Я сосредоточилась на ощущениях. Во всём теле ощущалась лёгкость. Ничего не болело.

- Прекрасно!

- Тогда вылезай да одевайся, - сказал он.

Я и выполнила указание, встав во весь рост. Андрей сглотнул.

- Одевайся! - бросил мне, а сам ретировался из помещения.

Я понимала, что сейчас не время и не место. Не для первого раза, скажем так. Понятное дело, что для студентов заниматься этим в общаге - привычное дело, обыденное. И хотелось чего-то романтичного, возвышенного, необыкновенного, чтобы в памяти запомнилось навсегда. Но почему же так обидно, когда он вот так сбежал? Понимаю, что обо мне думает. Ясно, как день, что я его возбуждаю. Но чувств понять мне было не суждено. Пришлось подавить выступившие слёзы и просто начать одеваться.

Андрей поджидал меня под дверью душевой. Когда я вышла, он сказал идти в нашу комнату отнести вещи и ждать его. Сцепив зубы, пошла выполнять поручения. Что-то раскомандовался он. Не нравилось это мне.

Прошла мимо остальных, с замотанным тюрбаном в виде полотенца на голове. Народ обращал на меня внимание, хихикал, посмеивался. Молчу, лишь внутри обида нарастает.

Любимый шёл мучительно долго. Я же нервно мерила шагами нашу комнату.

Вошёл, закрыл дверь.

- Поговорим? - и вроде бы голос вполне спокоен, но вновь приказные нотки.

- О чём? - буркнула я, не в восторге от тона.

Он подошёл, обнял.

- Прости, я не на тебя сержусь. Не хотел приказывать, просто так вышло.

Я сглотнула, опустила взгляд.

- Хочу я тебя, и сильно. Но это ведь всего лишь оболочка, как ты сама говорила, а я ничего не могу с собой поделать. Понимаешь? Оттого и злюсь, - продолжил говорить он. На этот раз тон сбавил, говорил мягко, и обида отпустила.

- Прости и ты меня.

- За что?

- За мою обиду. Я должна была понять...

Но он не дал закончить. Поцеловал. Нежно, а потом страстно, но закрыв глаза. И я отдалась этому порыву.

В районе лона ощущалось его желание.

- Потерпим? - спросил он, остраняясь и пытаясь отдышаться.

- До чего?

- Не знаю, ты мне скажи.

Вспомнила слова мамы, что надо подождать с беременностью. Окончить год не помешает до родов. Да и какие роды могут быть? Оба без высших образования, без работы, живём в общаге. Конечно, если беременность наступит, я избавляться от ребёночка не собираюсь. Но и стремиться как можно быстрее зачать - тоже. Контрацепция гарантию стопроцентную не даёт. У меня были знакомые, которые и со спиралью забеременели и родили, и презервативами. С таблетками тоже свою нюансы были. Поэтому оценивать риски и принимать решение исходя из минимальных - это правильно. Авось пронесёт - это не ко мне.

- Давай подождём, - миролюбиво сказала я, принимая решение. - Не знаю, сколько. Просто нужно подходить ко всему этому серьёзно. Сейчас в нас говорят чувства. И это здорово, но...

- Но семья - это ответственность, - завершил любимый.

- Да. Это дети. Их нельзя зачинать просто залётом.

- Согласен. Значит, вначале поженимся официально?

- А ты хочешь?

- Так ведь уже... - сказал он.

- Да, но то было лишь потому, что ты боялся потерять меня.

- Нет. Тогда я осознал, насколько сильно хочу, чтобы ты принадлежала лишь мне одному. Стала моей навсегда. Страх помог осознать это. И я не жалею. Но семья - это серьёзно. И брак - это небольшая защита интересов ребёнка. Что у него будет и папа и мама.

Я согласно кивала.

- Да. Предлагаешь всё же через две недели пожениться?

- Да.

- Но твоя невеста...

- Забудь про неё. У меня есть единственная невеста и жена. Других женщин для меня не существует.

- Считаешь, можно так поступать?

- Как так? Я родителям ничего плохого не делал. Они меня родили и вырастили, и я благодарен им за это. Но сейчас они думают не обо мне, а о себе. Значит, наши пути на этом разошлись. Точка.

