Усиливалось восстание в Слободской Украине. Отряд Семена Драного, атамана из Старо-Айдарского городка, храбро воевал в Валуйском, Палатовском, Усердском уездах. 8 апреля он без боя вступил, в Луганский городок. Месяц спустя Драный действует в окрестностях Ямполя.
Борьба повстанцев в этом районе создала благоприятные условия для присоединения к Булавину новых отрядов запорожцев, казаков Левобережной Украины. Крестьянская война усиливалась, и это вызывало страх у дворян, властей. Воеводы опасаются за судьбы вверенных нм городов, расположенных поблизости от района восстания.
А казанский воевода, занятый борьбой с восставшими башкирами, тем не менее счел возможным послать к Пензе отряд почти из 1000 чел., чтобы воспрепятствовать возможным попыткам их соединения с булавинцами.
Новый войсковой атаман рассылает по всему Дону грамоты, объявляет причины казни старшин. О том же пишет Петру I и ого «полководцам», идущим с карательными полками на Дон. В том случае, если царские войска будут разорять донские городки, казаки будут им «противитца всеми реками» или уйдут с Дона «на иную реку», т. е. примут другое подданство (так вскоре поступят повстанцы И. Некрасова). Булавин стремится выиграть время, ищет помощи у запорожских и кубанских казаков, у турецкого султана. Истинное же и главное его намерение состоит в том, чтобы поднять новые массы людей на «возмущение» против «старшин, которые… всякие налоги чинят», против начальных людей, всех богатых и знатных.
Булавин пишет письма к азовскому и киевскому губернаторам, белгородскому воеводе. Он требует имущество казненных черкасских старшин (хранившееся в Азове), освобождения его жены и сына, арестованных в Белгороде. Однако все его обращения и к ним, и к Петру, его «полководцам» остаются, естественно, без ответа — на него смотрят, как на «бунтовщика» и «вора». Приближались войска карателей. Известия о разорении ими городков по Хопру и Донцу пришли в Черкасск накануне избрания Булавина атаманом Войска Донского. Обстановка осложнилась. К тому же в самом Черкесске враги Булавина, тайные и явные, готовились к тому, чтобы нанести ему удар в спину. Домовитые, недовольные распоряжением Булавина снизить цены на хлеб в интересах голытьбы, припрятывали его, чтобы вызвать голод и недовольство новой властью. Но атаман приказал конфисковать «государев хлебный запас» в Паншине, а также переправить в Черкасск будары с хлебом из Донского городка. Однажды заговорщики попытались схватить Булавина, но охрана вовремя их заметила и схватила. Наконец, домовитые организовали отгон конских табунов из-под Черкасска в Азов; это поставило повстанцев в очень трудное положение.
12 или 13 мая во все городки и станицы Булавин рассылает «указ великого Войска Донского» — новая власть распоряжается «выступить против идущих на нас для разорения наших казачьих городков московских полков»[118]. Из Черкасска 13 мая выступило три походных войска. Одно из них во главе с С. Драным пошло на Изюм ио Северскому Донцу, два других во главе с И. Некрасовым и И. Голым — на Хопер и Волгу. План действий, разработанный Булавиным и ого помощниками, состоял в том, чтобы разгромить в этих районах царских карателей, а затем идти на Азов и Троицкое. Обеспечив таким образом свой тыл, повстанцы могли бы после этого направиться «в Русь по городам до Москвы». В том случае, если повстанцы потерпят поражение, руководители планировали сбор сил на Дону в Цимле (станица Цимлянская), с тем, чтобы уйти на Кубань. Переход от посылки «примирительных» писем Петру I и властям к решительной борьбе с ними вызван серьезными причинами. Повстанцы и Булавин, пытаясь наладить переговоры с ними (не без натиска со стороны домовитых в Черкасске и с намерением выиграть время для организации сил восставших), быстро убедились сами и, как они надеялись, убедили других в том, что царю верить нельзя, поскольку на Дон выступало карательное войско Долгорукого. На одном из кругов Булавин предупредил о том, чтобы «никто про именование великого государя не воспоминал», не думал о том, «чтоб принесть… повинную» Петру I.
Конечно, то, что повстанческая армия разделилась на несколько войск, ослабляло силы Булавина, с которым в Черкасске осталось (вместе с жителями) около 2 тыс. чел. Но это диктовалось необходимостью — со всех сторон на повстанцев наступали карательные отряды, и с ними нужно было бороться. Скоро начались сражения.
Походное войско Драного состояло примерно из 11 тыс. чел. — донских и запорожских казаков, русских крестьян и работных людей, бурлаков из России и Слободской Украины. У Голого, по его словам, имелось 8 тыс. повстанцев. Войска делились на полки, конные и пешие, имели пушки и немало огнестрельного оружия.
