Жители Багдада до этого уже стали илем. И когда Огуз достиг Дийарбакра, то все знатные люди Багдада прибыли туда, чтобы встретить его и одновременно вступить на его службу. Вместе с Огузом они возвратились в Багдад.

После того, как Огуз прибыл в Багдад, он пробыл там более одного месяца. Все знатные люди [города] были с ним на равных. Затем он покинул город и до наступления жаркой погоды оставался там на зимовке. А когда стало совсем жарко, он отравился на летовку в горы Курдистана. Осенью он двинулся на Басру.

Жители Басры, как и жители других вилайетов, повиновались (Огузу) стали илем, покорились и начали платить подати.

Отсюда Огуз направился в сторону Хузистана, где они обратили все те края в иль и подчинили их. Все они приняли обязательство выплачивать подати.

Отсюда, пройдя через горы Лура [Огуз], направился в Исфахан[151] (л. 595б). Когда они (тюрки) стали подходить к Исфахану, его жители не ступили на стезю покорности, оказали сопротивление и, проявив враждебность, вступили в сражение. Ни под каким видом они за крепостные стены не выходили.

Огуз выставил перед Исфаханом десятитысячное войско и приказал: «Если исфаханцы выйдут из крепости и начнут войну, тогда сражайтесь!». В определенное время вместо этого десятитысячного отряда он высылал другой такой же отряд, а прежних воинов возвращал назад. Другие его воины [в это же время] грабили исфаханский вилайет.

Огуз находился в этой стране три года, и [за это время] его воины разграбили и разгромили весь вилайет. Через три года все войска (Огуза) собрались перед крепостными воротами Исфахана. Они сражались с исфаханскими воинами семь дней и семь ночей. Один день сражалась одна половина войск, а на другой день билась другая половина. И таким порядком прошли полные семь дней. Когда выяснилось, что от этого нет никакой пользы, Кара-Сюлюк, который руководил всеми делами Огуза и пользовался его доверием, пошел к своему отцу Йуши Ходже. Он сказал отцу: «Мы вступили в большие сражения, но пока что Исфахан взять не смогли. Подскажи нам выход из этого положения и подумай о том, что мы должны для этого сделать».

Когда Йуши Ходжа узнал от сына о положении дел, он сказал ему: «Не будет никакой пользы от того, что вы сражаетесь со стеной. Когда вы устремляетесь на стены, они [в это время] выводят из строя наших людей и коней. Естественно, что их удары более эффективны и по этой причине ваши воины оказываются бесполезными. Выход из этого положения таков: пусть половина войск спрячется так, чтобы исфаханцы их не видели. Пусть эти воины ни во что не вмешиваются, и чтобы никто не знал о существовании находящихся в засаде воинов. Другая же половина [войск] пусть снова вступит в сражение перед воротами Исфахана. Если они (исфаханцы) не выйдут [за городские стены], то до тех пор, пока они не выйдут [из крепости], разгромите все их сады и жилища вне городской стены. Затем сделайте так: пусть ваши войска, словно разбитые, обратятся в бегство, а те начнут их преследовать. И когда они удалятся на довольно большое расстояние от города, тогда пусть с тыла на них набросятся воины, находящиеся в засаде. Там исфаханцы будут разбиты и побеждены и станут бежать назад. Однако вы не давайте им возможности укрыться в городе и всех перебейте».

Кара-Сюлюк пришел к Огузу и рассказал ему о выходе из положения, подсказанном его отцом. Эта мера показалась Огузу приемлемой и он принял ее. Его сыновья с 40 тысячами воинов укрылись в засаде. 50 тысячам воинам под командованием Кара-Сюлюка он приказал сражаться перед воротами города и разорять его окрестности. Эти 50 тысяч воинов, прибывшие к городским воротам вместе с Огузом, начали сражаться и одновременно разрушать жилища исфаханцев.

