В последние годы исследователи стали уделять большое внимание как комплексному, так и поэтапному изучению исторического развития народов в докапиталистических обществах. Сохранившиеся письменные памятники Востока своеобразно отражают процесс формирования социально-экономической и политической истории древних народов, в том числе тюрок, и содержат сведения, которые почему-либо были обойдены вниманием исследователей.

Советская историческая наука имеет большие достижения в деле изучения таких памятников. Опираясь на передовую марксистско-ленинскую методологию, советские историки создали ряд оригинальных работ по отдельным проблемам истории этих народов, а также труды, охватывающие их общую историю. Вместе с тем, многие уникальные и важные, с научной точки зрения, сочинения персо-, арабо-, тюркоязычных авторов средневековья остаются доступными лишь весьма узкому кругу специалистов.

Таким образом, богатый фактический материал, необходимый для объективной характеристики общих закономерностей и специфики развития народов Востока, остаётся закрытым для более широкой аудитории в силу языкового барьера, лишенной возможности пользоваться сочинениями средневековых авторов. Между тем изучение и издание каждого памятника, независимо от его характера — будь то легендарные или вымышленные рассказы о подвигах, тенденциозная или бесстрастная фиксация событий, аккумулировавшая в себе всю доступную предшествующую сумму знаний, — является своего рода научным событием и становится предпосылкой для дальнейших изысканий. В свете требований современной исторической науки, уровня и состояния советского востоковедения большое значение имеет введение в научный оборот конкретных памятников письменности народов Востока, призванных расширить источниковедческую базу обобщающих исследований II позволяющих восстановить ранний этап развития средневековые обществ в контексте всемирной истории.

Огузы, которые с XI в. носят название туркмен, являются предками тюркских народов, живущих ныне в Азербайджане, Туркмении, Иране, Турции и Ираке. Из их среды вышли также представители династии Сельджукидов и Османов. Только часть огузов, обитавших в степях к северу от Сырдарьи, проживала в городах, и эти оседлые огузы, не принимавшие участие в военных походах, презрительно именовались степняками-ятуками.

Хотя эта характеристика и условна, все же любопытно отметить, что Сельджукскую империю создали именно кочевые, а не оседлые огузы. Однако, после сражения и победы у Малазгирда в 1071 г., завоевав Анатолию, кочевые огузы сами стали переходить к оседлой жизни. Наряду с этим в XI же веке Анатолию стали заселять многочисленные тюркские племена, бежавшие от монгольского нашествия. А когда разбитое государство Сельджуков было подчинено монголами и оседлые ятуки стали подвластны новым правителям, кочевые тюркские племена, т. е. туркмены, вступили в длительные схватки с монголами[1].

Среди письменных источников, в которых наиболее полно отражена ранняя история тюркских племен, безусловно, исключительно важное место принадлежит фундаментальной и единодушно признанной классической «Джами' ат-таварих» («Всеобщей истории» или «Сборнику летописей») мусульманского историка XIV в. Фазлаллаха Рашид ад-Дина (ум. в 1318 г.)[2]. В ней впервые история огузов излагается в контексте всемирной истории, и это свидетельствует о том, какое большое значение придавалось во времена Рашид ад-Дина огузским племенам как предкам исламских тюрок Переднего Востока. Особенностью «Истории огузов» или как ее называли полностью «Истории огуза и его потомков, а также упоминание о султанах и владыках тюрок» является то, что она основана не на письменных источниках», а представляет собой произведение устного народного предания, в котором переплетаются легенда и реальность. Эта специфика определяет и строго избирательный подход к данному источнику, который следует рассматривать не только в плане памятника, относящегося к области фольклора, каковым он воспринимался, но и как важный исторический источник.

Легендарная история Огуза, как литературный памятник тюркских народов, разрабатывалась многими учеными. Больше всего анализировался стихотворный вариант «Огуз-наме», ибо самобытный характер эпоса, богатство языковой и поэтической структуры привлекли внимание исследователей с момента появления этого памятника.

Первым на него обратил внимание немецкий ученый Дитц Ф., сделавший фрагментарный перевод текста «Огуз-наме» на немецкий язык[3]. Работа над стихотворным текстом «Огуз-наме» продолжалась много лет и к ней обращались многие исследователи в разных странах. Начиная с Радлова В. В.,[4], Бартольда В. В.,[5], Риза Нура[6], Пелльо П.[7] и Банга В.[8], которые положили начало изучению «Огуз-наме» как эпического сказания, филологические особенности памятника, его поэтическую форму и ритмику очень детально разработали Оркун X. Н.,[9] Щербак А. М.[10], Эраслан К.[11] и Кононов А. Н.[12].

Работы вышеперечисленных авторов в известной мере облегчили нашу задачу рассмотреть «Огуз-наме» как фрагмент «Всеобщей истории», в котором своеобразно освещаются исторические реалии.

На истории написания «Джами' ат-таварих» подробно остановился Бартольд В. В. в рецензии на книгу французского ориенталиста Блоше Э. (1870—1937 гг.) «Введение в «Историю монголов»[13]. Полный список «Джами' ал-таварих», как известно, до нас не дошел, но и отдельные его части (как изданные, так и рукописные) включают ценный и уникальный материал — в буквальном смысле слова он собран усилиями представителей многих народов, в том числе и европейцев. Специальный раздел с изложением истории монголов, где имеются две части (баб) о тюркских и монгольских племенах, входит в первый том сочинения, начатый по приказу Газан-хана в 700/1300—01 г. и завершенный уже при Улджайту в 710/1310 гг.[14]. Появлению этого труда в немалой степени способствовала и политическая ситуация на Ближнем Востоке, где по определению Петрушевского И. П., «тюркские династии, еще с XI в., поощряли появление исторических трудов, в которых учитывалась бы история тюркских племен на основании их традиций»[15].

Огузы, как и многие кочевые народы, придавали большое значение генеалогии рода и его организации, сохраняя их в устной традиции. Названия почти 24-х огузских племен, известных в среднеиранской письменности, поименно перечислены в известном словаре Махмуда Кашгарского, созданного в XI в.[16]. И лишь только у Рашид ад-Дина генеалогия рода огузов нашла свое относительно четкое и стабильное оформление.

Рассматриваемый нами фрагмент «Джами' ат-таварих», известный в научном мире как «Огуз-наме», хранится в Стамбуле в библиотеке Топкапу (фонд Багдад Кешкю) под № 282 в составе Маджму'а-и Хафиз-и Абру[17], лл. 590-601б и 641а[18]. Вся рукопись переписана одной рукой каллиграфическим насталиком. Начало рукописи (л. 590б): «Бисмиллахи ар-рахмани-р-рахим. Муваррихан-и атрак ва равийан-и чалак чинин такрир микунанд ки Нух алайхи-с-салам чун руб'и маскун бар фарзандан кисмат микард пасар-и-махин Иафас ра нам зад Машрик ва Туркистан ва ан худуд кард...».