Стр. 3. — См. №№ 98 и 99 наст. тома. Очевидно, Гумилев переправил стихи Белого сразу же по получении. Стр. 3–5. — см. №№ 97, 99 наст. тома и комментарии к ним. Стр. 5–6. — О выходе второго тома «Cor Ardens’а», который Гумилев также уже запросил в письме Вяч. И. Иванову, см. комментарий к № 97. Гумилев рецензировал первый том в сентябре (№ 31 в т. VII наст. изд.) и второй в августе следующего, 1912 г. (Аполлон. 1912. № 6; № 42 в т. VII наст. изд.). Первый существенный отзыв Гумилева-критика о Блоке — рецензия на сб. «Ночные часы» (№ 39 в т. VII наст. изд.) — был опубликован в «Аполлоне» в январе 1912 г.

101

При жизни не публиковалось. Печ. по: Исследования и материалы.

Бахтриони (Тифлис). 17 декабря 1922 (№ 23) (в переводе на грузинский язык), Гумилевские чтения 1984 (публикация и перевод Т. Л. Никольской (С. 98)), Исследования и материалы (новый, уточненный вариант перевода Т. Л. Никольской (С. 619)).

Дат.: 7–8 июня 1911 г. В редакционном примечании к первой публикации по-грузински Г. Т. Робакидзе датировал письмо 1911 г.; дата уточняется по связи с датировкой, обоснованной в комментариях к письму № 100.

Подлинный текст письма Гумилева на русском языке не сохранился. Публикуемый текст вторичен.

Григорий Титович Робакидзе (1884–1962) — грузинский писатель, поэт, драматург, литературный критик. Был избран почетным «синдиком» группы грузинских символистов «Голубые роги» («Циспери канцебы»), с 1915 г. до начала 1930 г. игравшей заметную роль в культурной жизни Грузии. В начале 1920-х гг. имел большой успех в качестве драматурга и прозаика; в 1931 г. эмигрировал в Германию, где публиковал романы, стихи и эссе на немецком (см.: Никольская Т. Л. Гумилев и грузинские символисты // Гумилевские чтения 1984. С. 97–98). Очевидно, Гумилев познакомился с Робакидзе в Париже в 1907 или 1908 г. — возможно, через грузинского скульптора Я. Николадзе или в салоне Е. С. Кругликовой (см. комментарии к №№ 19, 40 наст. тома). В те годы, по сообщению Т. Л. Никольской, «...в Париж часто наезжал и Г. Робакидзе. Заинтересовавшись религиозно-эстетическими концепциями русских символистов, он стал постоянным гостем парижского салона Мережковских <...> О частых визитах молодого грузинского поэта к Мережковским свидетельствует и <...> письмо, отправленное 2 сентября 1910 г. Д. В. Философовым к В. Я. Брюсову: “Робакидзе я знаю по Парижу. Три года он ходил к нам каждую субботу... Он кончил духовную семинарию в Тифлисе и затем Лейпцигский университет. У него солидное философское образование...”» (Никольская Т. Л. Гумилев и грузинские символисты // Гумилевские чтения 1984. С. 98).

Стр. 7–13. — «Состоялась ли встреча Гумилева с Робакидзе, мы не знаем. Неизвестно также, приступил ли Гумилев к работе над переводом «Змеееда» и помог ли он публикации статьи Робакидзе. Эта статья под названием «Грузинский символизм. Важа-Пшавела» появилась в августе 1911 г. в журнале «Русская мысль», редактором литературного отдела которого был В. Брюсов» (Никольская Т. Л. Гумилев и Грузия // Исследования и материалы. С. 619). Следует добавить, что «Змееед» — поэма Важа-Пшавела (настоящее имя — Лука Павлович Разинашвили, 1861–1915) и что в течение этого лета встреча поэтов могла бы состояться только во время кратковременного пребывания Гумилева в Москве в начале августа (см. комментарий к № 102). Стр. 13–17. — «Пантеон» — петербургское издательство, основанное в 1908 г. с целью «собрать шедевры русской литературы и сделать их достоянием русского читателя». Гумилевские знания грузинского языка, должно быть, восходили к его пребыванию школьником в Тифлисе в 1900–1903 гг.

102

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

Неизд 1980 (публ. Г. П. Струве), Полушин.

Автограф — РНБ. Ф. 124. № 1399.

Дат.: 25 июня 1911 г. — по почтовому штемпелю.

Почтовая карточка, адресованная: «Петербург. Мойка, 24, Аполлон. Его Высокородию Евгению Александровичу Зноско-Боровскому». Штемпель полустанка Подобино Московско-Виндаво-Рыбинской железной дороги — 25.06.11. Штемпель петербургской экспедиции городской почты — 26.06.11.