Рано утром 8 июня 1708 г. повстанцы Драного, Голого и других атаманов напали под Валуйками у р. Уразовой на Сумской полк (до 1200 чел.). Сломив сопротивление охраны, они ворвались в лагерь, убили полковника А. Г. Кондратьева, многих других начальников, захватили весь обоз, 4 пушки, много ружей и коней. Сведения о поражении части его сил испугали В. В. Долгорукого, находившегося в Валуйках. Он не торопился с походом на Черкасск.
Между тем повстанцы передвинулись в район городов Изюм, Бахмут и др. Они рассылали «прелестные грамоты», агитировали население, сообщая, что «стали они за правду и идут в Москву… для ускромления бояр». Их действия в этом районе продолжались весь июнь. Они осаждали Тор, по взять его им не удалось. Подошли царские полки, и Драный отвел свое войско к Донцу. Здесь, у урочища Красная Лука, 1 июля состоялся ожесточенный бой. Из имевшихся у Драного в тот момент 6,5 тыс. повстанцев погибло до 1,5 тыс. чел., в том число и сам предводитель. Восставшие потерпели полное поражение, остатки их вой-c. ка рассеялись по окрестным лесам, бежали за Донец.
2-тысячное войско И. Некрасова, посланное на Хопер, туда не дошло. Дело в том, что в связи с раскрытием: заговора домовитых Булавин отозвал своего помощника. А потом он посылает И. Некрасова с 5-тысячным войском на Волгу против калмыков хана Аюки. Еще до этого там разворачиваются важные события: 13 мая войско Л. М. Хохлача взяло г. Дмитриевен на Волге. Булавин послал другое войско (3 тыс. чел.) на Хвалынское (Каспийское) море: оно захватило старый город в Царицыне, воевода. которого отсиживался в «малой крепости». Осада длилась до 17 июля.
Соединившиеся силы Некрасова и Хохлача (у него было 4 тыс. чел.) 26 мая подошли к Саратову и осадили его. В ночь на 27 мая они пошли на приступ, который саратовский воевода Н. П. Беклемишев назвал «жестоким». Во время второго штурма, 29 мая, на повстанцев неожиданно налетел калмыцкий отряд из тысячи человек. Восставшие отступили вниз по Волге.
Сам Булавин решил идти на Азов, где располагался сильный гарнизон из 5 тыс. чел., а сам город имел укрепления и более 180 пушек и дробовиков. Но поход организовать не удалось — в Черкасске было мало сил, старшины и их прихвостни перебежали в Азов; к тому же они и азовцы отогнали конские табуны и лишили повстанцев средств передвижения. В начале июня Булавин послал своих представителей на Кубань с просьбой о помощи. Атаман пишет в верховые донские городки, требует присылки казаков, чтобы «итить к Азову войною».
5 июля начали переправляться через один из притоков Дона речку Каланчу передовые части повстанцев во главе с Л. М. Хохлачом и И. Гайкипым. Попытка полковника Н. В. Васильева с отрядом воспрепятствовать им успеха не имела. Потом подошли основные силы восставших, и 6 мая началось сражение у стен Азова. Сильный бой разгорелся у Делового двора, где засели повстанцы, укрывавшиеся за бревнами в брусьями, которые здесь хранились. Он длился несколько часов и сопровождался пушечной и ружейной стрельбой. В конце концов сражение закончилось. Восставшие потерпели поражение. Во время ожесточенной артиллерийской бомбардировки с крепостных укреплений Азова и морских кораблей, бегства повстанцев и их переправы через реку немалое их число погибло.
Поражения под Тором и Азовом сильно ухудшили положение булавинцев. Воспрянули духом домовитые, многие из которых боролись против восставших во время азовского сражения 6 июля. А черкасские старшины, воспользовавшись благоприятной для себя обстановкой, открыто выступили против Булавина. 7 июля они с оружием в руках осадили его дом. Атаман долго отстреливался, убил двух или трех домовитых. Курень начали обстреливать из пушек. В конце концов старшины ворвались в избу, и предводитель восстания был убит. Убил Булавина его бывший есаул С. Ананьин. Труп Булавина заговорщики отослали в Азов, а его губернатору один из организаторов заговора И. Зерщиков (которого тут же избрали войсковым атаманом) сообщил, что Булавин якобы покончил самоубийством. Эту версию подхватили современники и очевидцы событий: властям было выгодно изображать отважного предводителя восстания трусом и самоубийцей; к тому же самоубийц по обычаю не хоронили по православному обряду, а бросали в ямы на свалках и отхожих местах. Все это нужно было для дискредитации народного движения и оправдания предателей-старшин[119].
