От моих ладоней, что прижимались к его груди, неожиданно пошло тепло, даже жар. Пальцы заискрили, а потом их окутало малиновым свечением. Плечо обожгло болью, зато герцог наконец отступил.
В его глазницах горел фиолетовый огонь, а лицо выражало удивление пополам с удовлетворением.
Не нравится мне эта магия. Что ещё за малиновый свет шёл из моих рук?! Я извернулась, присела, извлекла из-под кровати пузатую расписную посудину с ручкой и наставила её на противника.
– Убирайся, или я надену тебе на голову ночную вазу! А она полная, между прочим!
Герцог расхохотался. Но мой, можно сказать, акт отчаянной храбрости сработал: незваный гость стал отступать к двери, подняв ладони в примирительном жесте.
Правда, уходил он не молча.
– Я рад, что ты сохранила магию, несмотря на то что вышла замуж за этого слизняка. Просто воля небес, что теперь твоя Сила достанется мне.
Прежде, чем я успела что-то спросить, герцог продолжил:
– Я не хочу, чтобы ты совершила какую-нибудь глупость, Ниниэла. Не пытайся бежать. У тебя на плече моя метка принадлежности, и я найду тебя, где бы ты ни находилась. До скорой встречи, невеста.
С этими словами герцог вышел за дверь.
– Ну что, он убрался? – раздался с кровати абсолютно трезвый голос барона. – Иди сюда, жёнушка.
Глава 2
Я резко развернулась, едва не расплескав содержимое расписной посудины. Аккуратно поставила её на пол – ещё не хватало облиться. Теперь можно и муженьку внимание уделить. Ох, не пойдёт оно ему на пользу! Прямо предвкушаю наше выяснение отношений.
Я критически осмотрела барона. Молодой парень лет двадцати на вид, с золотыми кудрями и ярко-голубыми глазами. Обильные возлияния ещё пока не оставили следа на смазливом лице, хотя от «аромата» дыхания муженька вполне можно было захмелеть.
– Нини, иди ко мне! – недовольно повторил он. – Я собираюсь отдать тебе долг!
– Какой долг? – удивилась я.
– Супружеский! – пояснил барон, привстав с кровати и потянувшись ко мне. – Самое время мне его отдать!
– О, так ты и жене должен, – констатировала я.
– Это ты мне должна, если уж на то пошло! Это по твоей вине мы не смогли подтвердить наш брак!
Ох ты ж, ёлки зелёные! С шишками!
В голове всплыли картинки: не иначе как из памяти Ниниэлы. Замуж за объект своего обожания она вышла, но до консумации брака дело так и не дошло. Причина была до смешного банальной: в день свадьбы, неделю назад, у невесты начались критические дни. А молодой барон, как оказалось, не выносил вида крови. Прямо в обморок падал. Буквально!
«Увидев» эту сцену в памяти Нини, я не сдержалась: опустилась в кресло и начала самым натуральным образом ржать.
Тут надо пояснить: по законам этого мира, девушка, выходя замуж, во время брачной ночи отдавала мужу свою магию! Во имя укрепления силы рода, так сказать. То есть моя магия этому игроману-любителю не досталась!
Теперь понятна радость герцога. Другое дело, что я постараюсь, чтобы и ему ничего не обломилось, раз такое дело!
Отвлёкшись от барона, я чуть не проворонила следующий акт Мерлезонского балета: муженёк слез с кровати и с озабоченным видом подошёл ко мне, намереваясь… Я успела перехватить его занесённую надо мной руку.
Ах ты, гад такой!
– Ты хотел меня ударить? – Смеяться я перестала. А вот злиться на муженька – нет!
– А что мне оставалось делать, если у тебя истерика? – осведомился барон, глядя на меня сверху вниз. – Успокоилась? Тогда иди в постель!
«Если закрыть глаза, – раздалось невесть откуда, – то можно представить на месте этой тупой курицы мою Канди. Тогда я точно смогу заставить себя лечь с этой купчихой. Надо ещё выпить…»
Я удивлённо заморгала, глядя на барона. Его губы не шевелились. Но уверена, что эти слова я услышала от него! Впрочем, «услышала» – не совсем верно. Это были… его мысли?
– Кто такая Канди? – резко спросила я.
– Моя любовница, – ответил барон, изумлённо вылупившись на меня. – Откуда ты узнала о ней? Впрочем, неважно. Добропорядочная жена не должна даже заговаривать о таком!
