«Я никогда не скрывал от тебя своих планов относительно герцогини и своего отношения к ней, но нас это не остановило. Что изменилось, Эшли?» — спросил он, целуя меня в шею.

«Слушать о призрачной идеальной девушке Наоми и видеть вас вместе — это разные вещи. Я видела, как ты смотришь на нее. Даже когда я стояла на карнизе, ты обнимал ее. Ты добивался ее, и она твоя. То, что ты делаешь со мной, неправильно. Возможно, на тебя влияет связь, но я больше ее не чувствую. Я заслужила, чтобы на меня тоже так смотрели, а не использовали, прикрываясь магическим притяжением. А теперь перестань меня щекотать, иначе пойдешь пешком до самого постоялого двора,» — я говорила не громко и четко. Даррен дернулся, как от пощечины, но ничего не сказал, только молча отстранился.

Когда мы остановились у постоялого двора, стояла ночь. Даррен решил не ехать дальше, а взять две комнаты. Осмотревшись, я согласилась. Этот двор был более приличный, чем предыдущие. Я настояла на том, что стоит перекусить в зале, и сама пошла заказывать ужин. Кристиан рассказал мне, как получить самое свежее блюдо, и обучил хитростям того, что стоит заказывать в таких местах. Рассказал даже, как можно получить бесплатный ужин. Компания собралась подходящая. Глядя за тем, как весело беседуют торговцы и постояльцы, я перевела взгляд на хмурого Рена. Мы с ним практически не разговаривали, только по необходимости.

После второй кружки местного пива, решила проститься с накатывающим унынием. Я подошла к хозяину и решила проверить теорию Кристиана. Мы сошлись на пяти бутылках. В зале как раз назревала драка, и хозяин скинул бутылку, если имущество уцелеет. Я подошла к столу, взяла свою косынку под недовольным взглядом принца.

Нацепив косынку и повязав передник, пошла за раздаточную стойку. Оглядела зал и, взяв деревянный кубок, принялась выстукивать ритм, который знали все торговцы. Мужики замерли, услышав знакомый ритм. Я стала ближе к хозяину, давая понять, что под его защитой, и запела первые слова.

Сначала на меня смотрели с настороженностью, но потом я взяла первую бутылку, и по залу прошлись ритмичные стуки в такт словам. Я повторяла куплеты, ускоряя ритм, и кружки поднимались. Не успела я дойти до середины комнаты, которая служила залом, как мне принесли вторую бутылку. Пока я разливала спиртное по залу, Рен сидел с таким видом, будто готов придушить каждого, кто мне улыбался.

Несмотря на растущий градус алкоголя, руки никто не распускал. Как объяснял Кристиан: «Своих не трогаем». После пятой бутылки песни перешли в танцы, и столы ушли к краю, освобождая площадку. Покружится оказалось тоже весело. Похоже, у Кристиана я прошла школу развлечений местных торговцев. Мы навели шороху, и сверху начали спускаться те, кто собирался спать. Среди сонных лиц я узнала свою спасительницу.

«Нарифа!» — я запыхавшись от танцев, подлетела к даме. Но затормозила в нескольких шагах, не уверена, что она меня узнает.

Но Нарифа смерила меня взглядом и улыбнулась, — «Похоже, Кристиан привел тебя в чувства. Даже глазки заблестели,» — сказала женщина, обнимая меня.

«Он замечательный. Спасибо, без Вас я бы пропала,» — сказала я женщине.

«Да уж, вижу. Шороху на весь постоялый дом навела. Чего стала столбом, я тоже выпью и спляшу, раз уж поспать не дали. Наливай, девица!» — сказала женщина, и мы направились к стойке, где зашивались разносчицы. После танцев пить хотелось всем.

Кончилось веселье, когда Хозяин постучал кубком по стойке и объявил, что пойла больше нет. Раньше утра нового не ждите.

Мы с Нарифой попрощались и разошлись по комнатам. Я уже практически разделась, нацеливаясь на топчан, и под нос все еще мурлыкала что-то из услышанных песен, когда в дверь постучали.

«Это я, Эшли,» — услышала голос Рена. Похоже, я совсем забыла о принце, когда начались танцы, а потом и вовсе заболталась с Нарифой. Так мы и поднялись к комнатам вместе с женщиной.

Я открыла дверь, как была только в нижнем платье. Рен смерил меня взглядом.

