Никакой секс с этим не сравнится.

Настя чуть отпрянула и посмотрела на Рому. От её искреннего взгляда у него защемило грудь.

— Мигрень? — Она накрыла его щёки своими ладонями и прильнула к губам, растягивая момент на долгие секунды. Когда она вновь прижалась к нему, нижней частью живота смогла почувствовать внизу что-то твёрдое, пытающееся вырваться наружу. — Зачем ты пил? Ты же знаешь, какие будут последствия.

Непонятно почему глаза Ромы защипало. Мир вокруг расплылся в контурах, будто кто-то опустил его в воду подобно рисунку. И чёткими оставались лишь серо-голубые глаза, при взгляде на которые хотелось просто умереть.

Рома вновь почувствовал себя неуверенным мальчишкой, переминающимся с ноги на ногу в коридоре и набирающимся смелости познакомиться с той красивой девчонкой. Тогда, в десятом классе, она казалась ему богиней, подобную которой не сыскать на всей Земле. Эти милые кудряшки на её голове, завораживающая улыбка даже когда она просто говорила «Привет» и переливчатый смех… Упругие ягодицы и стройные ноги стали достопримечательностью всей школы, и Настя сразу же дала всем понять, что можно лишь смотреть, а тем, кто осмелится потрогать, она оторвёт яйца и засунет смельчакам в задницу. И только тому пареньку, который вечно заикался в разговоре с ней, она в итоге позволила насладиться своим телом и обрела рядом с собой настоящего мужчину.

Рома вновь увидел её богиней. Увидел в ней всю ту поразительную красоту, которая покорила его с самого начала и которую после он стал считать чем-то самим собой разумеющимся. Эти морщинки у самых глаз, когда Настя улыбалась. Такие милые, согревающие душу ямочки на щёчках… Какими же притягательными выглядели её губы, когда она чуть приоткрывала рот! И ведь красота эта никуда не девалась. Просто Рома уже привык к ней и перестал замечать яркие блики прекрасного в своей любимой, как только она стала таковой. И только на время потеряв её, он вновь смог увидеть ту красавицу, которая когда-то давно свела его с ума.

Ладони Насти сошли с Роминого лица и легли на грудь, тут же ощутив биение сердца. Всё ещё смотря в карие глаза, тихим голосом она произнесла:

— Зачем ты выпил?

Одна слеза скатилась по его щеке, а вторая была уже на подходе. Головная боль полностью утихла, но застилающий сознание туман не пропал. Сквозь него двумя маячками проглядывали серо-голубые огоньки, и в каждом из них не было ни намёка на щупальца. Они остались во снах, а сейчас он здесь, рядом с Настей, настоящей Настей, а не самозванкой-медузой.

— Я не знаю, — голос Ромы слегка осип, что стало результатом ночных криков. Прошедший танец с мигренью был одним из самых больных за всю жизнь. На дикие вопли прибежало несколько соседей, колотивших в дверь. Некоторых Рома послал далеко и надолго, некоторым объяснил это в форме жестов, а пришедшему парню-подростку, которого отправили сюда родители, он посоветовал попробовать тройничок с двумя девушками. Вещь отменная, чувак, поверь мне. Я не пробовал, но друзья советовали.

Рома закрыл глаза и тяжело вздохнул:

— Похоже, ночью я вёл себя как полный козёл.

— Я догадалась. Около твоей двери чёрным маркером написано «ХАМ», «ПОДОНОК» и«МАЛЕНЬКИЙ ЧЛЕН — МЕНЬШЕ ПРОБЛЕМ». С первыми двумя я ещё могу согласиться, но вот с последним кто-то явно ошибся. И это хорошо, потому что я уверена, что ты точно не светил своим аппаратом перед всем подъездом. Не светил же?

— Нет, Господи, нет. Настя… — Он посмотрел на неё и внезапно осознал, что перед ним стоит самый дорогой ему человек. Как бы паршиво он себя ни вёл, как бы ни пытался своими поступками отдалить её от себя, она трепела и всё равно приходила в самые тяжёлые минуты. Она была из той породы людей, что всегда говорят всю правду в глаза и защищают твою честь даже за спиной, когда ты не слышишь грязные сплетни своих «друзей». Она была прекрасным человеком и отличной любовницей, и от осознания этого по коже Ромы прошли мурашки, ведь он чуть не потерял такое сокровище.