Я не удержалась – снова рассмеялась. Такого незамутнённого махрового шовинизма мне ещё не встречалось. Оно, конечно, понятно – тут другое время, другой мир…
Последняя мысль не понравилась совершенно. Но я её отогнала пока – потом обдумаю. Сейчас нужно не зевать, а разобраться с бароном. Если раньше я на него просто злилась, то теперь и вовсе взбесилась не на шутку.
– Тебе ли говорить о добропорядочности? – воскликнула я. – Ты не просто завёл любовницу! Но и проиграл жену другому мужчине! И ещё смеешь что-то требовать!
– Это всё ты виновата! – заявил этот гад. – Если бы у нас была нормальная брачная ночь, я бы не пошёл в игорный дом!
– О, ну да, как я могла забыть! Ведь ты отправился к любовнице, а потом решил проиграть всё состояние в день нашей свадьбы!
Я по-прежнему удерживала руку барона, и он не преминул этим воспользоваться: дёрнул меня на себя, поднимая из кресла. Этим муженёк не ограничился – стиснув меня, потащил к кровати.
Я немного растерялась и не успела дать отпор. Но тут случилось неожиданное.
Барон внезапно заорал и отскочил, словно ошпаренный. Хотя почему словно? Руки его натурально дымились, и он тряс ими, отступая и глядя на меня выпученными глазами. Шёл он спиной вперёд, поэтому закономерно запнулся о ночную вазу. Та опрокинулась, содержимое разлилось, и несчастный барон буквально сел в лужу. Очень дурно пахнущую лужу.
Бедняга попытался встать, поскользнулся и упал, уже всей спиной и головой влипая в то, что потом придётся долго отмывать. Большая была ёмкость. И полная.
Я поймала себя на том, что широко и радостно улыбаюсь, глядя в белые от бешенства глаза барона.
– Убью! – заорал он, пытаясь встать. И снова поскользнулся, на этот раз шлёпнувшись на бок.
Что-то у него не то с координацией. Или, несмотря на нормальную речь, барон ещё не протрезвел? Перегар от него всё же знатный.
– Когда напиваешься, потом очень трудно встать, – сочувствующе заметила я. – Приходится себя заставлять…
– Винсент! – завопил муженёк. – Немедленно сюда!
Я оглянулась на дверь. Барон зовёт на подмогу, а его союзник вряд ли будет на моей стороне.
Но в комнату вошёл вовсе не Винсент, а Анелла.
– Господин барон, ваш камердинер ещё вчера вечером покинул этот дом, – с невозмутимым видом доложила моя горничная.
– Как он посмел? – Муженёк всё ещё безуспешно пытался встать.
– Винсент сказал, что уходит работать к герцогу арт Рангору, так как тот обещал заплатить ему. Собственно, ушли все слуги. Вы не выплатили им обещанное жалование.
– Тогда ты помоги мне!
– Сожалею, господин барон, но я могу прислуживать только леди. Я осталась ради неё.
– Да ты… ты… жалкая тварь, недостойная даже находиться в благородном доме! – возмущённо выкрикнул барон. – А твоя леди, которая по происхождению не выше, чем ты, скоро станет вовсе рабыней!
Барону наконец удалось подняться на четвереньки. Я подумала, что не хочу смотреть, как он будет мыться и переодеваться, и жестом указала Анелле на дверь, намереваясь пойти следом.
– Я сам уйду отсюда! Ноги моей не будет рядом с той, что недостойна называться моей женой!
Я не захотела дослушивать. Но, уже выходя, уловила фразу: «Уйду к Канди… Только надо забрать драгоценности этой курицы, чтобы задобрить мою красавицу…»
Так, похоже, у меня появилась первая цель. Надеюсь, Анелла знает, где Нини хранит свои украшения. Так, стоп, я же сама это знаю. И код от сейфа, точнее, набор слов, который составляет заклинание запора, мне тоже известен.
Впрочем, как и барону.
Но вот вопрос – откуда у меня в памяти столько бытовых подробностей, что составляют жизнь Ниниэлы Валлет?
Пока я обдумывала этот животрепещущий вопрос, ноги сами несли меня в кабинет на первом этаже дома, где находился сейф. Анелла шла следом, и я, осенённая идеей, приказала ей:
