Чего у Алекса не отнять, так это раскрепощённости в общении с кем угодно, подумал Бак. Оригинально, но работает: вон, дед абсолютно нормально воспринимает происходящее и искренне считает своим пацана, которого видит первый раз в жизни.

Это же надо так уметь. Воистину, нахальство — второе счастье.

Куратор добросовестно дождался, пока подопечный договорит:

— Мои источники сообщают, решение суда станет наступлением сразу по трём направлениям.

— Это понятно, — Мартинес небрежно отмахнулся. — Я даже могу рассказать, по каким именно. В чём тонкость? Для чего вы затеяли этот разговор?

— Хотел предложить своему соискателю взять вас в долю в будущем предприятии. Попутно обозначить, что у Алекса в результате служебной командировки на Мвензе может оказаться в руках компромат вот по этому списку, — Бак подвесил в воздухе ещё кое-что.

Заместитель военного прокурора прочёл семь фамилий и из добродушного дедушки превратился в себя настоящего, жёсткого и бескомпромиссного:

— Информация точная?

Подопечный метаморфозе старика удивился. Видимо, из-за недостатка жизненного опыта парень ещё не знал, что такие чиновники (если будет нужно) и десяток чужих судеб очень легко сломают через колено, даже более того.

Хорошо, что именно этот на нашей стороне, про себя порадовался офицер. Мир зиждется на равновесии.

— Насколько подобная информация вообще может быть точной, — а вслух Бак был предельно честен. — Весь инцидент на площади — следствие их попытки не дать Алексу в принципе добраться до наследства отца.

Дальше он озвучил версию Блекстера, получившую косвенное подтверждение за последний десяток минут сразу из нескольких источников.

— Это мой шанс. — Мартинес резко ушёл в себя и топал на автомате, не глядя под ноги. — Вы в курсе наших личных разногласий с кое-кем из фигурантов?

— Да. Разумеется, я знаю, кто из них является вашим врагом. — Откровенность, откровенность и ещё раз откровенность.

Куратор не стал упоминать, что выяснил детали вот только что.

— Вы это как-то специально подстроили? — прокурор прищурился.

— Боже упаси, — честно открестился Бак. — Иду и думаю, что впору начинать верить в бога, простите за тавтологию. Чистейшей воды совпадение.

Он не добавил (хотя и хотелось), что участие их общей знакомой женского пола для него явилось гораздо большей неожиданностью, чем война на центральной площади.

А именно из-за той дамы, по большому счёту, заместитель главного военного прокурора и вмешался (даром что она ему какая-то двоюродная племянница).

— Вы имеете репутацию человека, который слов на ветер не бросает, — кивнул чиновник. — Я вам верю. — Он принялся перебирать про себя варианты.

— Алекс, предложите господину Мартинесу процент в известном предприятии, — твёрдо произнес Бак в следующий момент. — Вслух, здесь.

— Предлагаю. — Мальчишка и не подумал смущаться, поймав сотрудника юстиции за рукав.

— Что за процент? Что за бизнес? — старик, видимо, был с соискателем на одной волне, поскольку ложной застенчивости тоже не продемонстрировал.

Подопечный коротко изложил суть:

— … соответственно, в одно лицо я всего не переварю. Господин подполковник считает, что без крыши федерального уровня не обойтись. — Парень чуть подумал. — До последнего момента я полагал, в роли необходимого прикрытия выступят мои научные руководители из министерства обороны. Если я верно оцениваю ситуацию, расклад изменился после этой войны на площади, — он ткнул большим пальцем через плечо назад, не оборачиваясь.

— Процент — дело приятное… — старик поощрительно кивнул.

Бак выдохнул с облегчением: самый рискованный вербовочный подход за всю биографию. Несмотря на то, что происходит дома.

— … Но на моей должности деньги уже не так интересны, — продолжил Мартинес. — Юноша, я оценил ваш стиль и отдаю ему должное, но решать вопрос буду с вашим куратором.

— Внимательно слушаю, — Бак изобразил сдержанную вежливость со спокойствием, которого на самом деле не испытывал.

