Литературно-художественная группировка «Аббатство» («L’Abbaye») была названа так в честь аббатства де Кретей (Abbaye de Créteil), чье запущенное здание посередине парка на берегу реки Марны к юго-востоку от Парижа осенью 1906 г. арендовали поэты Шарль Вильдрак (Vildrac, 1882–1971) и Рене Аркос (Arcos, 1881–1959), решившие осуществить свой утопический план созидания литературно-художественной «общины». В этом их поддерживал (в том числе и финансово) третий основатель «Аббатства» — поэт и художник Анри-Мартен Барзун (Barzun; 1881–1973). Впрочем, название группы также ассоциировалось и с «Телемским аббатством» — «анти-монастырем» Ф. Рабле, устав которого состоял из единственного правила «Делай, что хочешь» (см.: Рабле Ф. Гаргантюа и Пантагрюэль. Кн. 1. Гл. 52–58; ср. ст-ние Вильдрака 1906 г. «Je rêve l’Abbaye — oh, sans abbé!»). «Аббатство» должно было являть собою «творческий приют», в котором братская коммуна одаренных людей будет жить и работать в непринужденной гармонии, свободной от материализма и технологических устремлений современного потребительского общества, чередуя умственный труд с физическим (земледельческим) трудом (один из «братства» — Александр Мерсеро (Mercereau, 1884–1945) — увлекался толстовством и ездил в Ясную Поляну в 1907 г.). Помимо того участники «Аббатства» работали в типографии, созданной ими для издания молодых авторов, не способных оплачивать большие авансы, обычно требуемые коммерческими издательствами. В первоначальный состав «Аббатства» вошли, — помимо Аркоса, Барзуна Вильдрака (вместе с женой Розой) и Мерсеро, — музыкант Альбер Дуайен (Doyen, 1882–1935), художник Альбер Глез (Gleizes, 1881–1953), типограф Лусиен Линар (Linard), поэт и писатель Жорж Дюамель (Duhamel, 1884–1966, родной брат Розы Вильдрак). Частыми гостями «коммуны» стали поэты Жюль Ромен (Romains; 1885–1972) и Жорж Шеневьер (Chennevière, 1884–1927); многие писатели, художники, люди искусства (Анатоль Франс, Поль Фор, Франсис Вьеле-Гриффен и др.) посещали «воскресенья» «Аббатства». На большой летней выставке «Аббатства» 1907-го года побывало более 300 посетителей, и среди них — Ф. Т. Маринетти. Но к февралю 1908 г. «Аббатство» все же распалось, — отчасти в результате идейных разногласий, но главным образом по простой причине финансовой несостоятельности (неспособности платить аренду). Значение этой кратковременной литературной группировки в последующем творчестве ее приверженцев было достаточно велико. В частности, непосредственным порождением эстетики «Аббатства» считается «унанизм» Ж. Ромена (чей стихотворный сборник «La vie unanime: Poemès 1904–1907» вышел в издании «Аббатства» в начале 1908 г.), имеющий любопытные параллели с акмеизмом (см.: Rusinko Elaine. Acmeism, Post-symbolism, and Henri Bergson // Slavic Review. 1982. Vol. 41. № 3. P. 498–501; Шиндин С. Г. Мандельштам и творчество французских унанимистов (Из комментария к «культурологическому словарю») // Известия РАН. Сер. лит. и яз. 2005. Т. 64. № 6. С. 38–39). В соответствии с основными установками содружества, поэты «Аббатства» не думали создать определенной литературной школы и не имели единой творческой программы. Однако их объединяли отказ от излишеств и «искусственности» символизма, стремление к большей простоте и вещественности, до некоторой степени и социальная тематика. По наблюдению И. Анисимова, «творчество крупнейших поэтов, связанных с «Аббатством» <...> имеет много общих черт: всех их сближает необычайно легкая ранимость их сознаний; это очень хрупкие, не умеющие сопротивляться индивидуальности. Очень нежная, тончайшая лирика поэтов «Аббатства», беспочвенных людей (название одного из сборников Вильдрака «Песни разочарованного» представляется очень типичным), окрашена смутной неудовлетворенностью, которую нельзя даже назвать пессимизмом; она для этого слишком расплывчата» (Краткая литературная энциклопедия. Т. 1. М., 1930. Стлб. 8).

