— Может быть сорван ещё на этапе начала переговоров. Или эмиссары тлатоани постараются воздействовать на ту таино словами, или… Средства есть разные, для нашего врага важен только результат. Очень уж удобная карта эти непримиримые касики и верные им воины. Чем их больше, чем они более управляемы — тем дольше в Теночтитлане смогут затягивать войну.

— Нарушить одни переговоры, чтобы приблизить другие. Роскошно!

— Для окружающего нас мира — никаких сомнений. А так… — скептическая гримаска. — Чем дольше я стараюсь изучить эту самую «Тень», тем сильнее становлюсь уверенной ещё кое в чём.

— А вот тут внимательно тебя слушаю?

Действительно со всем вниманием, не желая упустить ни единого оттенка сказанных слов. Изабелла, ещё когда была исключительно Алисой, с чисто женским коварством и отлично развитым аналитическим умом дополняла мои планы и вычищала из них те огрехи, которые мужчине было очень сложно заметить. Здесь по факту ничего не изменилось. Миры то разные, а вот населяющие их хомо ни хрена не меняются, оставаясь такими же по сути своей.

— Я поговорила со многими тотонаками и с новыми пленниками, которых захватили при попытках отбить Куйушкиуи. Первые говорили охотно, вторые вынужденно, но обе этих категории отдали все знания, которые имели. Я умею спрашивать.

— Даже не сомневаюсь, умная и решительная ты моя.

— Своя собственная. Так было, есть и будет. Мне подобные любые ограды и преграды не терпят.

Привычно для себя отмахнулась Белль, превыше прочего ценившая именно что свободу и независимость. Так что с треском обломается «отец» от попыток выдать обновившуюся «дочь» замуж. Ей это просто не нужно и более того, противоречит нынешней позиции по жизни. Может потом, но явно не в ближайшие десяток-полтора лет. Кому знать, как не мне!

— И эти знания…

— «Тень’слишком хорошо и мягко проводил реформы. Не как ты, не ломая через колено устои там, где можно было обойтись 'мягкой силой». Он обладал не только знаниями из двух систем координат, но ещё и пониманием науа и прочих обитателей Нового Света. Он свой не только телом, но и духом. Не как мы.

— Вероятность ошибки?

— Мала, — прикусив губу и чуть подумав, Изабелла продолжила. — Чужой духом не смог бы выдержать баланс между так свойственной науа, майя и прочим жестокостью и необходимостью проведения таких серьёзных реформ. Те же жертвоприношения. Он не убрал их, лишь сделал более редкими. Редкими и красочными, превратив из почти рутины в… особенные праздники. Помнишь, как было раньше? Сердце вырывалось и бросалось на алтарь либо сразу в пламя.

— А теперь оно, будучи вырванным, находится в особом сосуде, стоящем на специальном, богато украшенном и красивом постаменте. Символизируя, что кровавый дар богам принят и те довольны. Долгое время довольны, ведь в сосуде не вода, а нечто иное, оставляющее сердце не разлагающимся, а к тому же имеющее красноватый цвет и пахнущее свежей кровью.

— Именно, Чезаре! И получается, что богам особенно угодна жертва. Раз сердце, принесённое им в дар, остаётся «нетленным» и к тому же любой подошедший может лично удостовериться, что даже запах, ни с чем не сравнимый, остаётся. Это умно. Умно и полностью соответствует природе науа, их желаниям и стремлениям. То же самое и с другими реформами, какую ни разбери. Понимание!

Склоняю голову, признавая правоту подруги. При таких доказательствах и впрямь приходится признать, что в тело тогда ещё не тлатоани, но всё равно видного и знатного ацтека попал некто родственный по крови. Латино, скорее всего, ведь чистого, без примеси европейской крови, ацтека в будущем любого из миров сомнительно, что можно найти. Впрочем… Если миров множество, даже не два — практически доказанный для нас факт — то наверняка есть и те, в которых ацтеки либо сумели сохранить своё государство в том или ином виде, либо и вовсе отбить нашествие из Европы. Это мы ещё не берём совсем фантастичные на первый взгляд варианты. Ну да ничего, у меня большие, ну просто огромные планы насчёт понимания механики соприкосновения различных миров и того, что происходит хотя бы в части из них.

Решено. Принимаем вводную, что тлатоани либо латинос либо, хоть и маловероятно, чистокровный ацтек не по телу, но по сущности, в нём обитающей. Ну а с горячими мексиканскими парнями дело иметь доводилось, причём неоднократно. Есть у них как сильные стороны, так и откровенные слабости. Вот уж воистину, познай врага своего!