— Мне нужны все ваши документы на этот список фамилий, — старик ткнул пальцем в гаснущую голограмму. — Финансовые проблемы в мои годы обычно давно решены, а вот шанс отплатить по старым долгам стоит дорого. Особенно когда жить осталось значительно меньше, чем ты уже прожил.

— Вы отказываетесь от взятки деньгами, чтобы отомстить? — подопечный был в своём амплуа.

Куратор скривился как от зубной боли и еле поборол желание впечатать ладонь в лицо.

— Скорее, откровенно заявляю, что мне интересно из предложенного. — А Мартинес и не подумал лезть в амбицию. — Вы озвучили список, я выбрал нужное.

Он ответил пацану как равному, уважительно и конструктивно.

Бак с удивлением обнаружил, что зубная боль испарилась, не успев появиться.

— Могу спросить, почему? Обычно если чиновник может взять деньги в дополнение к остальному, он это делает. Почему отказываетесь вы?

— Да вы никак не уймётесь, — процедил куратор. — Алекс, я вам.

И ведь не скажешь вслух, что это всё — один огромный экспромт, более чем рискованный с учётом персоналии Мартинеса.

— Мне казалось, лучше выяснить подводные камни заранее, — вежливо возразил соискатель.

— Далеко пойдёшь! — хохотнул старик. — Подполковник, не усложняйте. — Дед продемонстрировал, что в людях он тоже понимает.

Не хуже иного специалиста по работе с агентурой.

—??? — Бак снова изобразил вежливое непонимание.

— Землячество. — Коротко пояснил прокурор. — Вы белый, раз. Говорите на близком к нашему языке, но на другом, два. И он для вас не родной, это три. А вот если бы вы тоже были из наших мест… — чиновник недоговорил.

— Э-э-э, я тоже белый, — соискатель опять влез туда, куда его никто не звал.

— Ты же с Реки? — уточнил Мартинес. — Мне точно сообщили?

— Парагвай, граница. Да. Семья оттуда.

— Слышу по диалекту… Ну свои и есть.

Бак изрядно удивился выкрутасам прикладного страноведения, от него сейчас ускользавшим, хотя вслух ничего говорить не стал.

— Внимание. Вон две машины, — соискатель каким-то образом определил, кто именно их караулит на парковке прокуратуры. — Господин Мартинес, те две чёрные ждут именно вас и тех, кто рядом.

Он что, каким-то образом слышит отсюда⁈

— Принял, — старик снова хлопнул парня по плечу. — Не нервничаем. Всё будет хорошо.

Попутно даёт понять возможным наблюдателям, кто здесь за кого, сообразил Бак.

Немного встретишь на улице тех, неформальную приязнь к кому на людях демонстрирует, ни много ни мало, заместитель главного военного прокурора.

В следующую секунду куратор подобрался, пытаясь поймать нужную волну: следует попытаться внаглую перекупить тех, кто сейчас полезет наружу. Худой мир лучше доброй ссоры, а вдруг получится.

Финансов будущего проекта хватит на всех, лишь бы согласились.

Понятно, что Мартинес — тоже тяжёлая артиллерия и за свой компромат будет воевать (точнее, за возможность свести старые счёты, ставшие смыслом жизни на закате лет).

Но как было бы хорошо, если б сейчас получилось договориться за деньги — Бак даже пальцы скрестил за спиной незаметно.

— Подполковник, — прокурор многозначительно ухмыляется на ходу, хищно глядя на вылезающих из чёрных машин.

— Да? — Бак вскидывается, выныривая из каких-то лихорадочных расчётов.

Если я его правильно изучил, он секунду назад что-то задумывал. Такое, что собрался претворять в жизнь, не отходя от кассы.

Интересно, что?

— Я сейчас угадаю, если предположу, что вы собрались попытаться договориться? — сотрудник юстиции пренебрежительно кивает в сторону потенциальных противников, идущих навстречу.

— Был такой план, — осторожно сознаётся куратор. — Стесняюсь спросить, как поняли?

— Опыт, — вздыхает старик. — Люди вашей специализации в подобных ситуациях политические конфликты всегда пытаются решать компромиссом. Сперва. Не начинают с силовых подходов, ибо бытие определяет сознание. Ваша общая профессиональная привычка, если угодно.