IV. Волк и мастиф Волк окрест оглашает воем страдальческим: – Со всех сторон я, пожалуй, несчастнейший! Где ж то время, когда безмерны стада, Гонимы мечом и гладом, непрестанно стремились сюда, Жизнь нашу в роскошный пир превращаючи? Но, к злосчастию всех нас сущих, Люди, в мире пожив, стали в стаи сбиваться пуще! То не доходяга!.. Их без толку загонять, Живучи они от природы! Страшно с голоду помирать! И куда мне деваться теперь? Несчастия приумножая, Всякое стадо теперь под защитой Псов-сторожей, породы особой стаи, Коими многие из родни моей были убиты… Только сие произнёс он, как страшный Мастиф, Речь ту услышав, набросился, яростью воспламеняясь: – Сдохни ж, – пролаял, – в пасти моей задыхаясь; Пусть же умрёт, как и ты, всяк безжалостнейший бандит, Все, как и ты, со зловонною скверной внутри Что в благе всеобщем себе лишь несчастье нашли! Le loup et le dogue Un Loup remplissoit l'air de ses cris douloureux: De tous côtés je suis bien malheureux! Qu'est devenu ce tems où d'immenses armées, Par le glaive et la faim sans cesse consumées, Nous fournissoient des repas somptueux? Pour le malheur de tous tant que nous sommes, Une paix générale a réuni les hommes!.. Pas le moindre cadavre!.. Helas! je flaire en vain… Tout vit dans la nature!.. Il faut mourir de faim! Car où porter mes pas? Pour comble de disgrace, Tous les troupeaux sont protégés Par des Chiens vigilans, des Chiens de sorte race, Par qui j'ai vu cent fois mes pareils égorgés… Comme il disoit ces mots, un Dogue épouvantable Qui l'entend, fond sur lui, de rage étincellant: Meurs, lui dit – il, en l'étranglant; Et meurent comme toi, brigand impitoyable, Tous ceux qui, comme toi, meurtriers dans le cœur, Dans le bonheur public ont trouvé leur malheur! V. Паучиха и шелкопряд Как! Всегда тот несносный веник Весь шедевр мой сведёт на нет! Мне не насладиться свершеньем… Ах! Силы духа моей пропал след! Глупцы, вот о чём вам мечтать надо: Соперница самой Паллады! [12]Варвары! Рвать несравненную нить! И жалкого червяка Грубую пряжу в тыщу раз боле ценить! Умаслить чтоб работничка, Вы на себя взяли о нём заботу; Сколь щедро ему обеспечили кров, пищу и воду!.. Вот так паучиха свой гнев расточала, Шелкопряд же, сосед, тоном нежным сказал: – Леди Арахна, что же вы давитесь желчью? Куда боле к лицу здесь умеренность, то всем известно… Да, клянусь всеми богами, что вы как ткачиха искусны ничуть не меньше И ваша работа тоньше моей… Но, увы, бесполезна. L'araignée et le ver a soie Quoi! toujours un maudit balai Emportera tout mon ouvrage! Et jamais je n'acheverai… Ah! cette fois je perds courage! Imbécilles humains, mais vous n'y songez pas: De la rivale de Pallas, Barbares, vous brisez la trame inimitable; Et d'un vermisseau misérable Vous admirez le fil mille fois plus grossier! Pour encourager l'ouvrier, Vous vous chargez de sa dépense; Vous le logez chez vous avec magnificence!.. C'étoit ainsi qu'Araigne exhaloit ſon courroux. Vermisseau, son voisin, lui dit d'un ton plus doux: Dame Arachné, pourquoi vous échauffer la bile? Eh! de grace modérez – vous… Oui, de par tous les Dieux, vous êtes fort habile; Votre ouvrage eft fort beau… Mais il est inutile. VI. Павлин и соловей[13] Вот павлин распустил хвост, рубином искрит, Взгляд притягивает драгоценностей вид. Сей манёвр ещё больше обожанья стяжал. Но когда в четырёх шагах Соловей распелся в кустах — Двор павлиний тотчас же пустынею стал. Le paon et le Rossignol Le Paon de son plumage étalant les rubis, Fixoit par leur éclat les regards éblouis. On admiroit encor sa superbe attitude. A quatre pas de là Le Rossignol chanta; La cour du Paon se change en solitude. VII. Вулкан Некий путник чрез гору хотел перейти: Вот вершина, покрытая снегом и льдом, Но вдруг с гулом ужасным открылся разлом Чтобы смоляной селью деревню смести; Возгонялась селитра чрез дым и огонь, Далеко ядовитый миазм разнеся. Задрожал путешественник, бледный как соль, С трога в ужасе ноги свои унося: – Кто б поверил, – вскричал он, глаза отведя, — Что под толщею льда дремлет столько огня? Le Volcan Un Voyageur alloit franchir une montagne Dont le sommet de neige et de glaçons couvert, Avec un bruit affreux tout – à – coup entr'ouvert, D'un torrent de bitume inonda la campagne; Le salpêtre en fumée, en flammes s'exhalant, Remplissoit l'air au loin d'une odeur empestée. Le Voyageur pâle et tremblant, Fuyant avec horreur cette plage infectée: Qui l'eût cru, disoit – il, en détournant les yeux, Que tant de glace eût couvert tant de feux! VIII. Воздушный змей Жилец вершин, паря над облаками, Столпотвореньем странным привлечён, Смятеньем полных птиц. Со всех сторон Предположений сотни выдвигали. «То цапля; песнь не слышите? Ей-ей!» Другой твердит: «Орёл»… То был воздушный змей, На крыльях ветра в небо лихо взмыв, Послушный дланям тех, кто его вёл, Он полз по небу, будто бы был жив. И блеск златой у птицы рукотворной, Что без усилий курс берет проворно. Но часто слеп, кто высоко ушёл: Своим же весом свой остов поправ, Рвёт нить; вот ветер стих – и вниз стремглав… вернутьсяОтсылка к мифу об Арахне, вступившей в спор с Афиной Палладой: возгордившись своим мастерством, Арахна заявила, что превзошла в ткачестве саму Афину, считавшуюся покровительницей этого ремесла. Когда Арахна решила вызвать богиню на состязание, та дала ей шанс одуматься. Под видом старухи Афина пришла к мастерице и стала отговаривать её от безрассудного поступка, но Арахна настояла на своём. Состязание состоялось: Афина выткала на полотне сцену своей победы над Посейдоном. Арахна изобразила сцены из похождений Зевса. Афина признала мастерство соперницы, но возмутилась вольнодумством сюжета (в изображениях её было неуважение к богам) и уничтожила творение Арахны. Афина порвала ткань и ударила Арахну в лоб челноком из киторского бука. Несчастная Арахна не перенесла позора; она свила верёвку, сделала петлю и повесилась. Освободив Арахну из петли, Афина окропила её соком волшебной травы. И тотчас тело Арахны сжалось, густые волосы упали с головы, и обратилась она в паука. С той поры висит паук-Арахна в своей паутине и вечно ткёт её. Подробнее о мифе в Приложении 1. вернутьсяСравните с басней Жана де Лафонтена Le Paon se plaignant à Junon («Павлин, жалующийся Юноне»), см. Приложение 2 |
