Дамьен тем временем отпер дверь и вошёл в камеру. Склонившись над массой, оказавшейся скрючившимся на полу человечком, он перевернул его и вздрогнул.

— Это Сюркуф, он убит.

Марк тут же последовал за ним и, сунув рыцарю в руки свой факел, осмотрел рану на шее управляющего. Его белый полотняный воротник был залит кровью, но она уже успела свернуться, а труп остыл.

— Рана нанесена мечом или длинным кинжалом, — сообщил Марк, поднимаясь. — Хватило одного движения. Жертва не сопротивлялась. Судя по всему, это сделал человек, которому уже не раз приходилось убивать таким способом.

— Разбойник? — спросил капитан Лафар.

— Или воин. Разве не так вы действовали в бою, когда удавалось подойти к противнику со спины?

— Возможно… — нехотя проговорил тот, а Марк вдруг вспомнил, что оба похода короля Ричарда, в которых участвовал молодой капитан, обошлись без сражений, и у того просто не было случая проделать что-то подобное. Но в доме были другие солдаты, которым, несомненно, пришлось участвовать в жестоких сечах и убивать врагов в рукопашных схватках, где такие удары являются обычным делом.

— Оставим его здесь, — произнёс Дамьен, выходя из камеры. — Он это заслужил и вряд ли я оставил бы его в живых. Не нож, так виселица его ждали бы в любом случае. Но меня тревожит, что кто-то пробрался сюда и перерезал ему глотку. Зачем?

— Видимо, этот кто-то решил так же, как вы, и не стал откладывать, — ответил Джин Хо, тревожно принюхиваясь.

— Ты что-то чувствуешь? — с надеждой спросил Марк, но лис пожал плечами.

— Всего лишь запах лекарств. Он был немолод и наверняка страдал целым букетом разных хворей. Хотя, мне кажется, что где-то я уже встречал этот запах. Я постараюсь вспомнить.

Они обошли весь подвал, заглянули и в пороховой погреб, но не нашли больше ничего, что бы их заинтересовало. В погребе Марк осмотрел двойной ряд стоявших у стены бочонков, понимая, что не сможет узнать, брали ли отсюда порох полгода назад.

Они снова поднялись наверх и вошли в тёмную холодную кухню, где ещё не так давно готовилась еда для гарнизона. Теперь здесь было пусто и пахло чем-то затхлым. Окинув грустным взглядом пустые столы и тёмный очаг, Дамьен направился к дальней двери. Судя по его виду, он не надеялся увидеть там что-то важное, но желал осмотреть всё, потому распахнул низкую почерневшую дверь и остановился в изумлении, а потом с криком кинулся внутрь. Марк бросился за ним и, вбежав в низкую комнату с закопченными стенами и потолком, замер, глядя на что-то тёмное, висевшее посредине. Потом он понял, что с потолка свисают мясницкие крючья для туш животных, внизу по полу проходит тёмный жёлоб, по которому с них сливалась кровь перед копчением. Но теперь на одном из этих крюков было подвешено за руки тело женщины в чёрном бархатном платье. Дамьен уже подбежал к нему, но теперь застыл в ужасе, явно не зная, что делать дальше. Марк решительно обогнул его и взялся за тело женщины.

— Да помогите же мне, де Олонд! — крикнул он.

Тот не мог двинуться с места, глядя на белое как полотно, лицо своей мачехи. Однако капитан Лафар не поддался его настроению. Он подошёл и, положив свой факел на грязный каменный пол, помог Марку снять тело.

Женщина уже давно была мертва. Более того, её ноги и низ юбки были покрыты кровью.

— Какое варварство! — воскликнул Дамьен, склонившись над ней. — Кто мог так поступить с женщиной? Какое жестокое убийство!

— Это казнь, — ответил Марк, осматривая тело. — При короле Франциске так наказывали изменников и перебежчиков. Их подвешивали за руки на дереве и наносили глубокие порезы, чтоб они умирали медленно, истекая кровью. Уже король Эдмонд запретил такую казнь, провозгласив, что изменников на войне казнят позорно, но быстро, то есть через обычное повешение.

— Но обойтись так с женщиной…

— Забираем её, — проговорил капитан, собираясь взять тело на руки.

