— … Ну, что скажешь? — спрашивает меня на обратном пути Бекетов — не зря съездили?

— Не зря. Очень познавательно. Очень! Не удивлюсь, если в этом ведомстве есть кто-то, обладающий даром, сходным с моим. Просто странно было бы, если такого человека не существует. И приблизительную зону падения осколков кто-то из ученых для них точно просчитал — это понятно по карте, висящей в кабинете Семена Фомича.

— То-то ты с нее глаз не сводил!

— Да, я бы такую и купить не отказался. Очень полезная в хозяйстве вещь. Но на их месте, я бы сразу взялся за осушение окрестных болот.

— Это неподъемная работа, Костя — вздохнул граф.

— Почему? Вполне даже подъемная. Другой вопрос, что из-за секретности это не удастся совместить с заготовкой торфа, что могло бы финансово оправдать затраты на разработку новых участков и привлечь к делу крестьян.

— Да, кому этот торф нужен, если вокруг лесов полно и дрова сущие копейки стоят?

— Это пока еще их полно. А начнут массово строиться фабрики и заводы, так никаких дров на них не напасешься. Вот здесь торф и пригодится, попомните мое слово! Вон, как быстро в некоторых губерниях леса вырубают.

— Эк, как заговорил-то…! — удивленно крякнул Бекетов — Откуда что взялось в твоей непутевой голове.

— Так Романов зря времени не терял! — перевожу я стрелки на Алексея Петровича — Он натаскивал меня все это время, рассказывая о делах Северного и других кланов.

— Это хорошо… У нашего Алексея Петровича ум государственный, не то, что у нынешних Романовых. Те одно слово — солдафоны!

Наш разговор прервало появление на дороге всадника, в котором мы узнаем одного из слуг. Это Мария Ивановна, забеспокоилась из-за нашего долгого отсутствия и послала его нам навстречу. Сами они уже добрались до почтовой станции в Песошне и отдыхают там, поджидая нас с дядей.

По словам Бекетова, эта почтовая станция славится отличным трактиром с кулинарными изысками. Некоторые богатые господа иногда специально приезжают туда из города, просто чтобы вкусно поесть. Местный повар изумительно готовит фирменный раковый суп, фаршированную стерлядь, рябчиков и даже венские вафли. Александр Иванович так аппетитно рассказывал о мастерстве местного повара, что у меня даже слюнки потекли. Сейчас поста нет, так что меню в этом трактире обещало быть обширным.

Впрочем, Бекетовых рады были бы видеть и во многих поместьях, разбросанных между Вологдой и Костромой. Хлебосольные хозяева откровенно скучали без новостей вдали от губернских городов, и рады были любому приличному гостю из числа своих знакомых. Ну, а граф Бекетов пользовался таким авторитетом в Северном клане, что для дядюшки тут открыты любые двери. Другой вопрос, что вырваться потом из гостей затруднительно. Сразу после обеда уехать — неприлично, а зависнуть там на несколько дней на радость хозяевам, было бы слишком расточительно — у нас каждый день сейчас на счету. Так что обедаем в трактире и едем домой, в Кострому.

Увидев нас с дядюшкой в дверях, наши женщины оживились и заулыбались.

— Что же так долго, Саша? — мягко упрекнула тетушка своего брата.

— Дела, дамы, мужские дела! — отговорился Бекенов, добавив в голос загадочности — Ну, чем здесь сегодня Мефодий балует?

Дальше началось что-то невообразимое! Милена заказала чуть ли не все меню, чтобы я мог оценить искусство местного повара. Но чтобы сразу не объелся, подкладывала мне на тарелку только небольшую порцию. Правда, суп из раков с маленькими пирожками я умял в одно лицо. Ну, что сказать? Вкус фантастический! Кажется, что вкуснее в своей жизни я ничего не ел — аж, испарина на лбу выступила от кулинарного кайфа. Да, за один только этот супчик местному повару можно памятник поставить.

— Дорогая, сможешь этот шедевр дома повторить? — спрашиваю я жену.