«Зашел пожелать доброй ночи,» — сказал он, пытаясь смотреть в глаза и не опускать взгляд, — «Как тебе комната?» — спросил он отчего-то хриплым голосом.

«Вполне приличная, спасибо. Доброй ночи,» — ответила пожимая плечами и хотела закрыть дверь, но Рен ее придержал.

«Не за что, хозяин вернул плату, сегодня ты отыграла ночевку и ужин. Так что тебе спасибо, Эшли,» — он хотел уйти, но потом развернулся и сказал: «Ты изменилась.»

Я улыбнулась и прищурилась: «Нет, Рен, я просто стала собой и перестала бояться, что меня осудят, оскорбят или унизят. Спать осталось несколько часов, скоро рассвет,» — я смотрела в озадаченного моим заявлением мужчину, намекая, что ему пора. Он кивнул, и я закрыла дверь.

Утром хозяин радушно приглашал меня останавливаться у него почаще. Мы нашли еще одну лошадь и отправились уже с большим комфортом.

Когда мы снова остановились, я спрыгнула с лошади и решила пройтись по округе. В голове все еще звучали вчерашние напевы, и вытащив из сумки вяленое мясо, я жевала и бормотала себе под нос. Не знаю, что со мной стало, но я спокойно жевала сушку под пристальным взглядом принца. Не смущаясь и не переживая о том, противна я ему или нет.

Казалось, после того вечера на карнизе, все влечение к принцу испарилось. Да, он был красив и целовал так, что коленки подгибались, но теперь мурашки больше не бежали, и я не чувствовала желания коснуться его прекрасного лица.

Я достала амулет и попыталась посмотреть, не изменился ли он. Может быть, связи больше не существует, а Реном движет уязвленное самолюбие. Но он все так же был цвета грозового неба и слегка переливался.

«Может быть, связи уже нет, и ты слышишь меня только благодаря этой штуке?» — озвучила я свои мысли, подходя к Рену, который проверял крепление седла.

Он удивленно посмотрел на меня и на амулет: «Почему ты так решила?»

«Наверное, потому что я ничего не чувствую. Раньше меня тянуло к тебе, а теперь, как отрезало. Может быть, связь уже сама пропала. Герцог тогда говорил, что она ослабнет, если я тебе изменю. Может быть, когда появилась Наоми, и ты понял, что вы будете вместе, то связь оборвалась сама по себе. А слышишь ты меня из-за изменений, которые вы вносили с Фридо, когда хотели выдать Наоми за истинную. Как по мне, все логично,» — я вертела в руках цепочку с кулоном.

«Тогда сними его, если связь разорвана, ты с легкостью это сделаешь,» — сказал Рен, продолжая проверять седло.

Я дернула за цепочку, и ничего не вышло. Мучилась и покрутилась, ничего не вышло, — «Ну, это ничего не значит, на нем чары, вот и ведет себя, чтобы никто не смог догадаться,» — говорила я, пыхтя от усердия.

Рен замер и потом повернулся ко мне, — «Ты совсем ничего больше не чувствуешь, и тебя ко мне не тянет?» — с злостью спросил принц. Я в ответ пожала плечами.

Он подошел ближе и навис надо мной — «Тогда поцелуй меня, Эшли. И проверь, почувствуешь ли ты что-то или нет. Я не буду напирать, вести будешь ты,» — он смотрел на меня своими глазами, в которых я когда-то тонула.

«Без проблем, только в качестве эксперимента. Стань у дерева и наклонись, а то я не достану,» — я показала Рену на дерево, и он с силой отшвырнув от себя щетку, которой чесал своего коня, пошел куда указала.

Это было непривычно. Никогда я первая никого не целовала. Я чмокнула Рена в губы и отстранилась. Он распахнул глаза, притягивая меня ближе, — «Нормальный поцелуй, Эшли, а ты клюнула меня в губы. Ты что, целоваться разучилась?» — спросил Рен, внимательно заглядывая в глаза.

Я обреченно вздохнула, и принц выгнул бровь, выказывая удивление. Ну, кто же еще отказался бы поцеловать симпатичного принца? А мне не хотелось, прямо все внутри противилось этому.

Я с чувством обреченности подалась вперед и начала целовать Рена, и чувства было, точнее, чувств не было совсем никаких.

Рен не выдержал моих терзаний и зарычал, — «Ты все-таки разучилась, Эшли, так не годится. Я покажу, как нужно целовать,» — меня развернули, поднимая и прислонив к дереву, начали целовать.