Я приуныла. Да, они плохо поступают, но и мы, выходит, не лучше.

- Ланочка, знаю, о чём ты думаешь. Нет! Если хочешь, можем обратиться за помощью к нашему декану. Он - мастер иллюзий.

Иллюзии? Как они нам могут помочь?

- Он нашлёт иллюзию меня на эту встречу в аэропорту. И испортит впечатление обо мне. Но я на эту встречу не пойду. И ты - тоже. Ты поняла? - это был приказ. - Пауков мне хватило.

- Я поняла, - ответила весьма сухо.

- Вот и славно! Если силы восстановила, пойдём вольёмся в коллектив, а то некрасиво получается. Все работают, а мы тут развлекаемся.

- Хорошо.

Мы взяли свои краски, вышли из комнаты и отправились раскрашивать то, что было ещё не занято одногруппниками Андрея. Так совпало, что как раз рядом с его обидчиками. Правда, обратили внимание не сразу, а когда чуть ли не столкнулись спина к спине.

- Куда прёшь? - схватил моего жениха за ворот футболки выше него на голову обидчик. - Ещё и девку свою притащил сюда!

Обидеться я просто не успела. Амбал отлетел к стремянке и опрокинул на себя ведро с краской.

- Ах ты... - ругнулся он и налетел на Андрея. Тут же нас обступили. Кто-то кричал:

- Драка!

Ребята делали ставки. А Андрей просто уворачивался, позволяя сопернику разбивать себе руки о стены. Себя не защищал, а за меня вступился. Любимый!

- Нас спалили! - крикнул кто-то. И зрителей как ветром сдуло.Все вновь занялись разрисовыванием стен.

Только соперники остались да я.

- И что здесь происходит? - раздался голос Степана Николаевича.

- Да ничего, - спокойно ответил Андрей. - Паша вот решил кулаки о стены почесать.

Следы крови красовались то тут, то там.

- Осташков, отлынить таким способом от работы не выйдет. А повредите себе руки, будете зубами красить или ногами, как инвалиды. Вы меня поняли?

Задира лишь скрежетал зубами. А я представила, что камера на время в коридоре отключилась. И когда комендант отвернулся, Андрей врезал драчуну прямо в лицо.

Я подошла к любимому, вставая между парнями:

- Хватит!

- Пусть извиняется за девку! - Андрей зло глядел на врага.

- Не буду! - сплюнул кровь на пол Пашка.

А Андрей как-то так развернулся и локтём прямо в солнечное сплетение ударил.

- Десять секунд или ты подохнешь!

Упавший на колени поверженный враг тщетно хватал воздух губами.

- Восемь... Семь...

- Прости за девку... - прохрипел обидчик. - Я больше не буду...

Андрей ударил его ладонью в солнечное сплетение. И блок убрался. Я наблюдала за его действиями другим зрением, но так и не поняла, как он это сделал.

Жертва учёбы хороших манер глубоко дышал, стараясь отдышаться. На Андрея он больше не глядел. На меня - тоже.

- Пойдём, - любимый взял меня за руку, отводя к той стене, где мы рисовали. - Можешь включать камеры, - шепнул он.

Только сейчас вспомнила, что их заблокировала. Но как я это сделала? Теперь не упомню. Кажется, просто подумала, чтобы они не работали. И как же вернуть обратно?

"Ладно, пусть работают!" - милостиво разрешила я.

- Молодец! - похвалил Андрей.

Мы уже раскрашивали свои рисунки. Центральные рисунки в вестибюле. И сосредоточились на рисовании, погрузившись в процесс полностью. Я видела то, что должно получиться слабеньким таким узором на стене. Каждый мазок имел свой цвет. Кропотливая работа. И если другие просто красили, не задумываясь выполняя программу, то ко мне это не относилось. Мазки наносились слоями, разными цветами. И моё зрение раскладывало эти мазки.

Но довольно скоро я устала раскрашивать и решила довериться своему чутью, выключив магическое зрение.

Общую концепцию поняла, а дальше - дело техники, если я её запомнила.

На обед девушки позвали нас на кухню.

Похоже, они взяли инициативу в свои руки и наготовили. Причём полноценных закусок и блюд. Мне даже неудобно стало перед любимым. Да, я тогда болела, но кормила его пельменями и полуфабрикатами.