Когда исфаханцы увидели, что эти воины наносят и нанесут еще большие разрушения и число этих воинов вроде уменьшается, они решили, что часть войск отправилась на грабежи. Тогда они открыли городские ворота и вышли из города. Обнажив мечи, они вступили в сражение с армией Огуза. Воины Огуза, согласно со своими планами, смешались и стали бежать. Постепенно они стали удаляться, отошли далеко от города и увели их (исфаханцев) за собой в пустыню.

Сыновья Огуза с 40 тысячами воинами подобно ангелу смерти набросились на них с тыла. Они перекрыли городские ворота и перебили всех вышедших из города исфаханцев до единого.

Так ими был взят Исфахан.

После успешного захвата Исфахана, Огуз возложил на четырех своих сыновей задачу отправиться в сторону Фарса и Кермана и завоевать эти страны.

Огуз приказал четверым из своих сыновей отправиться в сторону Фарса и Кермана и завоевать эти страны. Сыновья согласно пожеланию отца отправились в те края, вторглись сначала в Керман и сразились там. Они захватили Керман так же, как Исфахан, ведя длительные сражения. Закончив там свои дела, они прибыли в Фарс и, прежде всего, захватили Шираз. Они пробыли там около года, занимаясь покорением этих земель. Каждый раз, захватив какую-то местность, они сообщали об этом отцу и спрашивали о том, как быть дальше и как обращаться с населением.

Огуз приказал: «Коль скоро эта страна захвачена, стала илем и покорилась, их грабить не надо. Определите сумму подати и, получив дань за будущие три года, возвращайтесь».

Когда вестник добрался до них и передал им слова Огуза, они, по его желанию, определили сумму подати и, получив трехлетнюю подать, возвратились в Исфахан, к отцу.

Когда подошло время следующих трех лет, они таким же образом отправили войска в Керман и Фарс и снова покорили их. Они определили сумму дани и назначили в каждую местность шихну.

Все это время Огуз пребывал в Исфахане.

Когда возвратились его сыновья, Огуз задумал поход на Ирак-е Аджам (Персидский Ирак) и отправил туда послов, чтобы вновь узнать о положении тех земель.

После того, как Огуз овладел вышеуказанными странами, он пожелал завоевать и Ирак Персидский. Прежде всего он выделил 200 воинов и отправил их в Ирак. Они должны были собрать сведения о тех краях, остерегаясь тамошних правителей, и обращать особое внимание на крепости и укрепления. Он приказал им: «Если вам удастся взять среди них какие-то маленькие местности, захватывайте их (л. 596а), но не нападайте на крупные и укрепленные места». И эти 200 воинов отправились в Ирак.

До жителей Рея, Казвина, Хамадана и других городов, куда прибывали эти воины, уже дошли слухи об Огузе и его войсках. Поэтому в их душах зародилась большая любовь к Огузу. В таких условиях лучшш выход они видели в том, чтобы не посылать войск против Огуза, отчего часть народа погибнет, а страна будет разорена. Лучше заранее одеть на себя ремень подчинения и покорности, стать илем, прибыть к Огузу и определить с ним количество подати с их стороны, и доставлять ее ежегодно в казну (Огуза). Иного выхода для себя не видели. Они решили отправиться к Огузу, чтобы удостоиться чести служить ему (таксамиш) и получив, после определения суммы податей, одобрение Огуза, возвратиться в свою страну.

Когда они прибыли к Огузу, уже наступила весна. Огуз уже решил выступить против их страны и был готов к походу. Они прибыли в присутствие Огуза и после соответствующей молитвы, изложили ему свои обстоятельства. Огуз расположил их к себе и, определив их подати и другие обязательства, отпустил их назад. Затем он направился к Демавенду, где хотел создать летовку (яйлак)[152].

В пути произошел следующий случай: одна немолодая женщина забеременела и родила мальчика. Но так как уже не было даже съедобного листика, она оставалась голодной. Из-за отсутствуя пищи у нее не хватало молока и ребенок тоже голодал.