– Что? – недоуменно произнесла Женечка. – Искусство помогает расслабиться. Глядя на картину, ты можешь представить как автор ее писал, что переживал… – Подруга начала с воодушевлением описывать плюсы посещения выставки и искусства в целом.

– Ну вот, села на излюбленного конька. Теперь пока не выскажется, не остановится. – Язва Рия не могла и тут смолчать. Я пихнула ее локтем, в надежде, чем Женя не слышала этих слов.

– Что-о-о? Да тебе в первую очередь туда надо! Посмотри на свою кислую мину! Пациенты от тебя скоро отпрыгивать начнут! – Между Женей и Рией завязалась шутливая потасовка в виде бросания картофельных долек.

– Я тебе сейчас покажу кислую мину! У меня кислая мина? Да я прекрасна! – в шутку грозно проговорила самая грозная из подруг.

Глядя на девочек, я рассмеялась. Именно в этот момент чувствовалось, что наконец можно расслабиться. Я была в кафе, с родными людьми, мы шуточно пикировались, проводили время так, как хотели. Жизнь была прекрасной. Возможно, если бы я знала, что ждет нас в будущем, какие испытания нам подкинет судьба, то наслаждалась этим временем еще больше.

– Рия, а я согласна с Женей. Давайте сходим. Я читала, что это достаточно известный художник. Картины выставлялись по всему миру. Продажи доходили до миллионов рутон (денежный эквивалент – прим. авт.) за картину. Разве тебе не любопытно? – В какой-то момент мне действительно показалось это неплохой идей. – И, кроме того, я читала, что даже сильные мира сегодня были там.

– И что? Я должна впечатлиться этой информацией? – усмехнулась Рия. Я бросила в подругу салфетку. – Давай, зануда. Поехали. Тем более, Рия, признай, ты не сможешь нас оставить. А кто будет присматривать за двумя неумехами? – Это был словно ключ от жизни в Медицинской Академии. По началу мы с Женей шагу не могли ступить без Рии. Наша связь казалась оберегом от всех неприятностей, какие могли свалиться на головы юных ведьм. Рия нередко таким образом подкалывала двух трусих.

– Уговорили. – Подруга сделала вид, что делает нам великое одолжение. Хотя уже и сама, я видела, загорелась идеей.

Я подняла руку, давая понять официанту, что мы готовы принять чек. Оплатив наш обед, Рия, Женя и я начали собираться. Напоследок улыбнувшись обслуживающему нас молодому дракону, наконец вышли из кафе. Снаружи было уже даже жарко. А ведь это самое начало этого времени года.

Женя подбежала к краю бордюра и подняла руку, подзывая примус (такси – прим. авт). Мы с Рией стояли немного в стороне. Смотря на вторую подругу, я почему-то подумала о том, какой мамой она станет. Доброй, ласковой, нежной. Я думала о том, что ее внимания будет хватать всем: и детям, и конечно же любимому мужу. Да… Повезет кому-то с такой женой.

– Эй, Тори! Ты уснула на ходу что ли? Такси подъехало! Идем скорее! – тронула меня за руку Рия. Подруга с легкой улыбкой, но обеспокоенностью в глазах, смотрела на меня.

– Задумалась немного. Давай садиться, – легкая улыбка скользнула по губам.

В примус я садилась последней. Что меня заставило оглянуться, так и не поняла. Но точно, знаю, что это явно было не зря. Так как именно этот момент я вспомню, когда наши жизни будут стоять на кону…

Дорога до выставки заняла у нас полчаса. За это время болтали о пустяках. Мы стали тремя молодыми ведьмочками, которые сбежали с уроков, а теперь носятся по городу в поисках приключений. Легкость и безбашенность стали лозунгами этого дня. Последние больничные сплетни, кто за кем пытается ухаживать и почему в итоге у него это не получится, заставляли нас громко хохотать. И, наверно, этим мы нервировали следящего за плотным траффиком дороги орком. Это был наш день.

Мы никогда не допускали сплетни на работе. Более того, за такой проступок каждая из нас могла поставить вопрос об увольнении сотрудника, за которым числился грешок. Но сегодняшний день проходил под ярким лозунгом свободы. Ни я, ни девочки никогда не расскажем того, что обсуждалось внутри нашей компании. Доверие было фундаментом нашей многолетней дружбы.

