– Ладно… извини, – произнес генерал. – Не будем об этом.

Ему тоже был неприятен этот разговор, он был бы рад его закончить, но нужно было сообщить кое-что еще.

– Да, не будем, – отозвалась Дозея, – но теперь ты выслушаешь меня. Я понимаю, что не смогу убедить тебя отменить этот визит – не в твоих правилах менять решения – однако тебе придется смириться с тем, что я не буду присутствовать на этом ужине. Я запрусь в комнате и не выйду оттуда весь вечер.

– О-о-чень жаль, – удрученно протянул генерал, – а я как раз хотел попросить тебя помочь мне. У меня есть веская причина, по которой мне придется даже настаивать на твоем присутствии, – Джеймс сделал паузу и пристально посмотрел на Дозею. – Я не сказал тебе главного. Возможно, завтра нас посетит сам… лорд Вальдер! Надеюсь, ты понимаешь, что ему должен быть оказан особый прием?!

Услышав про наследника, тетушка резко выпрямилась и испуганно посмотрела на брата.

– Ты осмелился пригласить самого Вальдера?

– Да, Дозея. И если ему станет известно, что ты оставила без внимания его визит и не оказала должного почтения… Аррум не прощает неуважения к своему наследнику.

Дозея побледнела. – Джеймс, зачем ты пригласил его?! Я слышала, одного взгляда бывает достаточно, чтобы вызвать недовольство Вальдера. Мы поплатимся жизнью за твое тщеславие.

– Ты снова преувеличиваешь. Все, о чем я вас прошу, – быть любезными с гостями. Несколько очаровательных улыбок, за которые я щедро награжу вас… Обещаю, этот прием долго не затянется. Но если мы сможем угодить Вальдеру, нас ждут большие милости. Поверь, я стараюсь не только для себя.

– Хорошо, Джеймс, – смирилась Дозея, понимая всю безвыходность своего положения. – Что я должна сделать?

– Я полагаю, необходимо приготовить большой зал и гостиную. Также распорядись, пожалуйста, и об ужине. Остальным я займусь сам, – произнес генерал, поднимаясь с кресла. – И главное, предупреди своих дочерей о наследнике. Я думаю, никому из нас не нужны неприятности…

После этих слов Джеймс извинился за невозможность уделить дольше внимания, поцеловал сестре руку, чтобы хоть как-то загладить неприятное впечатление от встречи, простился и поспешно вышел из кабинета. В смятении и тревоге Дозея посмотрела ему вслед.

Глава 3

Взволнованные предстоящим визитом членов Совета, сестры поспешили в гостиную, чтобы как можно скорее обсудить эту новость. Они торопливо открыли дверь, впорхнули в комнату и, весело смеясь, упали на диван. Наконец – то в их жизни произойдет долгожданное событие! Знакомство с офицерами из окружения дяди вполне могло перерасти в бурный роман с кем-нибудь из них, а разве не об этом мечтает каждая порядочная девушка?

Младшей из сестер, с разницей в два года, была Берта. По характеру она сильно отличалась от старшей сестры Эльмины: была излишне застенчива, ходила с чуть опущенной головой, говорила всегда тихо. Берта всецело зависела от мнения Эльмины и всегда поступала так, как та ей советовала. Последняя же, видя свое влияние на сестру, часто пользовалась этим, подчиняя ее своим капризам, называя при этом тихоней и унылой скромницей. Берта соглашалась и с этим. Да, её нельзя было назвать красавицей. Чуть длинноватый нос, невыразительные серые глаза, часто принимавшие выражение удивления и испуга, немного портили ее внешность. Однако, в целом, она была достаточно мила и располагала к себе, чему, конечно же, никогда не верила.

Эльмина представляла ей полную противоположность – высокая, стройная, с крупными чертами лица, – она была неотразима. Но эта красота лишь на долю секунды могла приковать к себе взгляд, дальше – она отталкивала из-за присущего Эльмине всегда надменного холодного взгляда с брезгливо поджатыми губами. Своим характером она напоминала родного дядю, из-за чего, возможно, и недолюбливала его.

Оба упрямые, слишком независимые, чтобы уступать, они с Джеймсом словно чувствовали друг в друге соперника.

Едва Дозея зашла в гостиную, веселье девушек тут же прекратилось.

– Что – то случилось? – осторожно спросила Берта, заметив печальные глаза матери.