— Легко! — улыбается Ленок — Я даже знаю, какие они травки в бульон из судака добавили. С открывшимся даром на кухне теперь для меня никаких секретов. Жаль, фаршированной стерляди сегодня не подают, но форель в сливочном соусе тоже выше всяких похвал.

Неспешная дегустация продолжалась у нас больше двух часов. В увлекательную игру «отгадай ингредиенты» включилось все семейство. Жена еще и Глашу к этому делу подключила — притащила смущенную девушку из зала для слуг, посадила в конце стола и заставила перепробовать все лучшие блюда. Должен же начинающий повар иметь представление о кулинарных шедеврах.

Тут уже Ленок была в своей родной стихии! Она и раньше могла в ресторане вызвать повара в зал, одарить его искренними комплиментами и заодно выведать секреты приготовления понравившегося блюда. Ее женскому обаянию ни один шеф-повар сопротивляться не мог.

— Александр Иванович, я хочу этого кудесника! — выдает жена по итогам дегустации — Как бы нам его переманить?

— К сожалению, никак. Вы, Милена, не первая, кто о таком мечтает, но это невозможно.

— Почему?

— Потому, что Мефодий Лещев из бывших крепостных. Себя-то он давно у помещика выкупил, и отца с матерью, и даже старшего брата, но многие их родственники до сих пор крепостные, у них очень большая и дружная семья.

— А барин этим пользуется и шантажирует бедного Лещева? — скривилась жена — Так этот трактир небось самому помещику принадлежит?

— Конечно. Но Алексеева тоже ведь можно понять: он много денег в это дело вложил. Да, и не интересно будет Мефодию у кого-то в доме поваром работать, родственников ему куда там девать? Они же у него все здесь, при деле.

— Да, ладно…?

Мы с Леной одновременно поворачиваем головы, всматриваясь в лица снующих по залу половых, и я действительно понимаю, что в этих парнях и взрослых мужчинах есть что-то общее. Надо же… Да, у них здесь целая трудовая династия работает. Вот тебе и простые крепостные…!

По задумчивому лицу жены я уже понимаю, что от мысли сманить отсюда Мефодия Лещева она не откажется. Просто это может вылиться во что-то совсем, совсем другое…

В Кострому мы въезжаем уже в сумерках, поскольку здорово засиделись в трактире. Но об этом никто из нас не жалеет. Сегодня даже девочки хорошо поели, хотя до этого клевали, как птички. Кочевая жизнь с постоянными привалами довольно быстро им приелась, и удовольствия уже не приносила. Так что все с облегчением выдохнули, когда наши кареты подъехали к городской заставе.

Будочник, стоящий на посту у караульни со шлагбаумом, тщательно переписал все фамилии в большую амбарную книгу, правда с наших слов, документы не требовал. И это при том, что Бекетовых служилый прекрасно знал и почтительно поздоровался с ними. На нас с Миленой и девочками взглянул с интересом — видимо вечером будет рассказывать знакомым в трактире, что семейство Бекетовых значительно увеличилось с приездом племянника с женой и детьми.

Кстати, такая же полосатая будка со сторожем есть и напротив бекетовского особняка, который располагался в самом центре города, на перекрестке двух оживленных улиц. У двухэтажного дома было два крыла, соединенных буквой Г, и каждое принадлежало одному из братьев: левое — Александру Ивановичу, правое — покойному Михаилу. Хотя теперь видимо уже нам с Миленой. Над крышей углового эркера, который служил переходом из одного крыла в другое, возвышалась затейливая башенка.

Окна особняка светились только в левом крыле, поскольку в правом уже лет двадцать никто не жил, и по словам тетушки, там сначала требовалось сделать ремонт. Что ж, поживем пока на дядюшкиной половине, как говорится: в тесноте, да не в обиде. Хотя трудно назвать тесным этаж, на котором расположено такое количество комнат.

Пока слуги заносят в дом багаж, Мария Ивановна устраивает нам короткую экскурсию, пообещав, что завтра днем все покажет более обстоятельно, без спешки. Комнаты нам выделены просторные, с красивой старинной мебелью екатерининских времен. Стены затянуты штофными обоями, картины в тяжелых позолоченных рамах. Антиквариат в чистом виде, хоть сейчас во дворце выставляй.