Стр. 3–4. — Очевидно, имеется в виду корректура статьи-рецензии Гумилева для августовской книжки «Аполлона» (№ 31 в т. VII наст. изд.; ср. №№ 98, 100 наст. тома). О стихах Белого см. № 99 наст. тома и комментарии к нему. По всей вероятности, Гумилев к тому времени уже получил письмо Вяч. И. Иванова от 16 июня с отказом прислать стихи и советом Гумилеву не печатать его собственных стихов. (Иванову Гумилев сообщил свой слепневский адрес: см. № 97 и комментарии к нему.) Вскоре после этого Гумилев принял решение поместить в августовском номере «Аполлона» свои ст-ния «Константинополь» и «Жизнь» (№№ 29, 30 в т. II наст. изд.; см. комментарий к № 97). Стр. 4–5. — Гумилев снова побывал в Петербурге в начале июля 1911 г.: «приезжал из Слепнева в Царское село, чтобы встретить жену, которая должна была возвратиться <...> из Парижа. Пробыв в Царском селе несколько дней и не дождавшись ее, уехал в Слепнево» (Труды и дни. С. 209). Данные П. Н. Лукницкого уточняются по альбомам сестер Кузьминых-Караваевых: с 28 июня по 10 июля 1911 г. (промежуток между №№ 49 и 50 в т. II наст. изд.) Гумилев не сделал никаких записей в альбомах «слепневских» племянниц. Присутствие поэта в это время в Царском селе фиксируется и забавной запиской В. А. Комаровского О. Л. Делла-Вос-Кардовской от 6 июля 1911 г.: «Дорогая Ольга Людвиговна, приезжайте поскорее посмотреть на «птичий глаз» Гумилева. Василий Комаровский» (Комаровский Василий. Стихотворения. Проза. Письма. Материалы к биографии. СПб., 2000. С. 169; по объяснению комментаторов, «имеется в виду модная мебель с декором в виде павлиньих перьев» (Там же. С. 507)). 11 июля Гумилев уже вернулся в Слепнево, где он записал ст-ние «Ты, лукавый ангел Оли» в альбом О. А. Кузьминой-Караваевой (см. № 50 в т. II наст. изд.). Ахматова (впервые) приехала в Слепнево одна, 13 июля 1911 г. (Труды и дни. С. 210).

103

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

Неизд 1980 (публ. Г. П. Струве), Полушин.

Автограф — РНБ. Ф. 124. № 1399.

Дат.: 28 июля 1911 г. — по почтовому штемпелю.

Открытка с репродукцией картины Н. Рериха «За морями земли великие» (издание «в пользу общины св. Евгении»), адресованная: «Петербург. Его Высокоблагородию Евгению Александровичу Зноско-Боровскому. Мойка, 24. “Аполлон”». Штемпель полустанка Подобино Московско-Виндаво-Рыбинской железной дороги — 28.07.11. Второй штемпель стерт.

Стр. 3. — 7 августа Гумилев с Ахматовой уехали в Москву: «В Москве первые два дня жили в гостинице «Метрополь», затем переехали в другую гостиницу. В Москве встречи с Поляковым, Андреем Белым. Бывал в редакции «Скорпион». Вместе с женой осматривал Третьяковскую галерею. А. А. Гумилева, пробыв в Москве 4–6 дней, уехала (в Киев — Ред.). Н. Г. остался еще на несколько дней, был с визитом у В. Я. Брюсова и познакомился у него с Н. А. Клюевым. Из Москвы приблизительно 16–18 августа уехал в Слепнево, где оставался до конца августа» (Труды и дни. С. 210). Стр. 4. — Имеется в виду литературный альманах журнала «Аполлон», о котором Гумилев несомненно поговорил с Белым, Брюсовым и Н. А. Клюевым в августе в Москве. Об этом издании см. № 99 и комментарии к №№ 104, 109 наст. тома; см. также № 21 раздела «Письма к Н. С. Гумилеву». Стр. 5. — По всей вероятности, Гумилев собирался писать В. Г. Князеву тоже в связи с альманахом «Аполлона». Поэт Всеволод Гаврилович Князев (1891–1913), воспетый Ахматовой в «Поэме без героя», появился в петербургском окружении Кузмина и др. весной 1910 г.; с Гумилевым он познакомился летом 1910 г. (не позже 13 августа); был у Гумилева в Царском в апреле 1911 г. (см. комментарий к № 95 наст. тома). Отношения Князева с адресатом данного письма Зноско-Боровским, по-видимому, осложнялись их взаимоотношениями с Кузминым (см.: Кузмин М. А. Дневник 1908–1915. СПб., 2005. С. 217, 282).