– Не видишь, она опять поругалась с нашим дядей, – бросила ей в ответ Эльмина, подошла к большому зеркалу, стоявшему в углу гостиной, и неторопливо принялась расчесывать свои длинные волосы, представляя, в какую прическу они завтра лягут на ее красивой головке.

Дозея строго взглянула на старшую дочь.

– А вот это, мои дорогие, не вашего ума дела, – серьезно сказала она, опустилась рядом с Бертой на диван и задумчиво пробормотала: – Хотя дела у нас теперь – хуже некуда…

Обрывки разговора в гостиной все еще блуждали в ее голове. Каждое слово Джеймса отзывалось в ней горьким разочарованием и обидой. Наконец, тяжело вздохнув в очередной раз, тетушка произнесла:

– Это ужасно… пригласить сюда военный Совет! Да мой брат просто сумасшедший! Мне давно надо было покинуть этот дом – не пришлось бы сейчас терпеть такое унижение! Еще осмеливается меня просить о помощи! Мне принимать его гостей! Каково?! После того, как они поступили с Лартоном! Нет, это выше моих сил! А вы?! Тоже хороши, нечего сказать! Так быстро согласиться, забыв об отце!

– Ой, правда, я как-то не подумала… – опустила глаза Берта.

– А я считаю, что было – то прошло, – хмыкнула Эльмина. – И нечего цепляться за воспоминания. Наконец-то у нас появился шанс устроить личную жизнь. Разве это плохо? Ты же сама постоянно твердишь нам о замужестве.

– Устроить личную жизнь?! – усмехнулась Дозея. – Вот что я скажу тебе, дорогая, ты сильно ошибаешься, если считаешь, что в окружении твоего дяди есть достойные люди. Все он циничны и жестоки. За милость Владыки и наследника готовы выполнять малейшие их прихоти, ценой которых всегда бывает чья-то жизнь.

Эльмина удивленно посмотрела на мать:

– Но разве наш отец не служил вместе с дядей? Он ведь тоже был офицером и входил в военный Совет…

– Ваш отец был исключением! – горячо возразила Дозея. – Честный, благородный – он погиб за то, что у него было сердце, способное любить! Мой брат и его окружение не смогли простить ему этого и сделали все, чтобы его извести. Бедный Лартон… Они хотели, чтобы он стал предателем, но он предпочел смерть… А теперь я узнаю, что завтра те, кто толкнул его на это, придут в наш дом!

– Но ведь с тех пор прошло много времени. Совет мог раскаяться и пожалеть, что поступил так, – попробовала Берта успокоить мать.

– Девочка моя, – Дозея провела рукой по ее волосам, – какая же ты наивная. Разве может быть раскаяние в сердцах чудовищ. Да, да, только не обольщайтесь и не придавайте значение их любезности. Всё это фальшь и лживое притворство. Внутри они все чудовища, – она помолчала и добавила. – По крайней мере, один из них точно, – и многозначительно посмотрела на дочерей.

– Это вы о ком? – спросила Эльмина, удивленно подняв брови.

– Возможно завтра… к нам пожалует сам лорд Вальдер… Надеюсь вам не надо объяснять, кто это?

– Сам лорд Вальдер? – Берта испуганно посмотрела на мать.

– Да, моя дорогая. Кроме того, ваш дядя попросил, чтобы ему был оказан особый прием.

Эльмина снова хмыкнула, смерив насмешливым взглядом мать и сестру.

– Лично я не собираюсь завтра разыгрывать услужливую дурочку. Ни перед кем! – она помахала пальцем у них перед носом.

– Тебе придется это сделать, моя милая! – повысила голос Дозея и так строго посмотрела на дочь, что с лица Эльмины мигом слетела ее ухмылка. – Ты еще многого не понимаешь! Неуважение к наследнику может стоить тебе жизни! Аррум казнит любого, кто будет непочтителен с Вальдером.

– Дяде и в самом деле нужно наше присутствие? – голос Берты заметно дрожал. – Я так боюсь наделать глупостей… Может, мне лучше остаться в своей комнате?

– Не бойся, моя дорогая. Никто не просит тебя вести умные разговоры. Будь любезна и только. У тебя очаровательная улыбка. Она не может не понравиться Вальдеру. Но если все пройдет хорошо, и мой брат будет доволен приемом – он обещал нам щедро заплатить за это унижение. Я затребую для вас такие подарки … – и, притянув к себе дочерей, Дозея каждую поцеловала в щеку.