Безусловно созвучна с этими настроениями и книга стихов Н. Деникера, имевшего деловые контакты со своими издателями начиная со второй половины 1907 г. (в пространном списке 47-ми «членов-посетителей» «Аббатства» в архиве А. Мерсеро, доведенном до июля 1907 г., имя Деникера не значится (см.: Petronio A. Vérités sur et autour de la Libre Abbaye de Créteil. Paris, 1973); предположение Г. П. Струве (Неизд 1980. С. 170) о том, что Деникер формально принадлежал к «Аббатству» нужно признать ошибочным). Заманчиво предположить, что именно Деникер тогда же познакомил с участниками «Аббатства» и Гумилева, однако документально это не подтверждено. Тем не менее, он присутствовал при встрече Гумилева с А. Мерсеро (по всей вероятности, на Soirées у художницы Е. С. Кругликовой в организованном ею «Русском Артистическом Кружке» (см.: Труды и дни. С. 179)). Мерсеро некоторое время жил в Москве и имел многочисленные «русские» литературные и личные связи: помимо уже упомянутых «толстовских» увлечений, он являлся поклонником и знакомым Брюсова, под псевдонимом Eshmer-Valdor сотрудничал как критик в «Весах» (1906. №№ 5, 9; 1907. № 1; под псевдонимом) и как штатный переводчик — в «Золотом руне»; в 1907 г. он вернулся в Париж с русской женой, не знавшей по-французски. В библиотеке Гумилева имелась его книга «Gens de la et d’ailleurs» («Люди оттуда и из других мест»: Paris: L’Abbaye, 1907) с автографом: «M. Goumileff. Hommage cordial. Al. Mercereau, 1908. 88 B. de Port Royal» («М-сье Гумилеву. Сердечный поклон. Ал. Мерсеро, 1908. 88 Бул. де Пор Ройаль»). Вместе с Деникером Гумилев бывал и у Р. Гиля (см. № 26 наст. тома), которого поэты «Аббатства» считали своим учителем и были завсегдатаями на его «пятницах». Помимо того, как сообщает П. Н. Лукницкий (Жизнь поэта. С. 56) Гумилев тогда же «охотно посещал дорогие кафе Closerie des Lilas и Café d’Opera», а первое из них было излюбленным местом встреч этой группы поэтов; там же по вторникам «принимала» редакция «Vers et Prose» (см. выше). Деникер, Аркос и Мерсеро наносили визиты супругам Гумилевым во время их свадебного путешествия в Париж в 1910 г. (Лукницкий П. Н. Acumiana. Встречи с Анной Ахматовой. Т. 1. 1924–1925 гг. Paris, 1991. С. 175). Следы парижских встреч 1907–1908 гг. наблюдаются и в дальнейшей биографии поэта: с Вильдраком Гумилев как будто дружил в 1917 г. (см.: СС IV. С. 542), а в последний год жизни, в статье «Анатомия стихотворения», говоря о акмеистическом «равновесии» в подходе ко всем аспектам поэтического творчества, Гумилев одобрительно упомянул о «распавшейся ныне группе Abbaye» (см. стр. 71–73 № 85 в т. VII наст. изд.). Однако Деникер в биографии Гумилева больше не фигурирует. Стр. 10–11. — Ср. впечатления А. Сальмона о «белых излияниях» этого «поэта Луны», переданных «в соответствии с классическими правилами» (Salmon A. Souvenirs sans fin... С. 65). Гораздо более сдержанный отзыв о ранней поэзии Деникера принадлежит Р. Гилю, рецензировавшему его «Poèmes» для «Весов»: «В коротеньких поэмках, собранных в его первой книге, еще слишком много случайного, чтобы можно было выяснить общие тенденции его поэзии. Направление его мысли еще не определялось, и его ритмика еще не выработалась. Но мы полагаем, что Деникер должен быть осведомлен о великом поэтическом движении недавнего прошлого, так как он дебютировал в журнале «Vers et Prose»... <...