«Я проклинаю вас и прошу богов о милости! Свет и тьма никогда не сойдутся, а мучители мои на века разойдутся, пока душа моя не найдет покой. Пусть эти двое живут в тумане совершенного греха, пока не познают истину! Живут вместе, всегда рядом. Пусть видят друг друга, слышат, но никогда не прикоснуться. Пусть только светлая душа, способная подарить им невинное дитя, освободит их от моего проклятия!»

Фильм окончен. А дальше темнота… Спокойствие… Безмятежность…

Кто-то или что-то пытается вырвать мое сознание из странного сна, но у него ничего не выходит. Мне хорошо. Так хорошо, что не хочется возвращаться в реальность. Я словно парю в тумане, который обволакивает мое тело, словно объятия любящей мамы.

Мамы. А кто она – мама? Я не помню. Все смешалось в голове. Прошлое и настоящее. Разум будто в густом киселе, что варил мне дедушка.

Дедушка?

Вспышка и перед глазами новый фильм и новая героиня. Хотя нет, это, наверное, тоже я. Фильм страшный. Неправдоподобный. Пугающий.

Темный город из железа и бетона, серость и темнота. И только яркая звездочка, которая учит меня жить и не сдаваться. Звездочка, которая вскоре угасает.

Слезы. Боль. Одиночество. Смирение.

Хотя последнее спорно. Я ведь живу, борюсь, стремлюсь. Только для чего или кого — не понятно, но хорошо ощущаю, что так нужно, так правильно.

Вспышка и новый сюжет. Девушка на бетонном полу, а рядом… А рядом большой макет космического корабля. Такого большого, знакомого. Вокруг пугающая темнота и только свет от ручного фонарика едва освещает вокруг нее пространство.

Снова быстрый бег кинопленки, будто кто-то пытается скорее все промотать вперед. Но нет, у него не вышло. Безмолвный фильм продолжился на очередном эпизоде.

Каюта, полумрак и двое в постели. Нежность и страсть, любовь и преданность. Хм, странно. А есть ли она эта преданность? Отчего же мне тогда так плохо? Отчего так болит в груди?

Смена обстановки и новое действующее лицо. Разглядеть его лицо не получилось. Но отчего-то приходит уверенность, что я его уже знаю. Будто встречалась в далеком прошлом. Моем прошлом. Поцелуи и неравная борьба. Боль и наслаждение. Предательство.

Больно, очень больно в груди. Но режиссеру этого фильма словно все равно на чувства героини. Он вновь сменяет бобину на синематографе, явно готовясь показать новый фильм.

Но я ошиблась. Пленка пуста, кроме первого кадра на ней ничего нет.

Ярко освященная комната, странные приборы, непонятные капсулы. Внутри одной из них под прозрачным куполом лежит девушка. Она без сознания. В ней еле теплится жизнь. Бледная, замученная, преданная.

Вспышка и до меня доходит, что это я! Это я лежу там, под куполом! Но как? Одно тело. Одна душа. Две жизни?

Заметалась в поисках ответа, пока не услышала чей-то уверенный голос:

— Слияние завершено!

И снова взрыв в голове, приносящий неимоверную боль. Настолько яркий и сильный, что не выдерживаю и со стоном зажмуриваю глаза. Больно, очень больно.

Сквозь какофонию звуков, издаваемых приборами, сквозь грохот собственного сердца и шума в ушах, сквозь адскую боль во всем теле, до меня едва доносились громкое ругательство, крики и чьи-то резкие приказы.

— Помоги ей!

— Я сделал все возможное, аро Азар.

— Почему она не приходит в себя...? Почему такая реакция...? Раньше ведь ее тело хорошо усваивало наше лечение и технологии?

— Я предполагаю, что это из-за введенного в ее тело чипа… Мы ничего не знаем о землянах, кроме тех сухих фактов, которые предоставил искин.

— Чип? – секундное замешательство и последующий приказ: — Удали! Немедленно!

— Как скажите, аро Азар.

Спустя долгих пять минут боль прошла. Скованное судорогами тело расслабилось, и я смогла облегченно вздохнуть. Мучения закончены. Я свободна!

