43

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

Неизд 1980 (публ. Г. П. Струве), Полушин, ЛН.

Автограф — РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 19. В стр. 15 после «воспринял» ранее было «еще». В стр. 16 вместо «творческую» ранее было «поэтическую».

Дат.: 15 июня 1908 г. — по почтовому штемпелю.

Письмо вложено в конверт, адресованный: «Москва. Театральная пл., д. Метрополь. Редакция «Весы». Его Высокородию Валерию Яковлевичу Брюсову». Штемпель почтового отделения Царского села — 15.06.08. Штемпель московской экспедиции городской почты — 16.06.08.

Стр. 4–5. — 25 июля 1908 г. Брюсов с женой уехал на три месяца за границу (см.: Брюсов Валерий, Петровская Нина. Переписка: 1904–1913. М., 2004. С. 317). Поездка, как он отметил в своей «Автобиографии», «охватила всю Италию, южную Францию, часть Испании и закончилась в Париже, где я сблизился с кружком молодых французских поэтов. Из Парижа я совершил паломничество в Бельгию, чтобы лично познакомиться с Э. Верхарном» (Брюсов В. Дневники. Автобиографическая проза. Письма. М., 2002. С. 180; более подробный перечень посещаемых мест и лиц см. на с. 158–160). Упомянутые Брюсовым «молодые поэты», с которыми он «сблизился» в Париже, были представителями «Аббатства» (см. комментарии к стр. 5 № 5 наст. тома). Общение Брюсова с ними частично освещено его перепиской того времени с М. Волошиным, Р. Гилем (Валерий Брюсов и его корреспонденты. М., 1994. (Литературное наследство. Т. 98). Кн. 2. С. 380–382; Дубровкин Р. Рене Гиль и Валерий Брюсов // Toronto Slavic Quarterly. № 13; ср. также очерк Брюсова «В гостях у Верхарна» (Брюсов В. Я. Автобиографическая проза... С. 252). После месяца в Италии Брюсовым «захотелось тишины и уединения». Они решили провести «остаток лета <...> в маленьком городке Сен-Жан де Люсе, около Биаррица» (Там же. С. 258), откуда Брюсов также совершил поездку в Бретань; его продолжавшееся увлечение «океаном» в обоих этих местах отражается в его письмах к Н. П. Петровской и З. Н. Гиппиус (Брюсов Валерий, Петровская Нина. Переписка... С. 318; Валерий Брюсов. (Лит. наследство. Т. 85). М., 1976. С. 701). Стр. 5–6. — В сентябре 1908 г. Гумилев, действительно, «уехал» — но в сторону, противоположную маршруту четы Брюсовых — через Киев и Одессу, Турцию и Грецию в Египет. Стр. 6–7. — Гумилев имеет в виду, конечно, последнюю встречу с «мэтром» в мае 1908 г. — см. комментарий к № 41 наст. тома. Стр. 8–9. — В рукописи письма читается слово «деятельности»; чтение данного слова как «десятичности» (см.: Неизд 1980. С. 48) ошибочно. Стр. 10–20. — Ср. рассуждения Гумилева по поводу первого письма Брюсова о «рифмах и размерах», написанного в октябре 1906 г., в котором тот посоветовал ему учиться разнообразию размеров как раз у Вяч. И. Иванова (см. стр. 22–23 № 6 наст. тома). Стр. 21–22. — «Затишье», по-видимому, продолжалось до отъезда в Египет в начале сентября, после чего за очень небольшой срок было написано, по подсчету самого Гумилева, «около пятнадцати» ст-ний (см. №№ 45, 47, 54 наст. тома). Стр. 22–25. — До 15 июня 1908 г. в газете «Речь» были опубликованы ст-ние Гумилева «Завещание» (№ 116 в т. I наст. изд.; Речь. 8 июня 1908) и его рецензии на «Сети» М. А. Кузмина и второй том «Путей и перепутий» Брюсова (22 и 29 мая). Четыре дня спустя, 19 июня, была напечатана его рецензия на «Славянские поэты» С. Штейна (№ 7 в т. VII наст. изд.); в течение следующих 15 месяцев — до выхода первого номера «Аполлона» в октябре 1909 г. — в «Речи» были помещены еще девять рецензий Гумилева (№№ 8–9, 11–12, 14–18 в т. VII наст. изд.), его ст-ние «Вечер» (№ 123 в т. I наст. изд.) и рассказы «Черный Дик» и «Последний придворный поэт» (№№ 7 и 8 в т. VI наст. изд.). «Черный Дик» появился в тот день, в который было отправлено настоящее письмо (Речь. 15 июня 1908. № 142).

