Самый мерзкий день в году

Мистер Барлоу лениво потягивал кофе, сидя в кресле на террасе трехэтажного кирпичного дома, залитой солнечным светом. Летний день в городке Брокенвод, приютившемся на юге графства Гэмпшир, выдался дивным – жара рассеивалась легким приятным ветерком, а расцветшие возле крыльца кусты роз наполняли воздух тонким ароматом. Благодушная улыбка преображала суровое лицо мужчины, чьи тёмные глаза словно были созданы для метания грозных взглядов, вызывающих оторопь в подчинённых. Стороннему наблюдателю он казался истинным джентльменом, следившим за своим внешним видом: его твидовый костюм был отглажен, волосы расчесаны на ровный пробор, а борода и усы ровно подстрижены.

– Дорогая, в котором часу прибывают дети? – негромко спросил он, повернувшись к распахнутому окну, за которым виднелась кухня.

– Глория писала, что их пуск в два часа десять минут пополудни, – раздался голос миссис Барлоу.

Мужчина вытащил из кармана жилетки золотые часы на цепочке и откинул крышку, проверив время.

– Замечательно, всего-то полчаса осталось, – улыбнулся он. – А где же Эйдан? Ему уже следовало быть здесь.

Миссис Барлоу, женщина средних лет с приятной фигурой, вышла на террасу. Её рыжеватые волосы были забраны в высокую прическу, светло-зеленое платье повторяло оттенок её глаз, а легкие лодочки тихо стучали по дереву настила. Впечатление безупречной дамы портило лишь её выражение лица, на котором застыла смесь беспокойства и легкой брезгливости. Возле её локтя по воздуху плыла кружка с горячим чаем.

– Мальчишка должен был явиться уже час назад, – сказала она. – Снова шатается по улицам, я уверена.

– Будь с ним помягче, Гленда, – пожурил её супруг.

– Разумеется. Клянусь Морганой, иногда с ним бывает сложно, – она кивнула, постаравшись придать лицу более приятное выражение. Кружка опустилась на столешницу, а женщина разместилась на плетёном кресле. Сделав несколько мелких глотков, она блаженно откинулась на спинку, прикрыв глаза.

Мимо невысокого белого заборчика, ограждающего их участок земли и дом, пронеслась ватага детей на роликах, огласив окрестности веселыми криками. Один из них едва не потерял равновесие, и оперся рукой на ограду, однако тут же ойкнул, встряхнув пострадавшей конечностью, словно умудрился обжечься. Недоуменно осмотрев ладонь, мальчик заглянул за забор, но его взгляд тут же затуманился. Когда дымка рассеялась, мальчишка, забыв о том, что видел, помчался догонять свою компанию.

– Прекрасный купол получился, – удовлетворенно заметил мистер Барлоу, наблюдавший за этим.

Гленда распахнула глаза, усмехнулась, и мягко пожала руку мужа.

– Да, Вулф, отличная работа. На сколько его хватит без подпитки?

– Около трех месяцев, – приосанился он. – Потом новый ритуал.

Раздался грохот, от которого супруги Барлоу одновременно поморщились. Калитка распахнулась, пропустив подростка, упавшего на колени на мощеную крупными камнями дорожку. Тяжело дыша, он опирался на ладони, поднявшись с видимым усилием. Его светлые волосы пребывали в беспорядке, как и его одежда. Джинсы были надорваны в нескольких местах, на поло красовалось несколько пятен, словно у него пошла носом кровь, один из кроссовок был разорван прямо над подошвой, а второй и вовсе отсутствовал. Нос выглядел не слишком хорошо – распухший и немного свернутый вбок, с засохшими потеками красно-бурого цвета. Светло-карие глаза при таком соседстве казались более тёмными, чем обычно. Увидев, что его заметили, парнишка вздрогнул, ссутулив плечи. Опустив голову, чтобы повреждения были не так заметны, он двинулся к дому.

– Доброго дня, – прохрипел он, подойдя ко крыльцу.

– Здравствуй, Эйдан, – поприветствовал его мистер Барлоу. – Не пояснишь, что это за вид?

Эйдан внимательно осматривал камешки под ногами и лишь покачал головой.

– Посмотри-ка на меня, молодой человек.