> Ему предстоит, прежде всего, овладеть техникой своих предшественников и выяснить самому себе свою индивидуальность, чтобы перейти к широким синтетическим обобщениям поэзии завтрашнего дня» (Ghil René. Новые сборники стихов. Письмо из Парижа // Весы. 1908. № 3. С. 117). Стр. 13. — Переводы Гумилева из Н. Деникера неизвестны. Стр. 14. — О публикациях Гумилева в «Слове» см. комментарий к № 1 наст. тома. Издание литературных приложений («Понедельников») газеты прекратилось на номере от 3 июля 1906 г. В «Слове» также печатались стихи и критические заметки В. Кривича. Стр. 22. — Имеется в виду поэт и переводчик С. В. фон Штейн (см. комментарий к № 1 наст. тома и выше в настоящем комментарии). Возможно, в отличие от Кривича, Штейн оказался более аккуратным корреспондентом-критиком Гумилева, и между ними завязалась регулярная переписка. По крайней мере, Ахматова (как это можно понять из ее письма от 2 февраля 1907 г.) считала Штейна осведомленным в том, «что и как теперь пишет» Гумилев (Новый мир. 1986. № 9. С. 202–203). Однако, как вспоминал С. В. фон Штейн, после первых лет литературной деятельности Гумилева «стало все более чувствоваться для меня до сих пор причинно непонятное расхождение между нами — и с течением времени оно росло, а не уменьшалось. Интимно приязненны друг к другу мы не были никогда» (Последние известия (Таллин). 16 сентября 1922). В 1921 г. Штейн эмигрировал; жил в Тарту, был приват-доцентом Тартуского университета, участвовал в редакции газеты «Последние известия», в 1931 г. выпустил в Риге книгу «Пушкин-мистик». Умер в Германии. Стр. 24. — Инна Андреевна фон Штейн (урожденная Горенко, 1885–1906) — первая жена С. В. фон Штейна, старшая сестра Ахматовой, — умерла в Сухуми от туберкулеза легких 15 июля 1906 г. (см.: Черных В. А. Летопись жизни и творчества Анны Ахматовой. Ч. 1. М., 1996. С. 22, 24). Стр. 31. — О «гимназической лени» свидетельствуют ежегодные своды отметок, подробно приводимые П. Н. Лукницким в «Трудах и днях» (С. 153–168). Ср. также отзывы о Гумилеве его бывшего учителя Ф. Ф. Фидлера (Азадовский К. М., Тименчик Р. Д. К биографии Н. С. Гумилева (Вокруг дневников и альбомов Ф. Ф. Фидлера) // Русская литература. 1988. № 2. С. 172–173, 178–179). Стр. 32. — Наталья Владимировна Анненская (урожденная фон Штейн, во втором замужестве — Хмара-Борщевская, 1885–1975), жена В. И. Анненского-Кривича, сестра С. В. фон Штейна; после разрыва с Кривичем (1915) вышла вторично замуж за его племянника В. П. Хмара-Борщевского. Известны два ст-ния Гумилева, вписанные в ее альбом 21 января 1906 г.: «Искатели жемчуга» и «В этом альбоме писать надо длинные, длинные строки, как нити» (№№ 42, 43 в т. I наст. изд.); второе из них носит посвящение «Наталье Владимировне Анненской». Ей же посвящено ст-ние «Заводи» (1908) (№ 118 в т. I наст. изд.). Стр. 37. — «Шутка Гумилева, не принадлежавшего ни к каким политическим партиям, обыгрывает и популярность партии октябристов в Царском селе. С этим кругом царскоселов Гумилева были частые стычки. Орган октябристов, газета «Царскосельское дело», в 1908–1910 гг. постоянно травила поэта» (НП. С. 54). Стр. 39–40. — Дина (Надежда) Валентиновна Анненская (урожденная Славицкая, в первом замужестве Хмара-Барщевская, 1841–1917) — жена И. Ф. Анненского, мать Кривича. По воспоминаниям О. А. Федотовой, «она с большим уважением относилась к мужу, говорила, что «Кеня» гениальный человек, что много пишет, но его литературные труды нельзя печатать, так как они нашей эпохе непонятны, что он, «Кеня», живет «целым веком» вперед» (цит. по: Лавров А. В., Тименчик Р. Д. Иннокентий Анненский в неизданных воспоминаниях // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник 1981. Л., 1983. С. 78). Кривич жил в это время вместе с родителями в доме Эбермана у Московских ворот (см.: Бунатян Г. Г. Город муз. СПб., 2001. С. 242–243). Стр. 44–83. — № 50 в т. I наст. изд. В слегка исправленном виде это ст-ние было также послано Брюсову в письме от 12/25 ноября 1906 (№ 8 наст. тома; в комментарии к ст-нию № 50 в т. I наст. изд. допущена ошибка в датировке письма Брюсову). Стр. 84–107. — № 51 в т. I наст. изд., автограф 1.