Как выяснилось, в мозге, а именно в больших полушариях, существуют ассоциативные области, которые играют существенную роль в психических функциях и поведенческих актах. И делятся они, в свою очередь, на заднеассоциативные и переднеассоциативные. Первые воспринимают зрительную, слуховую, тактильную и другие виды информации. А со вторыми каким-то сложным образом связана так называемая лимбическая система, отвечающая в том числе и за формирование мотиваций, эмоций и поведенческих реакций. И, как понял Клин, именно за счет тесной связи переднеассоциативных отделов и лимбической системы, в лобных областях коры осуществляется оценка значимости поступающей информации, принятие решения, планирование и организация ответного действия.

Так не может ли быть какой-то причины, по которой мозг Дёрна ошибочно интерпретировал получаемую от глаз информацию, выдавая за увиденное ложные ассоциации, проецирующие не действительную картинку, а желаемую? Какая-нибудь маленькая опухоль или психическое заболевание. Или… диффузное нейронное повреждение. Есть и такое. Клин точно не знал, что это значит и бывает ли при такой болезни нарушение ассоциаций, но звучало всё это очень красиво.

И, если его теория верна, вполне может статься, что вместо вынырнувшего из речки монстра Дёрн увидел перед собой сисястую, приветливо улыбающуюся красотку. И, кстати, если бы у него было какое-то серьезное психическое заболевание, об этом удалось бы узнать намного раньше. Ведь психов видно сразу. Хотя… Как говорит Штопор, в психушке лежат только те, кто спалился, а остальные гуляют среди нас. М-да… Темная вещь это серое вещество. Ничего не скажешь.

А ведь теория эта не так уж плоха и может многое объяснить. Ведь те же самые аномалии… Никто и никогда, по крайней мере, вслух и при нем, не задавался вопросом, что это. Все просто воспринимают их, как должное. Появились, и все тут. Есть хорошие, как Финн или сидящий в приемниках Кот. Есть непонятные, как Наина, которая вроде бродит везде, но к людям ни разу не приставала. А есть Черномор – безумное чудовище, которое убивает всех, кого видит.

Но ведь, возможно, Лукоморье – это ограниченное пространство, в котором у всех нарушаются эти самые ассоциативные зоны в головном мозге. И мы все видим аномалии именно такими – призрачными сказочными персонажами, в силу каких-то особенностей Зоны.

То же самое касается исчезновения электричества. Там же не работает ни одна батарейка, ни один аккумулятор. Все глохнет. Но, как теперь ему известно, в мозгу постоянно возникают электрические импульсы. И вроде как в сердце тоже. И мышцы сокращаются при помощи этих электрических сигналов. Так в чем разница между тем электричеством и этим? Может, он, Владимир, совсем забыл физику, но сейчас ему кажется, что вся разница в том, что энергия, вырабатываемая самим человеком, в Лукоморье может являться источником питания – для того же ручного фонарика. Биоэнергетика! Человек – источник электричества! Вот только как про все это узнать и как применить на практике?

А ведь в Первом поселке целый НИИ занимается научными открытиями в Зоне…

Владимир сел, перетащил культи к краю, усадил себя в кресло и поехал к книжному стеллажу.

Несколькими часами ранее. Территория Первого поселка

Он отвернулся и быстро окинул взглядом помещение. Того, что нужно, здесь нет! Почти бегом бросился к двери, рванул ее на себя, выскочил в коридор. Торопливый бег до лаборантской. В ней практически сразу найдено то, что нужно: небольшой радиоприемник.

Он схватил аппарат и нервно крутанул ручку громкости. Из динамика раздалось шипение. Дрожащая рука рванула верньер вправо. Сердце замерло. Из динамика зазвучал четко поставленный, мелодичный голос Кота…

Нечаев открыл глаза.

Сколько раз к нему возвращалось воспоминание о том жутком кошмаре!

Во сне непонятная, загадочная сила Зоны в один момент увеличивает свое присутствие, расширяя радиус поражения до шестисот шестидесяти шести километров. И Первый поселок мгновенно оказывается внутри периметра.

