30

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

Неизд 1980 (публ. Г. П. Струве), Полушин, ЛН.

Автограф — РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 19.

Дат.: 9 января 1908 г. — авторская датировка.

Письмо вложено в конверт, адресованный: «Russie. Moscou. Москва. Театральная пл., д. Метрополь. Редакция «Весы». Его Высокородию Валерию Яковлевичу Брюсову». Штемпель почтового отделения Парижа — Paris Claud Bernar 09.01.08. Штемпель московской экспедиции городской почты — 30.12.07. Ответ Гумилева — наряду с письмом № 29 — на письмо Брюсова от 20 декабря 1907 / 2 января 1908 г. (№ 5 раздела «Письма к Н. С. Гумилеву» наст. тома).

Стр. 3–5. — «Это стихотворение, несколько раз упоминаемое в письмах Гумилева за этот год, было напечатано в «Весах» (1908. № 6), а потом вошло в «Жемчуга», как первое стихотворение в разделе «Жемчуг черный». И там и тут без посвящения Брюсову, которое появилось только в издании «Жемчугов» 1918 г.» (Неизд 1980. С. 172). Стр. 5–8. — О судьбе этих двух ст-ний см. комментарий к стр. 23–25 № 29 наст. тома). Стр. 8–9. — Названные ст-ния (№№ 54, 82 в т. I наст. изд.) были впервые опубликованы, соответственно, в журналах «Весна» (1908. № 2) и «Образование» (1908. № 7), причем скорее всего без посредничества Брюсова. Стр. 11. — Имеется в виду статья «Выставка нового русского искусства в Париже» (№ 3 в т. VII наст. изд.). Стр. 13–16. — Об истории с несостоявшейся публикацией в журнале «Золотое руно» см. №№ 19, 20 наст. тома и комментарии к ним. «В письме <№ 20 наст. тома> Гумилев сообщает, что в “Золотое руно” в начале сентября 1907 г. было отправлено три стихотворения. Если указание настоящего письма верно, т. е. все они включены в парижские “Романтические цветы”, то легко установить их названия. В первое издание сборника вошло 32 стихотворения. 12 из них, как видно из примечаний, были до выхода книги опубликованы в разных периодических изданиях, 16 стихотворений были посланы Брюсову для возможной передачи в “Столичное утро”, “Весы”, “Раннее утро” и другие редакции, а из четырех оставшихся — стихотворение “Одиноко-незрячее солнце...”, посланное в <№ 28>, написано было значительно позднее момента отсылки Гумилевым своих стихов в “Золотое руно”. Таким образом получается, что три стихотворения, о которых шла речь, это: 1) “На руке моей перчатка...”, 2) “Мне снилось, мы умерли оба...”, 3) “Японской артистке Садо-Якко, которую я видел в Париже”» (ЛН. С. 463). Стр. 17–18. — Как уже было указано, новеллы «Радости земной любви» на самом деле, хотя и с опозданием, «прошли» и были напечатаны в «Весах» (1908. № 4). Стр. 19–20. — См. об этом комментарии к стр. 26–31 № 14 наст. тома и комментарий к нему. Стр. 31–32. — См. стр. 18–22 № 29 и стр. 11–12 № 31 наст. тома и комментарии к ним. Стр. 32–33. — Р. Д. Тименчик и Р. Л. Щербаков связывают это признание Гумилева с денежными расходами при печатании РЦ 1908 (ЛН. С. 463; ср. № 33 наст. тома).

31

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

Неизд 1980 (публ. Г. П. Струве), Полушин (без стихов), ЛН.

Автограф — РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 19.

Дат.: 9/22 января 1908 г. — по почтовому штемпелю.

Письмо вложено в конверт, адресованный: «Russie. Moscou. Москва. Театральная пл., д. Метрополь. Редакция журнала «Весы». Его Высокородию Валерию Яковлевичу Брюсову». Штемпель почтового отделения Парижа — Paris XIV av d’Orleans 22.01.08. Штемпель московской экспедиции городской почты — 12.01.08.

