Электусу эта возня совершенно надоела, и он метнул последний оставшийся нож, попав точно в горло старику. Тот упал на колени, но Рехмир подхватил его.

«Ха-ха-ха…кх…кх, ‒ Рамес смеялся, захлёбываясь кровью, ‒ ваша тайна не уйдёт со мной в пески, мы знаем, мы…»

Тело обмякло и Рехмир выпустил его из рук.

‒ Зачем ты это сделал? Зачем ты отнял мою месть? Все вы маги одинаковые! ‒ кричал он на Электуса, схватив его за ворот плаща.

‒ Я не вижу смысла тратить время, когда победу можно добыть с наименьшими усилиями, ‒ ответил маг, без труда оттолкнув воина.

Несмотря ни на что, им надлежало продолжить путь.

Аэрис и Антарес молча вошли в тронный зал. Стражники расступились перед ними и низко поклонились.

Королевский дворец остался одним из немногих памятников ушедшего величия астаров. Белые, как свежевыпавший снег, колонны поддерживали потолок, на котором можно было рассмотреть побледневшую со временем фреску.

Брат и сестра прекрасно помнили, что изобразил художник древности ‒ так называемое «Прибытие». Из нескольких хрупких судёнышек, приставших к неизведанному берегу, высаживались измученные долгим плаванием дигни ‒ предки нынешних астаров. Им предстояло обрести новый дом. И они вновь создали огромную империю, позабыв о тлетворности гордыни. После чего едва не потеряли всё безвозвратно.

История древнего народа полна трагических страниц. И даже в нынешние спокойные времена решалось, настанет ли новая глава или же книга закончится.

Навстречу Аэрис и Антаресу вышла их мать. Тенерис воплощала женственность астаров и должна была идти степенно, но сейчас почти бежала к детям, пока их отец оставался сидеть на золотом троне, позади которого по стене свисали чёрные гобелены, украшенные изображениями огненно-красных фениксов.

Глаза астарки, казалось, были полны слёз, но королеве не пристало плакать. Она потянулась к сыну и дочери, но те прошли мимо, бросив на мать лишь мимолётные взгляды.

Тенерис отшатнулась и едва не упала на небесно-голубой каменный пол. Такое безразличие материнское сердце выдержало с большим трудом. Она помнила, как провожала Аэрис и Антареса на гору Ордас, как махала им на прощание и просила маленького индинга присмотреть за ними.

Королева Тристии знала, что Хранители меняют сознание аколитов, чтобы подготовить к безупречной службе на благо всему Терруму. Однако ей всегда казалось, что связь матери и ребёнка будет сильнее любой магии. И теперь Тенерис осознала, сколь жестоко ошиблась. У неё больше нет детей. Есть лишь два аколита Хранителей, которым ещё предстоит пройти главное испытание.

Тем временем Антарес и Аэрис подошли к трону и учтиво склонились перед королём. Поднялись они без разрешения, что по этикету астаров дозволялось лишь почётным гостям и владыкам. Дамнатус скривил рот, но промолчал в ответ на столь дерзкое поведение детей.

‒ Вы вернулись в родную обитель, ‒ как можно более строго произнёс король. ‒ Вы закончили обучение?

‒ Нет, ‒ одновременно произнесли брат и сестра.

‒ Тогда объясните мне причину вашего пребывания на земле астаров.

‒ Это дело Хранителей, ‒ сухо ответил Антарес. ‒ Мы не можем поведать их тайны.

‒ Тем не менее мы решили навестить родителей и выказать почтение правителю Тристии от лица ордена, ‒ столь же равнодушно произнесла Аэрис.

Сохраняя достоинство Тенерис прошла мимо детей к трону и встала подле короля. Её жёлтые перья поблёскивали при свете свечей. В полной тишине королева обняла мужа и что-то прошептала ему. Король кивнул и обратился к гостям:

‒ Так что вернее: пришли вы сюда как сын и дочь, или как посланники воли Хранителей?

‒ От Хранителей, ‒ ответил Антарес.

‒ Как дочь и сын, ‒ произнесла Аэрис.

Брат и сестра обменялись гневными взглядами.

‒ Мы услышали достаточно, ‒ проговорил Дамнатус. ‒ Я распоряжусь, чтобы вам обустроили ваши покои, в которых вы не были столько лет, и оказали всяческое содействие в исполнении долга Хранителей. А теперь, я надеюсь, дети подойдут и обнимут своих стариков.