— Подождите, — Марк снова нагнулся, чтоб осмотреть узел на запястьях баронессы. — Что ж, похоже, моя догадка верна. Это сделал тот, кому уже приходилось проводить такие казни. Уверен, что, осмотрев её тело, мы найдём разрезы именно там, где они привели к длительному кровотечению. Это, действительно, жестоко.

Они вернулись в дом, и Лафар передал тело баронессы первому же попавшемуся ему на пути лакею. Внимательно глядя ему в лицо, он велел отнести её в комнату рядом с кухней и позвать туда кухарку, чтоб она подготовила тело хозяйки к погребению. Старик с непроницаемо-скорбным выражением, не задавая вопросов, принял у него эту ношу и унёс, а Дамьен, всхлипывая и вытирая слёзы, пошёл к лестнице, чтоб сообщить обо всём отцу.

— Мы нашли её, — как-то очень спокойно произнёс капитан, — осталось найти убийцу. Что будем делать дальше? — он взглянул на Марка.

— Я уже понял, кто убийца, осталось узнать, почему он это сделал, — ответил тот. — Давайте всё-таки осмотрим её комнату. Может, найдём там подсказки.

Они поднялись на второй этаж и сразу же направились в покои баронессы. Наверно когда-то это были самые красивые комнаты в замке, светлые, со стенами, обитыми шёлком, с изящной мебелью и дорогими безделушками на камине. Просторную гостиную украшали изготовленная из вишнёвого дерева и покрытая золочёными накладками арфа, резной пюпитр, кушетка в виде золотой лани, рога которой служили прялкой, выточенные из палисандра пяльцы с витыми серебряными подсвечниками по бокам. Кресла были обиты золотистым бархатом, а на слегка вычурных столиках поблескивали драгоценные вазы из алкорского фарфора. В маленьком кабинете стоял у окна украшенный инкрустацией секретер, в будуаре — туалетный столик с большим зеркалом и шкафчиками по бокам. Уютную спальню почти всю занимала кровать с золочёным балдахином, с которого ниспадал аккуратными складками парчовый полог.

Было видно, что хозяин замка ничего не жалел для своей молодой жены и окружил её роскошью, доступной далеко не всем дамам равного с ней положения. Марк должен был признать, что даже комнаты его супруги обставлены не так богато, как покои баронессы де Олонд.

Впрочем, он не стал слишком долго размышлять об этом и принялся за обыск. Он скоро заметил, что все эти дорогие, искусно изготовленные вещи, находившиеся строго на своих местах, покрыты слоем пыли. Должно быть, у баронессы, привыкшей к порядку, всё же не хватало времени на то, чтоб убрать её. Она вела все хозяйственные дела, о чём свидетельствовали аккуратно сложенные и подшитые расчётные книги, счета и расписки в кабинете. Её драгоценности были сложены в ларец, но их было немного, возможно, она уже начала распродавать свои украшения, чтоб получить деньги на содержание этого большого дома. Её нарядные платья, завёрнутые в полотняные чехлы, давно уже пылились в гардеробной. Жизнь этой женщины последнее время была нелегка, но Марк никак не мог найти хоть что-то, что говорило бы о том, что она пренебрегает своими обязанностями хозяйки дома и супруги.

Закончив осмотр, он снова вышел в гостиную, где его уже ждал Лафар.

— Вы что-нибудь нашли, ваше сиятельство? — спросил он.

— Нет, — покачал головой Марк. — Ничего, что говорило бы о её предосудительном поведении или попытке скрыться. Напротив, это жилище уравновешенной и аккуратной женщины, достойно переносящей все испытания и осознающей свою ответственность перед семьёй и обществом.

Ему показалось, что на лице капитана в какой-то миг мелькнуло скептическое выражение, но тут же пропало.

— Я тоже ничего не нашёл, — только и произнёс он.

— Идите сюда! — раздался откуда-то приглушённый голос Джин Хо и Марк осмотрелся. — Я в гардеробной. Здесь что-то есть!

Поспешив к нему, Марк застал его в углу комнаты, откуда был сдвинут в сторону сундук с платьями. Один из деревянных квадратов наборного пола был вынут, под ним темнел тайник, из которого лис только что вытащил большой ларец.

— У меня нюх на тайники, — похвастался он. — Если что-то кем-то спрятано, то это может быть лисиком найдено. Я молодец?