Спецагент вытер потное лицо большим, едва ли не с простыню платком, подошел к тумбочке, взял с нее поднос, поставил его мне на колени и снял салфетку. Я увидел открытую бутылку минералки, из которой торчала соломинка. Выкинув соломинку, я разом осушил всю бутылку. Надо признать, стало немного полегче.

– А нет ли чего-нибудь пожевать? Например, сосисок? Или может, яичницы?

По лицу Пятеркина пробежала быстрая судорога и он снова выдал песенку:

– Ешьте, дети, утром кашу – будете здоровы!

– Ну хотя бы бутер, – тихо попросил я.

– Никакой еды. Послеоперационный режим, – безапелляционно заявил он.

Немного помолчав, Пятеркин перешел к сути. Было видно невооруженным глазом, что каждая фраза давалась ему с трудом, словно слова вытягивали из него клещами.

– Итак. Вы в безопасности. АНЯ – это правительственная организация. Мы исследуем паранормальные явления и отслеживаем внеземные контакты.

– Какая еще Аня? – простодушно поинтересовался я.

Спецагент напрягся и впился в меня ледяным взглядом.

– Агентство Неопознанных Явлений. А-Н-Я, – сжав зубы, расшифровал он аббревиатуру.

Я решил не провоцировать и молча кивнул.

– Так вот. АНЯ – это правительственная организация, – повторил Пятеркин. – Мы исследуем паранормальные явления и внеземные формы жизни. Главные наши направления – это оккультизм, парапсихология, НЛО… Вам знакомы эти термины?

«Еще бы! – мысленно ответил я. – Зря я, что ли, прочитал столько комиксов про космического пирата Ставра Звездного?! А он там как раз боролся с пришельцами, колдунами, мутантами и прочей нечистью».

Да и мой любимец детектив Форсети тоже успел прикоснуться к неизведанному. В одной из серий он сталкивался с бандой психопатов-экзорцистов. Называлась она «Синдикат Икс». Там детектив Форсети расследовал исчезновение человека по фамилии Туран. Пропавший работал в крупной юрфирме. Однажды он вышел пописать и бесследно пропал. Полиция оказалась бессильна. Ни улик, ни свидетелей, ни каких-то других зацепок. Но для детектива Форсети нет ничего невозможного! Вскоре он взял след и нашел Турана. Оказалось, что того похитили агенты «Синдиката Икс». Они посчитали, что в него вселился древний демон, властелин бездны Аббадон, и собирались сжечь чувака, предварительно задушив и четвертовав. Форсети проник в логово психопатов, вступил в схватку с целой толпой, и освободил Турана. Добро победило зло!

Так что я еще раз кивнул.

Собеседник удовлетворенно принялся вещать дальше:

– Особое внимание мы уделяем уфологии и поискам контактов с иными цивилизациями. Некоторое время назад мы получили информацию, что на квази-планету Сиротка прибыл неопознанный летающий объект, неизвестным способом миновав сторожевые дроны… Мне продолжить рассказывать или сами догадаетесь, что было дальше?

«А чего там догадываться? Все и так ясно. Сперва нас забросили на эту помойную планету, а потом и вовсе забыли о нашем существовании. Живите как хотите, а если сдохнете – еще лучше. Кому вы вообще такие нужны, отбросы общества? А тут – раз! Шарик из иного мира прилетел. И про нас сразу вспомнили! А дальше – подземоход, атака боевых дронов, железка у меня в пузе», – раздраженно подумал я, а вслух сказал:

– Мне все понятно.

– Спасибо, что сэкономили мое время, – с натужной вежливостью произнес Пятеркин.

Он даже улыбнулся, хотя лучше бы этого не делал. У него были просто ужасные зубы. Даже не зубы, а какие-то коричневые огрызки. Просто отвратительное зрелище. А я-то думал, что у спецагентов хорошая медицинская страховка…

Тут зазвенела мобила. В качестве рингтона стоял гимн Земли:

В мире всего превыше

Лишь Земля одна.

Она – наш дом и крепость,

Она – наша судьба.

