Вот так из этого списка оправданий содеянному мною в ту ночь, я выработала самую логичную и наименее болезненную, на мой взгляд, тактику дальнейших взаимоотношений с господином Радичем. Чем скорее я привыкну к мысли, что этого мужчины никогда не было в моей постели или меня в его, тем легче мне дастся работа с ним на долгие месяцы. Поправочка: продуктивная работа на долгие месяцы. Так что мой КПД теперь напрямую зависел от умения ввести собственную совесть в летаргический сон.

Так началось искупление моего греха перед богом брака, чьи заветы мы с бутылкой текилы со всем неслыханным кощунством нарушили. Период адаптации давался мне проще, чем я ожидала. Спасибо Владу за то, что нещадно завалил работой, отчего мой эмоциональный диапазон, в среднем по больнице, оставался как у Буратино. Поэтому даже если бы Зореслав Радич оказался подлецом, а им он, кстати, не оказался, то я стоически приняла бы любой его самый неджентльменский поступок.

К счастью, он ни разу не стремился хоть как-то обличить нашу с ним разовую, но такую порочную связь. Ни взглядом, ни словом он не подал окружающим и намека на то, что между нами когда-то что-то было вне этого офиса. Лишь в те недолгие и нечастые минуты, когда мы оставались наедине, Зореслав мог позволить себе задержаться на мне взглядом. Да пусть бы и смотрел, но то, что он при этом всегда молчал, раздражало, нервировало. Это его молчание давалось моему самообладанию тяжелее, чем самая яростная ссора.

Шло время, и я смирилась даже с этим содержательным молчанием. Вот почему человек на вершине эволюции — после нас только тараканы могут похвастаться такой исключительной способностью адаптироваться к неблагоприятным изменениям окружающей среды. Тут, конечно, справедливо заметить, что и я сама к вопросу выживания подошла основательно. Я не хотела прятать истинные чувства и тревоги, я намеревалась их вообще не испытывать, а потому моим спасением стало то, что раньше считала проклятьем. Возглавив рейтинг выживаемости в условиях крайнего стресса, я делала то, что умею лучше всего, — пахала как проклятая. Не было ни одного проекта, которым бы я не занималась от отчаяния, нарочно пытаясь оставить в работе все силы и способность думать и таким образом не предоставляя себе даже шанса, мгновения для самоедства. И вот, спустя месяц методичной дрессуры, я стала эталоном пофигизма, даже по моим венам текло чистое, неразбавленное самообладание.

После серьезной подготовки и определения стратегии для инвестиционной деятельности СтройКапитала мы провели довольно длительные переговоры. В целом, владельца компании устроило наше предложение, и с минимальными корректировками со своей стороны Зореслав Радич поставил подпись под многомиллионным договором.

В рамках этого торжественного события у нас был назначен ужин в ресторане, куда пригласили всех действующих лиц проекта. Я не смогла найти ни одного стоящего предлога, чтобы пропустить это светское и совершенно бесполезное для меня мероприятие, а потому пришлось покорно идти на эту пытку.

Раньше я никогда не игнорировала корпоративы, считая их отличной и едва ли не единственной возможностью сблизиться с Владом, который на работе на меня смотрел исключительно сквозь призму порядочного босса. Спустя время я поняла, что и попойки не принесут желаемого результата. Не то чтобы я плохо старалась или что-то такое, я вообще не старалась, но втайне надеялась, что градус алкоголя смягчит его черствое сердце, и Влад наконец дрогнет под действием моего обаяния. Не дрогнул, таким темпом уж скорее бы содрогнулся. Вот так я признала, что достигла дна в поисках самооценки, когда начала надеяться, что алкоголь станет мне союзником. Ужас. Как я могла до такого вообще докатиться?..

Ожидаемо, мероприятие для меня выдалось скучным и затянутым. Усталость, которой я щедро пичкала себя последний месяц, давала о себе знать. Хорошо хоть, что я отказалась от спиртного в этот вечер, имея для этого минимум две причины. Первую я уже озвучила — даже капля алкоголя сейчас могла бы сбить меня с ног. А вторая такова: прежде чем свалиться, я вполне успела бы начудить. Тьфу-тьфу-тьфу. Уберите и вот эти конфеты с ликером!