— Принимаю его происхождение и учитываю в дальнейшем. Дальше!

— Дальше ещё интереснее, — вот только выражение лица у подруги стало кислое. Будто она целый лимон разом зажевала. — В Теночке так пока и не научились строить нормальные корабли. Но вот большие парусно-гребные лодки, идущие вдоль берегов — на это их познаний хватало. И если распространение империи на города-государства майя было с целью захвата и поглощения, то в другие, куда более отдалённые места, проникли торговцы. Далеко проникли, но не наугад, а с целью найти кое-что важное для тлатоани.

— Интригуешь!

— В османскому султану в зад такие интриги. И ничего, если ему это даже понравится!- ядовито высказалась Белль, после чего перешла к сути. — Некоторые вещи не зависят ни от времени, ни от места. Дерьмо всегда себе дорогу проложит, особенно если не озаботиться своевременной и постоянной очисткой. А если грязи ещё и помогать… Ты сам видел, слышал, обонял. Нечто под названием кока! Лодки науа плавали туда, где она произрастает. Теперь эти кусты растут в империи Теночк. Много где растут, но особенно на храмовых плантациях. И там не просто собирают листья и заваривают их как чай!

Твою же сучью бабушку через шипованные перила перегнуть, при этом озаботившись кляпом из верблюжьего х**на и отодрать попеременно большим кактусом и особенно большим и проверенным моргенштерном аккурат в задницу, после чего повторить процедуру уже на тлатоани, с чувством, толком и камасутровской расстановкой до истошного мычания и последующего полного расслабления. Кока! И, как было сказано Белль, специально привезённая, культивируемая жрецами и используемая не как листья для жевания либо чай. Тут даже так называемый «чай» та ещё проблема, а уж продукты переработки… Воистину мрак подкрался незаметно, причём сзади подкрался.

— Вино Мариани или нечто ещё более гадкое?

Задав вопрос, я ждал ответа, надеясь хотя бы на то, что этим самым «вином» дело покамест и ограничилось. Что это вообще такое? По сути, настойка на листьях коки, в которой алкоголь — желательно крепкий — служил растворителем, выделяя кокаин из листьев в объемах, достаточных для того, чтоб получившаяся жидкость считалась вполне себе наркотой. А уж насчёт того, что здешние ацтеки вполне могли в получение чего-то спиртоподобного не было и тени сомнений. Дезинфекция в медицине, однако.

— Пока это жидкость, которую пьют. «священная», исходящая от жрецов, которые «получили дар от богов», дающий силы, лёгкость духа и возможность прикоснуться к тому миру, который… Да что я тебе то говорю, Чезаре, — окрысилась Изабелла. — Ты сам знаешь, как всё это происходит.

— И рад бы не знать, — цежу слова сквозь зубы, понимая, что ситуация серьёзно обострилась. — Дальнейшие работы по совершенствованию отравы?

— Не знаю. Теперь в империи Теночк это жреческие дела. Особо посвящённых жрецов, которым благоволит лично тлатоани.

— А исходить надо из худшего. Из того, что даже здесь смогут создать следующий вариант отравы, что будет ничуть не слабее опиума, хоть и иначе действующий. Дерьмо!

— Не для нас, ты же прижал торговлю опиумом так, что он действительно кроме врачей ни к кому не попадает. Ослушники, особенно торгующие отравой, умирают так, что их судьбами детей пугают.

— То там. А здесь…. Зато это многое говорит о сути нашего врага. Использовать такое средство, привязывать его к жречеству, делать «священным напитком» и всячески продвигать. Его же сильно и упорно продвигают?

Кивает подруга. Без слов, ибо на этот вопрос можно и так ответить, никакого урона полноте информации не произойдёт. И что мы теперь имеем? Латино или чистокровный индеец, знающий не просто о том, что такое кока, но и относительно методов её культивации и получения хотя бы наркотических настоев из исходного сырья. Отнюдь не то знание, которым интересуются случайные люди. А если даже кто и знает, то далеко не каждый станет их применять на практике. На особенной практике, ведь кокаиновый настой пили не только в случае ранения, а в «религиозных» целях, а ещё перед боем. Обычные воины науа, насколько можно было понять. Те же командиры из числа не самых нижестоящих, тем напротив, пить такое не рекомендовалось, чтобы «священная ярость и сила богов, которыми те щедро делятся с почитающим их народом империи, не заставляла их самих броситься в бой, столь возвышенный, но непозволительный в их положении».