Подходящее здание нашлось на Интернациональной улице. Бывший детский сад.

Перекусили всухомятку, выставили караул, после чего повалились спать в одной из комнат, на снятые с детских кроватей матрасы. По проверенному совету проходников первый из стоявших в карауле солдат поставил рядом с собой маленький приемник и вывернул ручку громкости.

– …А часы на стене зашипели, захрипели все громче и громче, но никак не могли пробить двенадцать. Мари глянула туда: большая золоченая сова, сидевшая на часах, свесила крылья, заслонила ими часы и вытянула вперед противную кошачью голову с кривым клювом. Часы хрипели громче и громче, и Мари явственно расслышала:

– Тик-и-так, тик-и-так! Не хрипите громко так! Слышит все король мышиный. Трик-и-трак, бум-бум! Ну, часы, напев старинный! Трик-и-трак, бум-бум! Ну, пробей, пробей, звонок: королю подходит срок!

И – «бим-бом, бим-бом!» – часы глухо и хрипло пробили двенадцать ударов. Мари струсила и чуть не убежала со страху, но тут же увидела, что на часах вместо совы сидит крестный Дроссельмейер, свесив полы своего желтого сюртука по обеим сторонам, словно крылья. Она собралась с духом и громко крикнула плаксивым голосом:

– Крестный, послушай, крестный, зачем ты туда забрался? Слезай вниз и не пугай меня, гадкий крестный!

Но тут отовсюду послышалось странное хихиканье и писк, и за стеной пошли беготня и топот, будто от тысячи крошечных лапок, и тысячи крошечных огонечков глянули сквозь щели в полу…3

Майор прислушался. Так называемый Кот вещал отрывок из сказки. Какое-то время до слуха доносился текст знакомого с детства произведения, после чего солдат, видимо, крутанул верньер приемника вправо.

Слушай, путник из дальних мест,

Наш рассказ про старинный лес.

Притаился, но не исчез

Здесь волшебный дух.

Башня та, что недалеко,

Много видела богов,

Что за несколько веков

Суд вершили тут.

А мы – лесной крылатый народ,

Из года в год

Древнюю память храним,

И наш род здесь не пропадет,

Если ты знаешь о нас.

Коль не знаешь, то не поймешь,

А почувствуешь – замрешь,

Тело вдруг охватит дрожь,

Под взглядом множества глаз.

Нас прости, добрый господин,

Любопытен не ты один,

Но лишь если мы захотим,

Ты увидишь нас.4

Было ли у этой песни окончание, майор так и не узнал.

Утро началось с доклада дежурившего вторым Байкала. Выяснилось, что ночью рядом с домом боец заметил силуэт большой собаковидной твари. Животное несколько раз обежало здание детского сада, после чего, усевшись во дворе, какое-то время просидело неподвижно, словно в ожидании.

И показалось, что среди переплетения ночных теней, в дальнем краю площадки как будто появилась огромная волосатая тень. Но было ли это правдой, караульный подтвердить не мог. Луна и отчетливо видимые на чистом небе звезды тут не могли помочь: мешала тень одного из домов, охватывающих полукольцом заброшенное учреждение.

Сидящая же в пределах видимости зверюга вскоре сорвалась с места и скрылась в темноте. Остаток ночи прошел спокойно.

Наскоро перекусив, отряд продолжил движение.

Через два часа бегущая впереди с шелестом велосипедных шин дорога сменилась перекрестком. Вскоре отряд выехал к заброшенной АЗС. Остановились. Майор достал бумажную карту.

– Слева администрация поселка, пара школ, детский сад и ДК. Двигаемся в сторону центра, – майор перевел взгляд на выцветший баннер «Программа развития – будущее республики. Строительство 11 спортивных сооружений». Под ним стоял старый автобус с распахнутыми дверями и выбитыми стеклами.

«Пятьсот тринадцатый, – мысленно прочитал командир. – Село Козлан с заездом в Усогорск. Заехал, блин».