— А что насчет тебя? Почему вдруг ты стал таким скрытным? — подпирая висок указательным пальцем, спросил Влад, когда за столиком нас осталось только трое.

Зореслав задал другу детства немой вопрос, на который Влад ответил, будто ничего вообще проще не было:

— Поговаривают, ты женился.

Зря я все же похоронила этот вечер и на его надгробии преждевременно написала эпитафию скуке. Когда босс начал эту больше многих интересующую меня тему, я стала молчать еще старательнее, казалось, даже вспотела от усердия. Сейчас все мои усилия были направлены на слуховую деятельность. Как же мне хотелось услышать истинную и полную историю того дня. Зореслав даже не глянул в мою сторону, но и ни одним мускулом не показал свое смущение или нежелание рассказывать.

— Скучная история, — словно лишь приличия ради отмахнулся он.

— Да брось, с тобой не могло произойти скучной истории, которая притом еще и связана с самым важным событием в жизни человека, — парировал Влад под мои мысленные похвалы за его настойчивость.

Даже прямой вызов не стал поводом для смущения Радича. Напротив, собеседник сделался еще более раскрепощенным, когда вдруг произнес:

— Ладно, раскусил. Когда я уже должен был выйти к гостям и поприветствовать их на своей свадьбе, случилось нечто такое, что необратимо повлияло на дальнейшие события.

— Тебе бы триллеры писать, ты нас нарочно интригуешь?

Взгляд зеленых глаз переместился на меня, и по их самоуверенному, смеющемуся выражению я поняла, что ничем хорошим для меня этот откровенный разговор не закончится. На миг мне вдруг показалось, что месть была отличным стимулом его прежде терпеливому молчанию.

— Меня остановили. Одна привлекательная брюнетка. Она ворвалась за мной в мужской туалет и была такой убедительной, что я не устоял.

— Шутишь⁈ — с явным недоверием произнес Влад, для которого, в отличие от меня, интрига еще не умерла.

— Нет, — искренне ответил тот. — Я правда ушел с ней в тот вечер.

— Слышишь, Катрин, не одна ты чудишь на свадьбах! — посмеялся надо мной босс, даже не догадываясь, что этой фразой унес рай из-под моих ног. Радич коротко глянул на меня ничего не значащим взглядом и снова вернул его другу. Влад не унимался: — А как же твоя жена?

Услышать ответ мне не удалось.

— Простите, — окликнул меня администратор с крайне виноватым видом, — не могли бы вы уделить мне пять минут.

— Да, конечно, — пожав плечами на немой вопрос босса, ответила сотруднику ресторана я.

На самом интересном надо было меня выдернуть. Ну и кто потом мне перескажет, во сколько Зореслав оценивает ущерб, нанесенный мною его только что состоявшемуся браку?..

Под завершение вечера ко мне подошел администратор и, очень долго извиняясь за произошедшее, наконец-то сообщил, зачем помешал узнать концовку этого бразильского сериала. Мы остановились перед солидно одетым мужчиной лет шестидесяти, который, кажется, нас и ждал. Позади него над маленьким мальчиком суетливо хлопотала женщина примерно тех же лет, что и мужчина. Было видно по всему, что они пришли вместе. В руках женщины была бутылка воды и салфетки, она то и дело обеспокоенно интересовалась у малыша, как он себя чувствует.

Я непонимающе уставилась на незнакомца. Опережая мой вопрос, наладить мосты коммуникации вызвался сотрудник ресторана:

— Госпожа Уварова, это Юрий Сергеевич Малахов.

— Здравствуйте, — кивнула я, вс еще не понимая причину нашего знакомства.

— На самом деле мы собирались сами извиниться за произошедшее, но господин Малахов настоял… — виноватым голосом начал администратор.

— Спасибо, Андрей, дальше давай я сам, — без тени высокомерия обратился к сотруднику ресторана мужчина. Его взгляд переместился на меня, тогда он продолжил: — Госпожа Уварова, дело в том, что моему внуку стало плохо. И когда мы уже собирались домой, так вышло, что он неумышленно испортил ваш плащ.