Аэрис подошла к трону. Король и королева заключили её в крепкие объятия, чему юная астарка противиться не стала. Антарес же взирал на эту сцену воссоединения с нескрываемым презрением.

‒ Отдохните с долгой дороги, а потом мы ждём вас на ужин. Слуги проводят вас, ‒ король махнул рукой, и два астара в скромных одеждах засеменили перед Аэрис и Антаресом, призывая следовать за ними.

‒ Негоже Хранителю выражать столько чувств, ‒ упрекнул сестру Антарес, слегка отстав от сопровождающих слуг. ‒ Мы должны проявлять сдержанность.

‒ Это совершенно недальновидно, ‒ возразила Аэрис. ‒ Мы получим желаемое гораздо быстрее и проще, если будем изображать детскую привязанность.

‒ Опять твои игры, ‒ фыркнул астар. ‒ Хранители должны подчёркивать силу, а не прятаться за словами и улыбками.

‒ Ха, говоришь точь-в-точь как Электус пару лет назад, ‒ усмехнулась сестра. ‒ Только он успел поумнеть, а ты ‒ нет.

Антарес глухо зарычал, отчего один из слуг даже покосился в страхе, но быстро продолжил смотреть вперёд. Аэрис знала, что брата взбесит упоминание индинга, с которым их связала судьба. И торжествующая улыбка озарила её лицо ‒ она снова выиграла спор.

То, что они вместе пересеклись на дорогах Террума во время Странствия, воспринималось ими не иначе как проведение самого Этернитаса. Ни один из них не намеревался встретиться для поиска реликвии, но всё же случилось так, как случилось. И оба решили использовать эту случайность с наибольшей для себя выгодой.

Они шли по коридорам дворца, где раздались их первые крики. Но ни один из гордых астаров не разглядывал стены, которые не видел больше десяти лет.

Совсем скоро брат и сестра разделились. Их комнаты располагались в разных концах светло-зелёного коридора, чьи стены были разрисованы картинами причудливых трав, цветов и плодов.

Из рассказов матери Аэрис помнила, что по легенде так выглядел их родной край, который они сами и сожгли в кровавой междоусобной войне. Антарес же подобными вещами не интересовался и в детстве часто канючил, что хочет перебраться на этаж, где размещалась оружейная. Вот и на этот раз он фыркнул: «Здесь тоже совсем ничего не меняется».

Спальня Аэрис выглядела так, словно тут жила восьмилетняя девочка, которая отлучилась на пару дней и вот-вот вернётся. Слуга сообщил, что комнату не трогали все четырнадцать лет, лишь поддерживали чистоту в надежде, что хозяйка когда-нибудь вернётся. И она вернулась.

Астарка осмотрела кровать, казавшаяся ей в прошлом безразмерной, шкаф, стол, на котором висели её первые выпавшие перья. А на стуле она заметила куклу в виде феникса и взяла её в руки. Воспоминания сами собой хлынули из глубин прошлого.

Она бежит по коридору держа над головой игрушку и кажется, что она летит, оставляя за собой огненный шлейф. Мама ловит дочь в последний миг перед тем, как та могла врезаться в распахнутую дверь. Нежные руки ласково гладят по пёрышкам.

«Я стану фениксом, когда вырасту!», ‒ радостно кричит Аэрис, а Тенерис кивает и целует дочку в лоб.

Мимолётная улыбка вспыхнула на лице астарки и тут же угасла. Сон или явь ‒ теперь это уже не важно. Аэрис станет Хранителем и посвятит себя служению Терруму, а прошлое утонет в глубине памяти и больше не сможет тревожить в миг принятия судьбоносных решений.

Тем временем Антарес тоже рассматривал свою комнату и ухмыльнулся, заметив у кровати деревянный меч. С ним мальчик бегал по дворцу, приставая к стражникам с требованием сразиться. Отцу надоело такое поведение наследника престола и уже в пятилетнем возрасте Антарес начал учиться фехтовать под строгим надзором дяди Калидуса.

Вот только тренировки продлились недолго, ведь уже через год во дворец явились Хранители и объявили, что забирают Аэрис и Антареса к себе. Маленький астар помнил, как громко ругались отец и дядя, но о чём они спорили он тогда не понимал. А теперь это было уже неважно.