Снова перекус, иглы и два часа практики. Рукопашный бой с автоматом, винтовкой, штыком, ножом, саперной лопаткой, подручными средствами. Кроме того, кнут, плеть, сабля, шпага, рапира. Умение из любого положения накинуть лассо и удавку, бесшумно передвигаться и переходить в вихревой скачок, который стал доступен после трех месяцев подготовки и специальных практик. Я с каждым днем все дольше мог оставаться в этом уникальном состоянии, когда время вокруг замедляется и любое движение вокруг происходит как будто в замедленной съемке.

Учитель Сруб особенно много внимания уделял моему обучению преодолевать расстояния в разных условиях. Ползать по вертикальным и горизонтальным поверхностям и застывать кляксой. Человеческий глаз видит только привычные силуэты, и его можно обмануть, застыв в асинхронной позе. Меня заставляли наизусть учить боевые возможности стрелкового и тяжелого вооружения основных армий мира. Я мог простоять тридцать минут, держа в одной руке имитатор пистолета весом в шесть килограммов и не уронить металлический диск с пятикопеечную монету, стоящий вместо мушки на ребре, меняя линию прицеливания по глубине и по фронту.

Это было любимое упражнение Сруба – «застынь». В какой бы позе ты ни находился – застыл, дышишь: вдох – тридцать секунд, задержка – пять минут, выдох – тридцать секунд. А он в этот момент пристраивает тебе на макушку кружку с горячей жидкостью или свечу. А ты, между прочим, висишь на карнизе, держась одной рукой. Ох, сколько же раз эта кружка обливала меня кипятком!

– Умение прятаться и маскироваться, – одна из главных способностей, которая может сохранить тебе жизнь, – говорил Сруб, и ему вторил Бо.

Поэтому я прятался и маскировался везде, где они только могли придумать. Снайперская и диверсионная подготовка были любимым делом обоих учителей, а со временем, по мере понимания и отработки навыков, и моим. Стрелять я не просто полюбил – я был готов стрелять каждый день столько, сколько хватит патронов и из всего, что было в распоряжении.

Учитель Сруб даже кряхтел от удовольствия, когда я отрабатывал практику с пистолетом и автоматом в специально оборудованном для этого дальнем подземном зале. Со снайперской подготовкой тоже все было бы хорошо, но уж больно мала была дистанция в тире-пещере: всего 420 метров и идеальные условия по углам превышения, давлению, ветру и другим параметрам мешали полноценно учиться.

– Ну ничего. Ты настреливай количество, а качество и умения доведешь до идеала, когда придет время, – успокаивал учитель и удовлетворенно щурился. – Ты вот еще почаще уделяй баллистическим таблицам внимание. Наизусть должен знать все цифры по дистанциям. Чтобы в боевой обстановке, не задумываясь, мог работать и с винтовкой, и с разными прицелами, если понадобится заменить. Ну и пристрелять, выставить нули тоже должен быстро и качественно.

– Бой, он, Расти, неумех не любит. И в живых неумех точно не оставляет. В бою мелочей не бывает. Любая мелочь – смерть. И сам запомни, и других, когда учить начнешь, научи.

– Когда я еще учить-то буду, учитель? Нескоро. Хотя ведь и выпуск в медресе не за горами. Так ведь? Значит, скоро будем заканчивать здесь учиться? Скоро поедем? Домой. И родителей, сестру увижу.

– Ты сначала сдай нам экзамены, торопыга. А там и посмотрим, что и когда. Иди чисть оружие. Хватит языком трепать. Времени тебе на все тридцать минут, – для вида рыкнул учитель, пряча улыбку в бороде.

После стрельб и чистки оружия, ежедневной упаковки стандартных, ночных, тепловизионных, звуконаправленных прицелов мы садились ужинать. И казалось бы, все. Ан нет. После ужина я перемещался в тоннель с горячей, кипящей водой и бегал. Бегал быстро, так как каждый раз Сруб и Бо давали мне на это все меньше, и меньше времени. Каждый раз, подбегая к природному коридору, я находил то, что обязан был принести учителю Бо. Каждый раз это было что-то новое. То самородок золота, то платины, то алмаз, то изумруд, то опал. Чего только я не приносил и не отдавал Бо! Он лишь хитро улыбался и шел в дальний конец пещеры, а там складывал мою добычу в сундуки. По сундуку на каждый тип.

Я, конечно, понимал, что это стоит громадного состояния, но не придавал значения. Богатства были мне не нужны, пустые железяки и камушки.

После пробежки я снова ложился на массаж и иглы, а через половину часа шел помогать Учителю Срубу в ремеслах. Так он сам их называл. Мастерил ли он стул, кресло, шкаф или полку, ковал ли он ножи, топор или что еще – он ко всему относился с почтением и уважением.

– Запомни, – говорил Сруб, – если ты не вложишь душу в каждый чопик, срезанный лоскуток дерева, в клей или лак, который ты готовишь, а потом покрываешь им произведение твоих рук, – ты никогда не создашь ничего путного, живого. Во все, что ты делаешь, вдыхай жизнь, отдавай частицу себя, и тогда из-под твоего резца выйдет красивейший узор, а из-под молота – великий клинок и не менее великий топор. А уж подкова – так вообще! – улыбаясь, приговаривал он.

Но и на этом ничего не заканчивалось. Я ложился спать, а учителя в это время начитывали мне произведения Толстого, Чехова, Достоевского, Диккенса, Марка Твена, Скотта, Драйзера, Уэллса, Дюма, Киплинга, Беляева, Пушкина и многих, многих других. Спали они или нет – я так за все это время не узнал. Я ни разу не просыпался посреди ночи, хоть и желал проверить.

Наутро коротко пересказывал то, о чем они читали ночью. Эта методика называлась неосознанным запоминанием. На самом деле, как объяснил мне Учитель Бо, мозг запоминает все, что видит и слышит вокруг себя человек. Нужно просто научиться изымать из него ту информацию, которую он записал. Я учился. И запоминать, и расщеплять по приоритетности, анализировать и выносить свое суждение. В этом мои учителя были похожи, они требовали анализировать любое событие по принципу сильных и слабых сторон и находить новые возможности в этом. А также определять возможные тактические краткосрочные, оперативные среднесрочные и стратегические долгосрочные угрозы, и воздействия, как на меня, так и на исполнение любого задания.

Был еще и другой анализ внешней среды для процессов развития любой структуры в геополитической и экономической среде. Такие загадки меня заставляли решать ежедневно при любом возможном случае. При заданных параметрах структуры нужно было выявить и описать влияние политических, экономических, социальных, и технологических аспектов внешней среды на эту структуру, и дать прогноз развития. Так же происходило и в вопросах влияния на человека, микрогруппу и макрогруппу. Учитель Бо считал, что для того, чтобы добиться устойчивого влияния на человека, микро- и макрогруппу, необходимо удовлетворить потребности индивида и этой группы.

В удовлетворении потребностей он учил использовать пирамиду потребностей Маслоу. На обсуждение этой теории мы потратили много времени: бесконечно расписывали свои действия по удовлетворению физиологических потребностей, потребности в безопасности, любви, уважении, почитании, познании, эстетике и как вершины всего – в творчестве и самоактуализации.

Хоть Бо и говорил, что я не готов к этим знаниям, но все равно пытался сделать так, чтобы я в автоматическом режиме, на уровне подсознания, разбивал любое действие по взаимодействию с ним на категории и пытался описать, как бы я удовлетворял потребности Учителя Бо или Учителя Сруба в том или ином случае.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.