Новый указатель в зоне ближе к центру судна заставил его остановиться: «Центральный ледовый каток».

– Вау, – выдохнул Эйдан. – Чего здесь только нет! Надо почитать тот буклет подробнее…

Конец коридора ошарашил новой зоной для развлечения: «Кинотеатр». Эйдан нервно хмыкнул, и последовал на следующий лестничный пролет.

На третьей палубе располагался настоящий театр, сквозь прикрытые входные двери доносился шум репетиции. На афише были расписаны выступления: на каждый день круиза было как минимум одно шоу или постановка.

Он прошёл мимо добрых трех десятков дверей, иногда открытых, принимающих своих временных владельцев, иногда закрытых и приглушающих звуки голосов. В самом конце коридор заворачивал, и доступ туда был крест-накрест перекрыт красно-белой лентой. Рядом красовалась табличка с сообщением о ремонте.

Интуиция Эйдана требовательно потащила его за ограничительную линию. Он нагнулся, придерживая рюкзак, и проскочил вперёд. В закутке располагались всего две двери, и он с любопытством подергал ручку номера 3647, открывшуюся с неприятным скрежетом. На засунувшийся внутрь нос едва не упали свободно подвешенные провода, еще не подключенные к электросети. На дальней стене он увидел небольшие подпалины вблизи розетки, длинный список повреждений для устранения, приклеенный на скотч внутри, и закрыл дверь. Дверь 3648 отказывалась распахиваться после пары рывков.

Разочарованный от неудачи, Эйдан от души треснул ладонью по дереву и услышал тихий щелчок. Ручка повернулась, открывая вид на внутреннее содержимое комнаты. Список для этого номера состоял из всего одной позиции – замены входного замка. Парень торопливо огляделся и зашел внутрь. Прямоугольник каюты с круглым окном на противоположной от входа стене был небольшим, но довольно уютным. Слева располагался вход в крошечный санузел с душевой кабиной, справа – гардероб. Вплотную к окну стояла кровать, на которой комфортно могли бы расположиться два человека. Небольшой диванчик, кофейный столик прямо напротив, телевизор, письменный стол и стул у свободной стены – вот и вся обстановка.

– И это один из самых скромных, номеров, судя по всему, – пробормотал Эйдан, поочередно наступая на пятки своих кроссовок и оставляя обувь у двери. Рюкзак полетел на диванные подушки, а сам парень с разбега запрыгнул на мягкую постель. Он широко раскинулся на ней, от души потягиваясь.

– Я очень надеюсь, что никто не будет делать ремонт во время плавания, чтобы не мешать отдыхающим шумом. И у меня так может развиться привычка говорить с самим собой, – отметил подросток. – А пока стоит решить насущные дела.

Он выгреб деньги из кармана рюкзака, аккуратно разгладил их и пересчитал. Четыре сотни фунтов стерлингов явно не тянули на состояние, но могло быть куда хуже. Эйдан улёгся на диванчик, коротко записав события этого безумного дня в свою записную книжку, и не заметил, как отключился.

Когда он вновь открыл глаза, время уже клонилось к вечеру, а желудок выдавал протестующие рулады. Не решившись оставить свои немногочисленные пожитки без присмотра, подросток закинул рюкзак за спину, обулся и продолжил изучать корабль, внимательно читая указатели и объявления.

Главная обеденная зала была расположена всего через один поворот от закутка, прячущего каюту 3648. Поднявшись по лестницам, можно было оказаться на следующем уровне – кроме театральной сцены здесь находились целых четыре бара, два ресторана и небольшое игорное заведение. Получить питание, которое входило в цену билета на круиз, он не рассчитывал по понятным причинам. Завтраки доставлялись всем пассажирам индивидуально в каюты, во время обеда и ужина можно было подкрепиться за шведским столом, либо в ресторане. Цены в ресторанах казались умеренными, но его скромных запасов никак не хватило бы на шестнадцать дней маршрута, поэтому новость про два открытых приема пищи оказалась просто спасением.