Сотрудничество Гумилева в «Речи» было расценено петербургской «общественностью» как «сдача позиций» почтенного кадетского органа под напором «хулиганов-декадентов». Основания для этого были, ибо по воспоминаниям С. А. Ауслендера Гумилев сумел «протащить» в «Речь» и своих молодых коллег, «ставил какие-то условия, чтобы только мы писали в литературном отделе. Он умел говорить с этими кадетами, ничего не понимавшими в литературе, и им импонировал» (Жизнь Николая Гумилева. С. 43). Ответом «честной русской мысли» была анонимная статья в вечерней петербургской газете «Последние новости», издаваемой Б. А. Котловкером (она выходила с января по июнь, а затем в октябре-ноябре 1908 г.). «Анонимный автор заметки, озаглавленной «Пылающий», полностью перепечатав стихотворение «Завещание» <...>, иронизирует: «Считаем необходимым указать, что это не пародия и что г-н Гумилев намерен «отпылать» всурьёз. Но если бы это случилось поскорее!» (Последние новости. 9 июня 1908. № 119)» (ЛН. С. 480). Особое неудовольствие анонима вызвала рецензия на кузминский сборник «Сети», в ст-ниях которого присутствовали гомоэротические мотивы. Гумилев, впрочем, обращал внимание читателя не на них, а на то, что «...глубина <Кузмина> чисто языческая, и он идет по пути, намеченному Платоном, — от Афродиты Простонародной к Афродите Урании» (см. стр. 3–4 № 5 в т. VII наст. изд.). Однако, не разобравшись в «философических тонкостях», обозреватель «Последних новостей» обвинил в пропаганде гомосексуализма как рецензента, так и все издание: «Решительно непонятно, как могла мерзкая пропаганда Афродиты-Урании под видом рецензии о мерзких виршах Кузмина так цинично и откровенно располагаться на столбцах солидной «Речи» <...>?». Подробнее см. № 5 в т. VII наст. изд. и комментарий к нему. Стр. 25–27. — В августовской книжке журнала за 1908 г. (Русская мысль. 1908. № 8) под общим заглавием «Новеллы» были опубликованы рассказы Гумилева «Золотой рыцарь» и «Принцесса Зара» (№№ 5 и 9 в т. VI наст. изд.). Об истории этой публикации см. комментарии к № 5 и к № 9 в т. VI наст. изд. Стр. 28–29. — Гумилев напоминает о давнем обещании «учителя» (см. письмо Брюсова от 20 января / 2 февраля 1908 г. (№ 6 раздела «Письма к Н. С. Гумилеву»)). Экземпляр РЦ 1908 с пометами Брюсова сохранился в его библиотеке (см.: Пуришева К. Библиотека Брюсова. Литературное наследство. Т. 27–28. М., 1937. С. 673–674), но в руки Гумилева, по-видимому, он так и не попал.

44

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

Неизд 1986 (публ. М. Баскера и Ш. Грэм), Полушин.

Автограф — РГАЛИ. Ф. 1216. Оп. 1. Ед. хр. 7.

Дат.: 1 июля 1908 г. — авторская датировка.

Письмо вложено в конверт, адресованный: «Ее высокоблагородию Вере Евг. Аренс, Приморская Санатория». Штемпель почтового отделения Царского села — 03.07.08. Штемпель почтового отделения Евпатории — 07.07.08. Сбоку на конверте зачеркнутый адрес: «Russie. Россия. Царское село».

