Не было никаких заклинаний, ни один мускул не дрогнул. Просто крылья Демона вдруг резко прижались к спине, словно смятые и связанные чем—то. После чего существо камнем рухнуло на асфальт проезжей части. Спустя мгновение, он начал подниматься, по—звериному скалясь и явно готовясь напасть вновь. Но тут на него сверху словно упала невидимая плита, намертво прижимая к земле. Это был Телекинетический пресс, а лидер группы являлась Телекинетиком, мощнейшим Обращенным доселе известной в узких кругах. Тварь сопротивлялась. Напрягала каждую мышцу, чтобы встать и продолжить сражаться. Но чем сильнее он сопротивлялся, тем сильнее давил на него пресс. Раздался хруст костей. Пытавшиеся развернуться крылья изогнуло под немыслимым углом, ломая кости в нескольких местах. А затем хрустнул и позвоночник, неспособный больше выдерживать запредельную нагрузку и существо всё—таки пало, не имея более возможности двигаться.

– Ну что? Вяжем и в штаб? – Усмехнувшись, будто ничего не произошло, лидер повернулась к подчиненным, слегка испуганно смотрящим на нее.

¹Тёмный Эфир – после тщательно наблюдения и исследований учёные выяснили, что в мир проникло два типа Эфира. Тёмный и Светлый. Названы они были так из—за времени активности и силе воздействия на человека. Тёмный Эфир активируется ночью и усиливает «Ночных жителей». Также он вызывает в теле обращенного специфические мутации в итоге делая их в Тварей Ночи.

²Трапеза – Обращенные так называют подготовку к бою. Они находят точку, где сфокусировано большое количество Эфира и поглощают его, подзаряжаясь, словно аккумулятор.

2035 год, Май

Между могильными плитами бегала девочка, стараясь рассмотреть надписи, которых попросту не было. Длинные ряды, квадратные гранитные камни, тесно стоящие друг подле друга. И не было металлических оград, венков, столов.

Только пустота камня, ухоженная зеленая трава и огромный сгусток Эфира, накапливающий свою мощь.

– А́дели, – хриплый женский голос потерялся среди пустот, но девочка обернулась, рассматривая спутницу.

– Чего тебе, старая?

– Ты ведь слышала от старших сестер, что нужно быть осторожными?

– И кто меня напугает? Эти? – Кончик башмачка еле задел плиту, как та в миг раскололась, развеиваясь пылью. – Ну, кто этот смелый, что посмеет задержать меня?

Раздался гулкий выстрел, но пуля пролетела мимо, разрезая собой воздух. Девочка цокнула, с усмешкой переводя взгляд на юношу, переступившего черту кладбища. Из маленького рта потекли слюни, руки изгибались, а небольшие ногти выпадали, уступая место огромным когтям, способным разорвать всё на пути.

– Агент—Заклинатель первой ступени, я пришел по ваши души, дамы.

– Щенок, – встав на четвереньки нечто резво понеслось в сторону, уклоняясь от града пуль.

Старуха стояла, исподлобья смотря, как младшая сестра с легкостью парирует цепному псу Агентства, стараясь вырвать из цепких рук серебренное орудие.

Пасть раскрылась. Громкий вой разрывал форму на мужском теле, оставляя кровоточащие ссадины. Тварь билась жестоко. Резко наступая, она впивалась когтями в защиту, раздирая ту на куски, словно бумагу. Мужские руки с трудом удерживали оружие, пытаясь парировать сопернику, но Тварь оказалась шустрее.

Громкий крик и тишина. Дурманящий запах крови и разодранной плоти привлекал к себе Эфир, впиваясь в клетки, регенерируя их. Создавая нового жителя Ночи.

Медленно двигаясь в сторону сестры, старуха недовольно осматривалась по сторонам: зеленая трава перепачкана в плоти, разбросанные клочки одежды развивались на ветру. Эфир трепетал. Тварь трапезничала.

Пощечина. Недовольный рык.

– Ты хоть понимаешь, что наделала, мерзавка?

– Убила очередного пса, – как—то просто. Будто и не было перед ней только что Обращенного. Лишь Эфир.