Свернув налево, проехали по улице Дружбы, пока справа не показалась пара длинных домов. Чуть дальше можно было увидеть скопление еще каких-то зданий, и бойцы спешились. Оставив одного стеречь транспорт и перевозимый груз, майор повел людей дальше по улице.

Должен же остаться хоть один мертвяк! Ладно в тех поселках порой до тысячи не доходило. Но здесь-то в пять раз больше. Не могли же они все передохнуть.

Вот он!

Майор поднял руку в предостерегающем жесте. Бойцы затаились возле стены дома, наблюдая за стоящим у дальнего угла здания зомби. Гниющий ходячий труп. Были отчетливо видны темные пятна в местах, где плоть отвалилась от тела, и огромный жировой фартук, свисающий до середины ног.

Из администрации поселка, что ли? Ну и кадавр… Сколько он весит? Килограмм сто пятьдесят, если не больше. Такого долго придется везти. Но если он тут единственный, кто остался…

– Погоди, – майор положил руку на плечо присевшего рядом стрелка. – Может, еще кого найдем? Такую тушу тащить желания мало. Фтор, Глобус, двигайте за дома и идите вперед, вдоль улицы. Надо осмотреть площадку со стороны. Только чтобы вас не засекли. Если эти упыри хотят толпами, может статься, что рядом с этим «депутатом» будет и его «помощник».

Обозначенные командиром бойцы скрылись, и майор продолжил наблюдение.

За прошедшие минуты толстый мертвец ничего не предпринимал. Просто стоял возле дома, медленно поворачивая разлагающееся обрюзгшее тело под солнечный свет то одним боком, то другим.

«Загорает, что ли?» – пронеслось в голове, и в следующую секунду взгляд зацепился за новое движение.

– А вот и наша цель.

Возле «депутата» появилась маленькая худая фигура бывшей девушки. Полусгнившая нога придавала ее медленной походке корявость, заставляя мертвячку заваливаться на один бок. Безвольные бледные руки качались при каждом шаге двумя маятниками. Зомби вышла на середину дороги и замерла, тупо глядя перед собой.

– Крот, по команде стреляй в нее дротиками. Манул, на тебе депутат. Целься в голову.

– С удовольствием, – осклабился боец.

– Готов, – подтвердил Крот.

– Огонь.

Два выстрела слились в один. Голова толстяка брызнула в стороны белесыми ошметками костей и мозговой ткани. Девчонка неуклюже дернулась и громко зашипела. Повернулась и торопливо пошла в сторону, откуда был сделан выстрел.

– Не действует?

– Давай еще.

Стоящий на одном колене Крот быстро прицелился и выстрелил второй раз. Даже без оптики было видно, как в неестественно белой, гниющей плоти намертво засел дротик с транквилизатором.

– Есть попадание.

– Ждем, – майор оценивающе смотрел на набирающую скорость и переходящую на подобие бега мертвячку.

– Еще один.

Хлопнул выстрел. Ускорившаяся девчонка вновь дернулась. Пробежала несколько шагов, неуклюже упала лицом вниз и осталась лежать.

Несколько секунд никто не двигался.

– Идем, – майор первым направился к нежити. За ним последовали двое солдат.

Девчонка продолжала лежать неподвижно. Майор несколько раз носком ботинка ткнул распростертое тело. Никакой реакции.

– И как мы узнаем, что она не померла от этих дротиков? – Манул подошел ближе.

– Да хрен ее знает, – командир присел возле тела. – Никто не заметил, они вообще дышат? Грудь двигается при дыхании?

Оказалось, что на этом моменте никто внимания не заострял.

– Ладно. Вяжем ее и валим отсюда. Доставай ремни и намордник.

Выстрел со стороны соседнего дома остановил начавшуюся возню с добычей. Следом за ним коротко и сухо стрекотнул автомат. За ним второй. Ушедшие в обход бойцы перешли со стрельбы одиночными на очереди. А затем из-за угла здания показались Глобус и Фтор, бегущие со всех ног к основному ядру группы. В следующий миг на пустую улицу вслед за солдатами выплеснулся отряд живых мертвецов. Около двадцати зомби, завидев других живых, рванули к ним.