Испустив глубокий вздох, Эйдан послушно взглянул в глаза опекуна.

– Так-так, снова драка? – осмотрев его спросил мистер Барлоу.

– Я лишь защищался, дядя Вулф, я не бил первым, – торопливо сказал парень.

– Надеюсь, что нам не поступит обратная информация из твоей школы, – вмешалась миссис Барлоу, одарив мальчика улыбкой.

– Я говорю правду, тётя, – упрямо вздернув подбородок ответил Эйдан.

– Хорошо, дорогой. Давай-ка я приведу твой нос в порядок, – она подняла руку, сжимая свой медальон с изображением многолучевой звезды. – Стой смирно и закрой глаза.

Эйдан замер. Гленда пробормотала несколько слов, направив палец на него, и он почувствовал, как нос с противным щелчком встал на место. Кожу закололо и защипало, словно в открытую рану кто-то щедро насыпал соль. Это ощущение продлилось всего несколько секунд, сменившись щекоткой, которая очищала его лицо от разводов крови. Наконец, все прекратилось.

– Спасибо, – губы Эйдана тронула слабая улыбка.

Миссис Барлоу отпустила медальон и оглядела пришедшую в негодность одежду подростка, задержавшись на одиноком кроссовке. Выразительно подняв брови, она явно сдерживалась, чтобы не начать его отчитывать.

– Ступай и переоденься, – наконец выдала она, поджав губы.

Эйдан коротко взглянул на опекунов и покорно отправился в дом. Светлая прихожая встретила его трепетом распахнувшихся легких занавесок и мелодичным перезвоном колокольчиков. Под ногами сам собой начал разворачиваться коврик, дорожкой раскатившись вперед. Лестница темного дерева с гладкими перилами мягко заворачивала вверх, позволяя подняться на второй и третий этажи. Ковер огненно-оранжевой полосой укрыл ступеньки и продолжил катиться по второму этажу, затихнув возле двери, ведущей в комнату Эйдана.

– Ты чудо, домик, – он с легким трепетом погладил холодный кирпич, скрытый гладкостью обоев с тканевой текстурой. Стена вздрогнула и словно кошка выгнулась в сторону ласкающей ладони.

Поднявшись в свою комнату, Эйдан со стоном завалился на широкую кровать. Внутри своего логова опекуны позволяли ему делать, что угодно, но он пользовался этим разрешением весьма скромно. Цвет каждой из стен отличался, посвящённый разным интересам, питающим мечты Эйдана. Прямо над головой, на потолке он разместил огромную карту мира, которую мог разглядывать часами. Простой стеллаж на противоположной от кровати стороне комнаты был плотно забит книгами, стопки высились на подоконнике и тумбе. Распахнутое окно выходило во двор, солнечный свет не часто гостил здесь. Редкие закатные лучики по вечерам путались в ветвях старого дуба, растущего вблизи.

Болело всё тело. Сегодня Эйдану не повезло нарваться на своего заклятого “друга” из средней школы – Ллойда Роула и его шайку подпевал. В далеком детстве они были друзьями, но чем старше становились, тем больше расходились их пути. Ллойд считался одним из самых популярных учеников: спортсмен, гордость футбольной команды, весельчак и душа компании, сын владельца завода по производству теннисных мячей. Полная противоположность Эйдану: сироте без роду и племени, живущему в приемной семье, одиночке, предпочитающему чтение шумной компании. Дружба стала тяготить Ллойда, вызывая насмешки. А после превратилась в ненависть. Этот год стал сплошной чередой испытаний. Чаще всего Эйдану удавалось избегать ловушек и засад, мысленно воздав благодарность своим быстрым ногам. Но сегодня всё пошло не так – он слишком волновался из-за годовых тестов и был рассеян. Они караулили в парке, по дороге из школы, и первый же удар сбил его с ног. Раздалось издевательское ржание и упавшего парня обступили пятеро. Вперед, с ленцой растирая костяшки, вышел его бывший друг, движением головы откинув темные пряди, упавшие на глаза.

– Элфорд! Нюнчик, уже готов бежать к своей мамочке? Ах да, – Ллойд сделал вид, что задумался. – У тебя же нет мамочки! Стоило ей увидеть, какое ничтожество она родила, как она тебя бросила.