Пятеркин лихорадочно полез в карман брюк и выудил мобилу. Модель была такой древней и убитой, что впору было удивляться, как аппарат еще работает.

Поднеся мобилу к уху, он спрыгнул со стула и вытянулся по струнке:

– Здравия желаю, товарищ полковник!.. Слушаюсь! Разрешите исполнять? На выход, – скомандовал спецагент мне, трясущимися руками запихав мобилу обратно.

Но я решил проявить твердость и выпалил:

– Я никуда не пойду, пока не узнаю, что случилось с Помилкой и остальными.

В ответ ствол его пушки уткнулся мне прямо в лоб.

– На выход! Быстро! – не терпящим возражений тоном рявкнул Пятеркин.

Аргументов против у меня не нашлось.

Я и мой конвойный медленно плелись по плохо освещенному коридору. Наверное, со стороны мы выглядели очень забавно. Дерганый мужик в черном костюме и заросший босой охламон в больничной пижаме – ну о-очень странная парочка.

Вокруг царили разруха и грязь. С потолка свисали обрывки проводов, на полу была разлита мутная с синеватым отливом вода, а стены покрывала черная плесень. Атмосферное местечко, ничего не скажешь.

Наконец мы дотопали до металлической двери, которую охранял антропоморфный робот, вооруженный черным длинноствольным бластером. Внешне он выглядел точь-в-точь как наш Комендант. Это был подгузник, или сокращенно подгуз – удешевленная модель боевого голема. Так их называли из-за одноразовости, поскольку изготавливали из дешевых материалов и в случае серьезной поломки сразу выбрасывали на свалку, как использованный подгузник.

Завидев нас, страж опустил торчащий из стены рычаг.

Тяжелая дверь, лязгнув, отъехала в сторону и явила взгляду просторный зал, освещенный множеством ламп. В центре стоял длинный стол, уставленный компьютерами, перед которыми суетились несколько человек, одетых в блестящие огнеупорные комбинезоны, сапоги на толстой подошве и в шлемы с прозрачными забралами. У всех на поясах в кобурах висели бластеры. Никакой другой мебели, кроме примостившегося в углу шкафа с надписью «Спецодежда» и располагавшейся рядом пузатой гипотермической капсулы, не имелось.

К нам подошел человек в шлеме и сказал что-то про технику безопасности.

– Мы ненадолго, – раздраженно бросил ему Пятеркин.

– Но…

– Свободен, – взгляд и тон моего провожатого заставил адепта правил замолчать и покорно удалиться.

Тем временем от стола отъехало и направилось к нам инвалидное кресло на магнитной подушке, в котором сидел человек в зеленом кителе с орденскими планками.

– Здравия желаю, товарищ полковник! – вытянулся в струнку Пятеркин и отдал честь офицеру, остановившемуся в двух шагах от нас. – Заключенный Вук Обранович доставлен на допрос!

В кресле находился сухонький старичок с добродушным, подвижным лицом. Макушку полковника венчал ежик седых волос, а над верхней губой пролегала полоска франтоватых черных усиков. Несмотря на преклонный возраст, глаза блестели молодцеватым задором, а на щеках проступал румянец.

А его средство передвижения просто поражало воображение. Я бы сравнил его с новеньким спортивным небоходом, от которого за версту разило большими деньгами. Мой батя-колясочник и мечтать не мог о таком!

«Так вот куда уходят заработанные налогоплательщиками денюжки!» – про себя заключил я.

– Полковник Годар, – представился старик. – А вы у нас, получается, Вук Обранович?

– Он самый, – отозвался я, созерцая чудо-кресло.

– Нравится? – полковник проследил за моим взглядом.

– Угу.

– Выполнено по спецзаказу, – с гордостью пояснил Годар и нежно провел рукой по кожаному подлокотнику. – В этом кресле вся моя жизнь! Оно нашпиговано умной электроникой, которая позволяет мне хотя бы на время забыть о недуге… У меня редкое заболевание позвоночника и оно, увы, не лечится.

Он тяжело вдохнул и с горечью добавил:

– Подумать только, живем в двадцать третьем веке, в космос летаем, а поставить на ноги больного человека не можем…