Едва успела об этом подумать, как мое тело ощутило легкость, словно пропала гравитация. Я счастливо улыбнулась, глядя на ошарашенные лица аро Азара и сая Ватара. Пошли все к черту, пора домой! Туда, где я сама себе хозяйка!

***

Орлова Евгения. Планета Земля. Город 52

Проснулась от ощущения, что по моему телу кто-то бегает. И писк был такой до боли знакомый. Стряхнув с себя мешающее спать живность, вновь свернулась калачиком, желая еще немного поспать.

Было холодно, неуютно и очень жестко.

«Странно. Климат контроль начал барахлить?» — подумала я, зевая.

И надо было же такому случиться, чтобы именно в этот момент ощутить на своей руке чувствительный укус неведомого зверька. Взвизгнув от боли, я вскочила на ноги и едва не упала, зацепившись обо что-то тяжелое.

Писк усилился, но явственно слышались шуршание множественных лапок, бегущих в сторону. Облегченно вздохнула и тут же закашлялась. То, что я минутами ранее не замечала под действием в крови адреналина, теперь представился как фильм ужасов. Спертый воздух, пыль и темнота. И эта темнота была не свойственна для корабля. За тот месяц, что мне я живу на борту «Отверженного», я ни разу не видела, чтобы гасли подсветки или ночники.

Писк и шуршание вновь стали приближаться. И тут меня передернуло от предположения. Крысы! Этого еще не хватало! Но разве крысы живут на корабле?

Лихорадочно соображая, началась осматриваться. Да где уж там, темно, хоть глаза выколи! Лишь у дальней стены было едва заметно светлее.

«Ну и где я? Что за шутки?!» — мысленно взвыла, пытаясь хоть что-то сообразить.

Шебуршение нервировало, а вся обстановка, в которую я попала, заставляла действовать. Если стоять на месте и не двигаться, то от меня останутся только белые косточки. Эти голодные грызуны способны и не на такое.

Пытаясь унять страх и волнение, я осторожно, на ощупь, принялась продвигаться к светлому пятну на стене, в надежде, что найду выход. Пару раз чувствительно ударилась об острые края каких-то предметов, судя по всему, железных, а один раз даже нечаянно что-то столкнула. Грохот был такой силой, что мои четвероногие преследователи надолго оставили меня в покое. Ну хоть один плюс в моей ситуации.

До выхода добралась минут через двадцать, чертыхаясь и матерясь во весь голос. Это даже была не дверь, как я в начале подумала, а проем в стене, явно грубо выдолбленный. Торчала железная арматура, куски бетона и по всюду были разбросаны железные листы, от соприкосновения с которыми те рассыпались, будто труха.

Переступив импровизированный порог, я попала в длинный коридор, в конце которого светилась одна единственная лампа, покрытая толстым слоем пыли. И в этот момент меня накрыл животный ужас от осознания происходящего.

Я дома! И это тот самый ангар, в котором стоит макет космического корабля.

Но почему же тогда здесь такая разруха? Меня не было всего месяц, а судя по представшей глазам действительности — здесь явно прошло больше ста лет.

Вздрогнула, когда мимо меня пробежала серая и довольно-таки крупная крыса. Она вольготно, не таясь прошмыгнула в отверстие, из которого я недавно вышла. Видимо они там сделали себе что-то на подобии гнезда, иначе как объяснить такое количество грызунов в одном месте? Передернувшись от омерзения, я поспешила уйти от них подальше.

Лезть в вентиляционную шахту не стала, попросту побоялась. Мало ли какие изменения могли в ней произойти с момента последнего ее посещения. К тому же у меня с собой не было ни фонарика, ни свечки, а лезть за ними обратно в ангар я не решилась.

Осторожно переступая ногами, старалась не производить лишнего шума. Хорошо, что еще на мне удобная обувь на прорезиненной подошве. Кстати, об одежде. Судя по всему, меня успели переодеть, раз на мне сейчас темного цвета комбинезон, который хоть и тонкий, но прекрасно сохраняет температуру тела. Что ж, спасибо хотя бы и на этом.

От воспоминаний на душе образовалась горечь от предательства. Но я и сама виновата, нечего было лезть к почти женатому мужику.