Самое страшное — он даже не попытался его вернуть, а начал вливать в себя виски и орать всю ночь, не давая спать соседям. И вот оно… сокровище само пришло к нему, хоть он того и не заслужил.

Рома перестал сдерживаться и заплакал, подавившись первым всхлипом. Он хотел отвернуться, но нежные руки удержали его и заключили в объятия. Настя… Господи, разве есть человек на Земле прекрасней этой девушки? Девушки, которая — что бы ты ни вытворял — оставалась рядом. Девушки, чей стержень был отлит из металла и лишь сильнее закалялся, когда кто-то пытался его сломать. Наверное, именно на таких женщинах держится мир, и влияние их при этом очень незаметно. Мужчины поубивали бы друг друга в бесчисленных войнах, если бы в минуты гнева рядом с ними не находились жёны. Сколько великих мужчин стали великими благодаря постоянной поддержке любимой женщины? Сколько раз женские руки поднимали решившего сдаться мужа, когда любой другой боялся даже дотронуться до этого зверя?

Каждый великий мужчина, добившийся высот, имеет на своих плечах следы от рук его спасительницы — мамы, бабушки, сестры или жены, не важно. Важно только то, что эти руки поднимали его и не давали упасть.

— Поплачь, — Рома уткнулся ей в плечо и обнял всё тело, не желая отпускать его ни на секунду. — Поплачь, милый. Тебе станет легче. Ты устал, и тебе нужен отдых. Нормальный отдых. Так что посвяти этот день полностью себе. Сходим в парк погуляем, можем по городу, а вечером в кроватке фильм посмотрим. Как тебе?

Он улыбнулся в свою рубашку, которая теперь пахла Настиными духами. Слегка сладковатыми и такими приятными… Разве она всегда их использовала? Или сейчас первый раз? Рома принюхался и вновь улыбнулся, уже смотря на Настю.

— Это те духи, которыми ты облилась на первое свидание? — Она согласно кивнула и не смогла сдержать вырвавшийся наружу смешок. Попыталась прикрыть его рукой, но от этого засмеялась ещё больше. — О да! Это великое первое свидание! Ты, наверное, всю жизнь будешь помнить мою диарею в кинотеатре!

— Ну так если… — Настя не смогла продолжить и залилась смехом, как только в её голове вспыхнули фрагменты того вечера. — Если ты знал, что у тебя там что-то не в порядке, зачем на свидание пошёл? Хотел удивить меня? — Настя уже не контролировала себя и безостановочно хрюкала, пытаясь смеяться.

— Вообще-то я просто пукнуть хотел.

— Но не получилось! Я помню, был такой выжидающий момент, все разом затихли, и ты решил дать джазу! Пустить слизня, Господи! Как громко ты это сделал! И это на первом свидании! С козырей решил зайти? «Смотри, как я умею! Выйдешь замуж, каждый день так будет!»

— Так, всё, хватит, — он прильнул к её губам, чтобы хоть как-то заткнуть этот лживый источник информации. Но как только это произошло, его начали отпихивать женские руки, а губы извивались, освобождаясь из-по плена.

— Не затыкай мне рот, мистер Слизняк! Я пойду в полицию и скажу, что ты угрожал мне анальной карой!

— Господи, я же не просил чокнутую! — Но несмотря на свои слова Рома смеялся, потому что Настя тоже смеялась. Чёрт, да она впала в самую настоящую истерику! Кровь прилила к щекам, а глазки сузились в искреннем смехе.

Рома схватил её за запястья и легонько сжал. Настя попыталась отдёрнуть их, но ничего не вышло.

— Эй, мистер Слизняк! Вы что, хотите меня наказать?

— Да такую мало наказать. Тебя проучить надо.

Она пихнула его в грудь, а он завёл ей руку за спину. Целуя друг друга, они начали драться и сами не заметили, как подошли к кровати. Когда Настя упала на спину, а Рома всё ещё чувствовал губами её улыбку, она отпрянула и с серьёзным тоном произнесла:

— Только у меня есть одно условие, Ром.

— Какое?

Серо-голубые глаза ехидно засмеялись, а улыбка всё-таки пробилась на лице.

— Постарайся в этот раз без подливы.

— Ну всё, хана тебе! — И Настя пронзительно заверещала, когда Рома защекотал её.