– За что мне все это, – тяжелый вздох. С каждой секундой дряхлое тело, поглощающее в себя Эфир, менялось. Кожа разглаживалась, морщины испарялись легкой дымкой и из—под наплывших век были видны горящие алые глаза. Гневный взгляд был устремлен лишь на ту, кто навлекла на них ненужный шум. Привлекая к себе внимание тех, кого не хотелось видеть на пиру больше всего – цепных псов Агентства.

****

Мужчина резко подорвался на кровати, хватаясь обеими руками за голову. Прилипшие к лицу волосы мешались, но почему—то именно сейчас было не до того.

Боль. Дикая, необузданная, пропитывающая собой каждый миллиметр тела, сковывая в цепкие оковы. Страх. Кричащий на задворках сознания, он заманивал в свои сети, вынуждая быть слабым. До ужаса слабым. Дыхание, как и ритм сердца сбились. Мужчине хотелось разорвать свою грудь на части, главное, чтоб этот стук прекратился. Серые глаза менялись, то становясь черными то вновь родные, спина ныла от желания распахнуть нечто, давно не видимое взгляду.

Звук телефона в этот момент раздражал сильнее, чем то состояние, от которого никто не мог спрятаться. Рука с огромным усилием сомкнулась на небольшом устройстве. Пальцы продолжали не слушаться. Мужчина знал: надо ответить. Нужно взять всю натренированную за многие года волю и выдохнуть. Нужно.

– Да? – Хрипота в голосе нисколько не заботила его. Перед звонящим притворяться не хотелось.

– У тебя есть десять минут, чтоб стоять передо мной в кабинете.

– Иначе?

– Десять минут, Сергей.

Мужчина уже кричал, из—за ненавистного им имени, но слышал лишь быстрые гудки. Телефон полетел на постель, босые ноги медленно опустились на прохладный ковер, вынуждая вздрогнуть.

Впервые за множество лет тело сковал страх и нечто такое. Знакомое. Словно он вновь жил на Точке Силы, поглощая каждую секунду Эфир, ощущая свободу.

Свобода.

Неприятное, склизкое слово, забытое более пяти лет назад, для него ничего не значило. Пустой звук, маленький писк на фоне всего произошедшего в тот роковой для него день. Быстрое умывание. Серо—белый кот, кружащий под ногами и выпрашивающий мяуканьем еду получил ее вместе с порцией ругани. Очередные обои, наспех поклеенные три дня назад вдребезги подраны этим пушистым созданием. Не хотелось идти. Тело не попустило, руки предательски продолжали дрожать, но столь требовательный тон вынуждал торопиться, забывая про завтрак, «адекватную» одежду. Растрепанные волосы наспех были собраны в хвост, старые потрепанные синие джины и черная футболка, лишь ножны, закрепленные вместо пояса на штаны выделялись из простого мужского антуража. Пару плотных свертков, скомканных лишь ради того, чтобы те влезли в карманы, разлетелись по полу. Ворону хотелось проклинать этот день с первой секунды.

Здание Агентства было некогда буддийским действующим монастырем, залы которого разделены на три части: Тодо – восточный зал и ныне зона обитания Заклинателей³ и Часовщиков⁴; Сайто – западный зал и его вечный одинокий житель Глава Агентства; Ёкава – общежитие, возведенное для работников Агентства и скрытые залы, созданные уже новым Главой, сокрытые под святыми землями. Там были массивные клетки, прутья которых полностью объяты блокирующими печатями, слякоть, сырость и полная безнадежность того, кто, нарушая правила, попадал в эту Обитель.

Перед мужчиной открылись врата Сайто, пропуская того вовнутрь. Массивные колоны, окруженные по всему периметру храма, выгорели после пожара более века назад, новые деревянные плахи, скрывающие от любопытных глаз нутро храма, красились каждый год в красный – облюбленный цвет Эфира. Поглотители, внедренные в каменный потолок, потрескивали всякий раз, когда доза Эфира в определенных частях города зашкаливала.

Кабинет Главы прост: длинные стеллажи по краям, донельзя наполненные документами, старый диван, служащий для Телекинетика⁵ пристанищем после тяжелого рабочего дня. Стол по середине, заставленный папками, старый телефон, всегда ютящийся, где—то в кипе разбросанных бумаг, а девушка, сидящая за столом, спала.