Вера Евгеньевна Аренс (1883–1962) — поэт, переводчица (главным образом с немецкого). Печатала стихи в «Вестнике Европы», «Неделе современного слова», «Современнике», «Вершинах», «Аргусе», «Новом журнале для всех», «Летописи», «Русской мысли», «Знамени труда», «Красном огоньке» и других изданиях (см.: Александр Блок. Новые материалы и исследования. Литературное наследство. Т. 92. Кн. 3. М., 1982. С. 27–28). Вышла замуж в 1912 г. за В. А. Гаккеля. У нее были две младшие сестры — Зоя (1886–1969), вышедшая замуж за А. Н. Пунина; Анна (1892–1943), первая жена Н. Н. Пунина, — и брат Лев (1890–1967), биолог, поэт, литератор, оставивший воспоминания о Гумилеве.

Отец семейства, Евгений Иванович Аренс (1856–1931), служил с 1903 г. начальником Петергофской пристани и царскосельского Адмиралтейства (с 1909 г. — генерал-лейтенантом флота). Он был знаком по службе с С. Я. Гумилевым. По свидетельству Л. Е. Аренса, Евгений Иванович и его жена, Евдокия Семеновна, были связаны и личной дружбой с родителями Гумилева (Жизнь Николая Гумилева. С. 28). Аренсы жили в казенной квартире в царскосельском Адмиралтействе — уединенном павильоне в Екатерининском парке у Большого озера, сохранившемся до наших дней. По словам Л. Зыкова: «Романтический облик дома и, главное, присутствие здесь трех милых девушек и молодого человека, образованных, интересующихся литературой, музыкой, театром, почти неизбежно должны были сделать Адмиралтейство местом юношеских встреч, бесед, развлечений. <...> Встречи в Адмиралтействе приобрели регулярный характер, их одухотворял общий интерес к искусству, он придавал смысл этим собраниям и давал для них повод. Исполненные молодого пафоса, участники кружка назвали его: “Салон наук и искусств”» (Зыков Л. Предисловие // Пунин Н. Н. Мир светел любовью. Дневники. Письма. М., 2000. С. 17). К тому времени как молодой Л. Е. Аренс познакомился с Гумилевым в последний гимназический год поэта, Гумилев уже «встречался с <...> сестрами Зоей и Верой» (Жизнь Николая Гумилева. С. 28–29, 224). Но, видимо, самое интенсивное общение поэта с семьей Аренсов — «сестрами и их матерью» (Жизнь поэта. С. 62) — приходится на короткий «царскосельский» период времени между его возвращением из Парижа в начале мая 1908 г. и поездкой в Египет в сентябре-октябре. По позднейшему утверждению Ахматовой, в эти месяцы «Вера Аренс, тихая и прелестная, «как ангел», пользовалась большими симпатиями Николая Степановича» (Жизнь поэта. С. 64). Впрочем, для самого Гумилева, как можно заключить на основе этого и последующих двух коротких писем к В. Е. Аренс, отношения с ней оставались весьма «неопределенными». Возможно, что здесь сказалось «параллельное» увлечение поэта двоюродной сестрой Веры — Лидией Аполлоновной Аренс (1889–1976; в популярных биографиях и даже в специальной литературе о Гумилеве Лидия Аренс чаще всего ошибочно названа родной сестрой Веры Евгеньевны). Об этом эпизоде скупо упоминает (со слов Н. Н. Пунина) Ахматова в беседах с П. Н. Лукницким: «Лида Аренс увлеклась Николаем Степановичем, и был роман; дело кончилось скандалом в семье Аренсов, так что Лида даже оставила дом и поселилась отдельно. Кажется, ее отец так и умер, не примирившись с ней, а мать примирилась чуть ли не в восемнадцатом году только. АА не знает точно времени романа, но это — 1908 год, во всяком случае, Николай Степанович никогда не говорил ей о Лиде Аренс» (Лукницкий П. Н. Acumiana. Встречи с Анной Ахматовой. Т. 1. 1924–1925 гг. Paris, 1991. С. 264–265).