Стр. 4–9. — О «Путях и Перепутьях» см. № 28 наст. тома и комментарии к нему. В сознании современников имя Брюсова часто ассоциировалось с именем Пушкина, — в настоящем контексте особенно примечательны слова А. Белого в статье-рецензии на сборник «Στέφανος»: «Валерий Брюсов — первый из современных русских поэтов. Его имя можно поставить наряду только с Пушкиным, Лермонтовым, Тютчевым, Фетом, Некрасовым и Баратынским. <...> Изучение поэзии Брюсова, помимо художественного наслаждения, которое сопровождает это изучение, еще и полезно: оно открывает нам верную тропу к лучезарным высотам пушкинской цельности. И в то же время тайна Пушкина, о которой говорил нам Достоевский, разгадана Брюсовым. <...> Открывается новый ряд борений и противоречий в Пушкине, доселе неведомых нам. Пушкин оказывается не только поэтом, но и священным трагическим героем, укрывшим священство свое под ризою поэзии. Все это узнаем мы о Пушкине потому, что видим в поэзии Брюсова несомненную цельность; но от нас не укрыто в Брюсове и то, откуда получается эта цельность или, вернее, эта видимость цельности. То, что укрыл Пушкин, выдал Брюсов. Брюсов и Пушкин дополняют друг друга. И если в Брюсове мы подчас угадываем Пушкина, то в Пушкине с равным правом мы начинаем видеть ряд новых брюсовских черт» (Белый А. Венец лавровый // Золотое руно. 1906. № 5. С. 43–44). Ср. в рецензии Б. Кремнева (Г. И. Чулкова) на Ж 1910: «Валерий Брюсов <...> сумел научить своих последователей изящной точности стиля и крепкому и тугому ямбическому стиху, которому он сам учился у Пушкина и у Баратынского. Среди учеников Брюсова выделяется даровитый Н. Гумилев. Он не хуже мэтра умеет пользоваться сокровищами пушкинской речи...» (Новый журнал для всех. 1910. С. 191–192). Сходные заявления о «переломном» изменении «приемов творчества» в №№ 8, 11, 45 наст. тома. Что же касается «карамзиновского» построения фразы, то ее иронично-пародийную природу следует сопоставить с упоминанием о «стилистической патоке» «Писем русского путешественника» Н. М. Карамзина в рецензии на альманах «Северные цветы» за 1911 г. (см. стр. 25–27 № 36 в т. VII наст. изд. и комментарии к ним). Стр. 11–12. — См. стр. 18–22 № 29 и стр. 31–32 № 30 наст. тома и комментарии к ним. Стр. 12–13. — О И. И. Щукине см. комментарии к стр. 28–30 № 8 и стр. 44–46 № 10 наст. тома. По сообщению Р. Д. Тименчика и Р. Л. Щербакова: «Щукин покончил с собой 4/17 января 1908 г., так как купленные им картины старых испанских мастеров оказались фальшивыми, что потрясло его морально и привело к разорению (см.: Белов Е. Самоубийство И. И. Щукина // Русское слово. 1908. № 6. 8 января)» (ЛН. С. 464). Ср. также воспоминания 3. Н. Гиппиус: «В самом начале этого года (1908) Д. С. <Мережковский> несколько раз читал отрывки из своего «Павла» у молодого мецената Щукина, который часто бывал у нас. Д. Ф<илософов> говорил иногда, что завидует ему: «простая жизнь простого человека», без запросов, довольного немногим. И нас, — от неожиданности, вероятно, — очень поразило, что он вдруг отравился цианистым калием. Да и гражданские похороны на автомобиле мы видели в первый раз. Д. Ф. был, кажется, и в крематории, что произвело на него особенно угнетающее впечатление» (Гиппиус З. Н. Дмитрий Мережковский // Живые лица. Воспоминания. Кн. 2. Тбилиси, 1991. С. 274). Стр. 14. — Поездка Гумилева в Италию в 1908 г. не состоялась. Стр. 16–28. — № 101 в т. I наст. изд., автограф 2 (в вариантах к данному ст-нию перепутана нумерация автографов 1 и 2 — см. варианты к № 101 в т. I наст. изд.). О реминисцентной перекличке стр. 19–20 с мыслями пушкинского Петра во «Вступлении» к «Медному всаднику» см. комментарий к № 101 в т. I наст. изд., ср. также вышеприведенные слова А. Белого о трагизме Пушкина. Однако «пушкинский» элемент приложенных к данному письму ст-ний, вероятно, следует прежде всего искать в новой лаконичности поэтических и словесных средств. Стр. 29–52. — № 102 в т. I наст. изд., автограф 1. Стр. 53–68. — № 103 в т. I наст. изд.

32

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

Неизд 1980 (публ. Г. П. Струве), Полушин, ЛН.

Автограф — РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 19. В стр. 7 после «печатаньем и» ранее было «облож».

Дат.: 13/26 января 1908 г. — по почтовому штемпелю.

Письмо вложено в конверт, адресованный: «Russie. Москва. Театральная пл., д. Метрополь. Редакция «Весы». Его Высокородию Валерию Яковлевичу Брюсову». Штемпель почтового отделения Парижа — Paris 115 Soperes 26.01.08. Штемпель московской экспедиции городской почты — 16.01.08. Ответом на это письмо является письмо В. Я. Брюсова от 20 января / 2 февраля 1908 г. (№ 6 в разделе «Письма к Н. С. Гумилеву» наст. тома).