Обеденный зал был уже распахнут для ужина, и постепенно наводнялся народом. Длинная стойка раздачи была полна различных салатов, горячих блюд и десертов, каждый из сегментов был прикрыт дверкой и оснащен специальными щипцами, которыми полагалось брать продукт. Эйдан аккуратно прихватил поднос, встав возле стойки. Глаза разбегались от количества разных блюд разной степени узнаваемости, но он не решился сразу пробовать незнакомое меню. Запеченный картофель, ростбиф и зеленый салат потеснились на тарелках, а подросток выбрал уединенный столик и уселся ужинать. Уняв голод, он решил еще побродить по кораблю.

Он увидел множество развлекательных заведений, магазинов, а на уровне с цифрой «7» застрял надолго возле весьма достойной библиотеки. С тоской оглядев заполненные полки, Эйдан застыл. «Я же верну книгу, ничего страшного не будет», – подумал он, проскальзывая в пространство между шкафами, когда библиотекарь отошла к дальней части зала. Быстро выхватив с полки «Таинственный остров» Жюля Верна, он спрятал его в под полу рубашки и опасливо выглянул. Убедившись в том, что властительница библиотеки не вернулась на свой пост, он столь же тихо выскользнул обратно в холл. Сердце колотилось, и он едва сдерживался от того, чтобы перейти на бег. Ввалившись в облюбованную каюту, он поскорее бросил книгу плашмя на диван, словно она обжигала его. Внутренний голос не успокаивался, игнорируя разумный аргумент, что он обязательно вернёт взятое на место.

– Чувствуй себя как дома, – проговорил он вслух, разуваясь и припирая дверь изнутри стулом.

Быстро приняв душ, он завалился читать добытую книгу и сам не заметил, как заснул. Уже утром его разбудили голоса в коридоре. Эйдан подскочил на кровати, торопливо одеваясь, а затем чуть приоткрыл дверь, заглядывая в щелочку. Недалеко стояла тележка на колесиках, на которой рядами разместились множество небольших емкостей с едой. Женщина в белой форме толкала её перед собой, останавливаясь у каждого номера и стуча в дверь.

– Доброе утро, ваш завтрак! Добавку желаете взять? – зычно говорила она каждый раз, и либо передавала что-то еще из своей сокровищницы, либо сразу прощалась сухим кивком.

От ароматов, что распространяли эти лоточки, набегала слюна, совесть становилась все более и более уступчивой, и он решился.

Эйдан напряг свою волю, отчаянно выказывая желание передвинуть контейнер с упакованным завтраком. Тепло, зародившееся где-то в самом центре тела, слабыми ручейками потекло, подчиняясь, расплываясь в руках, прокалывая кончики пальцев. Крайняя упаковка на тележке задрожала, и пулей рванула в его ладонь. Он успел сжать её пальцами и бесшумно закрыть дверь в свою каюту, облегченно сползая на пол.

«Что ж, практика наше всё», – невесело подумал он, продолжая движение на океанских просторах.

Новые знакомые

Спустя три дня плавания, Эйдан вполне освоился в многочисленных переходах и коридорах. Вчера лайнер заходил в порт Виго, на побережье Испании, где провел почти всё светлое время суток. Подросток решил не рисковать повторно встречаться со стюардом, который пропустил его, и с легкой грустью взирал на радостных туристов, высыпавших с борта и умчавшихся прогуляться.

Виго уже десять веков цвёл на живописном берегу в заливе Атлантического океана. При заходе в порт и даже сейчас, глядя с прогулочной палубы, было видно множество рыболовецких судов и лодок. В этих местах были чудные песчаные пляжи и любимые отдыхающими острова, и Эйдан пообещал себе, что еще вернется сюда и обязательно научится ходить под парусом и рассмотрит всё до последнего камня.

Весь этот день Preziosa должна была провести в открытом море, а завтра – причалить к берегу Португалии. Через день они прибудут на Тенерифе, а после него еще шесть суток проведут без заходов в порт, и – наконец – встретят новый континент.

«Таинственный остров» он уже дочитал, и теперь хотел одолжить новую книгу. В дневное время, когда число активных людей можно было сосчитать на пальцах, он успел опробовать ледовый каток и открытый бассейн. На коньках Эйдан стоял скверно, хуже он только плавал, но от попыток это не остановило. К вечеру он вползал в свой номер, чувствуя, как гудят мышцы, но был абсолютно доволен своим скромным успехам.