На какое-то время в машине воцарилась тишина, прерываемая легкой струящейся песней. Голос певца мне казался знакомым, хриплый и протяжный, однако саму песню я слышала впервые. Плавная мелодия уносила куда-то в далекие холмы, заставляя мечтать о волшебной сказке.

Приятные мысли согревали. Однако через мгновение им на смену пришли другие. Перед лицом настоящего наше прошлое казалось чем-то нереальным. Все те события, которые произошли с нами, ощущались вымышленными, прочитанными в каком-то дурацком триллере. Я уверена, что с каждым бывало такое. Возникает ощущение дежавю. Вы думаете, что уже сталкивались с подобной ситуацией раньше: по телевизору, на улице, или может вам о не рассказал знакомый, или прочитали в книге. Но нет. Прошлое ближе, чем вы думаете. Хорошо, если оно светлое и доброе. А если нет? Если прошлое – это страшная черная дыра, попав в которую вы уже вряд ли сможете выбраться, не заплатив за грехи. Мое прошлое было именно таким.  Черный зверь, со страшными клыками, шипами по всему телу, который скалит клыки и дает понять…живой я не уйду…

– Мы приехали! – с волнением воскликнула Женя. И никого не дожидаясь выпорхнула из примуса.

Очнувшись от своих невеселых мыслей, я столкнулась с внимательным обеспокоенным взглядом Рии. Она вопросительно смотрела на меня, приподняв одну бровь, будто пыталась понять, какой демон засел в моей голове и не хотел отпускать. Я закатила глаза и с ухмылкой указала на дверь. Едва покачав головой, подруга вышла из такси. Быстро поблагодарив недовольного водителя, я выскочила вслед за девочками.

Выставка встречала нас трехметровой фигурой… гигантского цветка. Цветка? Вы серьезно? И за руку гигант держал цветочек поменьше. Сопоставив один плюс один, выходило, что это папа и сын. Или мама и сын. Черт его разберешь. Но масштаб поражал своими размерами. Внизу стояла табличка с именем художника – Мурак Оваси. Выставка называлась «Стрела сквозь пространство». Ни имя художника, ни название самой выставки мне ни о чем не говорило. А вот Женя чуть ли не приплясывала на месте. Мы зашли внутрь, где на входе встречал причудливо одетый гном.

– «Да вспомните вы корни свои, да вернетесь вы в детство свое, да вернется к вам умерший фамильяр. Будьте благословенные благородные дамы», – пафосно произнес он.

Женечка как будто вошла в транс. А вот у нас с Рией резко возникло желание дать деру с этого царства нубуса (наркотическое средство в магическом мире – прим. авт.).

– Он сказал умерший фамильяр? Мне же не послышалось? – в недоумении спросила я.

– Либо это массовое помешательство, либо нам в лицо брызнули галлюциногенным газом, но нет, тебе не послышалось, – в не меньшем шоке ответила Рия.

– Же-е-нь, может мы тебя на улице подождем? А? Ты…, – начала было я.

– Нет, – припечатала подруга. – Я хожу на ваши медицинские конференции и мега-важные встречи, хотя там моих тем нет от слова совсем. Вот и вы сейчас сделаете вид, что вам о-о-очень интересно и пройдете этот путь вместе со мной, – гордо взмахнув волосами Женя заторопилась вдоль холла.

– Что это было? – спросила Рия.

– Кто это был? – поддакнула я.

Обреченно вздохнув, мы последовали за подругой. Выставка встретила нас абсолютной тишиной. Просторный светлый холл, огромного размера окна на потолке, сквозь которые было видно голубое небо: свет здесь был по всюду, придавая выставленным на показ фигурам поистине фантастический вид. Над каждой выставленной фигурой хотелось стоять часами. Рассмотреть, понять, что же автор экспоната хотел донести своим произведением. Нужно было отдать должное Жене, в искусстве она действительно знала толк. Разнообразие цветов поражало глаз. Яркие пятна, казалось, были повсюду. На холстах были нарисованы совершенно безумные картины. Где-то был один персонаж, где-то рассказывалась целая история. Были изображены даже целые постановки: сражения, свидания, рождение детей. Стоило признать художник действительно в своем роде был гениальным.