В ушах продолжает звучать отвратительная песня Кота, и он, Нечаев, чувствуя неконтролируемый, заполняющий его ужас, отшатывается от приемника к стене. Ударяется спиной в висящее зеркало. Поворачивается к нему, видя, как в отражении кожа начинает бледнеть, покрывается черно-зелеными пятнами разлагающейся плоти. В панике он хватается руками за лицо, стараясь остановить этот ужас. Под пальцами что-то мерзко хрустит, и нижняя челюсть повисает на сломанном, гниющем суставе. Кожа и мышцы диафрагмы рта с остатками костей сыплются прахом вниз. На грудь вываливается черный распухший язык. Все тело начинает неистово жечь, и этот нестерпимый зуд буквально заставляет рвать на себе одежду в безотчетном стремлении хоть немного облегчить эту пытку.

Сознание покинуло генерала. Сколько прошло времени после начала катастрофы, Нечаев не знал. Способность ясно мыслить вернулась на несколько мгновений, и он обнаружил себя стоящим в одних носках на улице, среди оставленных, разбитых машин, трупов людей и черного дыма, валившего из окон соседней постройки. Густые клубы стали обретать очертания фигуры, разрастающейся вверх и вширь.

Чувствуя надвигающуюся опасность, Нечаев сделал несколько шагов назад. Гниющие изнутри кости не выдержали: нога сломалась, и генерал безвольно рухнул на колени. Но боли не почувствовал. Просто поднял голову, с ненавистью и страхом глядя перед собой.

Набежавший порыв ветра отбросил пелену гари в сторону, и появившаяся фигура сделала шаг вперед. Всполох вырвавшегося из окна пламени коротко блеснул на пластинах доспеха, прошелся по кольчужному плетению бармицы, конусу шлема. Отразился в загоревшихся белым светом глазах, равнодушно смотрящих на сжавшегося под взглядом этого чудовища зомби…

Входная дверь открылась, и привычный, мирный звук вернул Нечаева обратно к реальности.

В комнату вошел, опираясь на старую дешевую пластиковую палку, пожилой академик Лаврухин.

– Добрый вечер, уважаемый Роман Борисович, – приветственно кивнул вошедший.

– Добрый вечер, Евгений Афанасьевич. Вы хотели меня видеть? Присаживайтесь.

– Благодарю, – академик с явным облегчением сел. – Да. Исследования нашего отдела позволили открыть весьма интересную информацию, и я счел своим долгом незамедлительно поделиться ею с вами, как с непосредственным куратором правительственного поручения. А также иметь надежду, что вы вновь поможете нам.

– Слушаю.

– Дело касается вашего разрешения на закупку необходимого оборудования для создания экспериментального аппарата. Мы считаем, что он позволит защититься от зомби во время работы в городских условиях. Ведь прокладываемая железная дорога рано или поздно подойдет к эпицентру, который находится в Северодвинске.

– Я в курсе. Что за защита?

– Если позволите, я коротко напомню историю нашего открытия с самого начала, чтобы у вас не возникло вопросов в дальнейшем. Вы все-таки занятой человек и имеете право запамятовать наш полугодичной давности разговор.

Нечаев молча кивнул.

– Работа в этом направлении началась со случайного открытия, когда два сконструированных нашим отделом «Полирега» – аппарата, позволяющих записывать внешнюю информацию в огромном спектре доступных нам параметров, – преподнесли удивительную картину. На температурно-волновом графике упорядоченных импульсных характеристик при обработке пакета данных были зафиксированы частотные характеристики сердечной деятельности существ, известных, как мавки. После этого сотрудники нашего НИИ, изучив полученные материалы, повторно пришли к выводу, что все так называемые зомби являются живыми людьми. Повторная проверка подтвердила эти предположения. Мавки, зомби и русалки являются живыми существами. Помимо сердцебиения, у них зафиксированы остатки мозговой активности, причем не только на уровне эволюционно более древних структур, но также и на уровне больших полушарий. Один словом, несмотря на то, что в их поведении преобладают инстинкты, свойственные животным, некоторые из приобретенных в ходе жизнедеятельности навыков время от времени начинают доминировать. На это обстоятельство можно списать тот факт, что, по информации от проходников, зомби большей частью сосредоточены в населенных пунктах или передвигаются в их направлении. Мы думаем, что это своего рода остаточные явления памяти, привязывающие мозг к месту постоянного жительства или работы. Но на этом всё. Для получения более подробного анализа нам был необходим объект исследования.