– Это мой проект, над которым я работаю.

Жанна посмотрела на черно-белый распечаток. Летающий аппарат, похожий на тот, который лежал на столе, несся по небу среди облаков. Все четыре винта, расположенные к верху, крутились на огромной скорости, а некий человек, стоявший далеко внизу на земле, сжимал в руках пульт дистанционного управления.

– Это какой-то самолет? Или вертолет?

Спросила Жанна, и Филипп в ответ улыбнулся.

– Нет. Это квадрокоптер. Видишь у него четыре винта, размещенные в виде квадрата? – он указал на снимке. – Название обозначает количество винтов. Также может быть гексакоптер или октокоптер. То есть наличие шести или восемь винтов.

Он вернулся к плате, внимательно изучая проделанную при помощи паяльника работу.

– Откуда ты все это только знаешь?

Удивилась Жанна, возвращая распечаток на место. Она уже давно заметила за сыном, как он часто стал заходить в магазины электротехники. А простые игрушки, в которых нет даже элементарных батареек, перестали интересовать мальчика уже очень давно.

– Интернет, мам. В нем есть все.

Он вновь взялся за паяльник, и Жанна, более не произнося ни слова, поднялась со стула. Ей было радостно знать, что ее сын занят подобной работой. Мальчик в свои двенадцать лет занят делом, а не просиживает выходные за игровой приставкой, хотя, возможно, роль сыграло и воспитание. Женщина никогда не давала много поблажек сыну, ограничивая время компьютерных игр, как самое не продуктивное. Ей казалось, что детские игре должны быть тесно связаны с физическими нагрузками или способствовать умственному развитию, а не заключаться в простом зацикливании на примитивном нажатии кнопок джойстика.

Оглядев оборудованный под мастерскую сарай, она вновь взглядом вернулась к сыну. Его ссутулившееся тело нависло над верстаком в свете нескольких ламп, направленных на плату.

– После того, как закончишь здесь, обязательно сходи погулять. Не стоит проводить все время в мастерской.

– Хорошо, мам.

Отозвался Филипп и женщина, выйдя из сарая, аккуратно и максимально плотно прикрыла за собой дверь. Еще не так давно она хотела отключить обогрев этого строения, чтобы сэкономить на квартплате, но теперь решила, что будет всячески помогать Филиппу в его начинаниях. Её даже охватило чувство материнской гордости, которое со временем переросло в уверенность, ведь в определенной мере успехи сына это и ее личная заслуга.

Летающий аппарат был готов. Проверив, как работают винты и сигнал, исходящий из пульта дистанционного управления, Филипп решился на первый полет. Он не знал, можно ли запускать квадрокоптер зимой, но в это воскресенье погода была солнечной и практически безветренной. Стрелка термометра показывала минус пять, этого вполне достаточно, чтобы Филипп решился.

Он накинул теплую куртку, натянул наспех вязаную шапку и перчатки, которые ему подарила мама на прошлый Новый Год. Подхватив квадрокоптер, поспешил на улицу, где в центре круглой поляны, окольцованной дорогой, остановился на возвышенности. В этот день на площадке никого не было. Местные дети уехали то ли по гостям, то ли просто сидели дома. В любом случае Филиппа вполне устраивало безлюдье.

Он расчищал снег до тех пор, пока не показалась примерзшая трава, слегка пожелтевшая за время весенних холодов. Затем поставил на образовавшийся островок квадрокоптер и, отступив несколько шагов назад, обеими руками взялся за пульт.

В его груди сердце гулко билось от переживания, смешенного с ликованием. Филипп ожидал, что у него все получится, ведь он столько раз перепроверил все схемы, но сомнение было всегда. Поскольку это его первый опыт в подобном деле, приходилось сомневаться в собственных силах.

Набрав полные легкие холодного воздуха, он нажал на кнопку «Старт» и все четыре винта монотонно зажужжали в такт друг другу. Филипп не раз запускал их в своей мастерской, но сейчас, казалось бы, привычное действие заставляло все тело сжиматься от напряжения.

– Поехали.

Прошептал он, надавив на рычажок джойстика. Его изобретение, набирая обороты, стало подниматься вверх, слегка балансируя от порывов ветра. Квадрокоптер поднимался все выше и выше до тех пор, пока Филипп не задрал голову так сильно, что зимнее солнце стало слепить глаза. В груди горел огонь, переплетаясь с бушующим ликованием. Взлет прошел настолько удачно, что все мысли о провале мигом растворились. Филипп надавил на второй джойстик, и летающий аппарат устремился вперед, пролетая над детской площадкой в сторону частных домов.

Оставаясь на месте, мальчик начал ставить эксперименты с маневрированием. Он наблюдал за тем, как его изобретение послушно выполняет все задания, посылаемые с пульта управления. Это было настолько грандиозно, насколько Филипп мог сам себе позволить в своих мечтах о первом полете. Результаты многократно превосходили все ожидания, а уверенность в себе превратилась в бесконечный поток новых идей.

Филипп, окутанный эйфорией, даже не заметил, что находится на площадке уже не один. Кто-то шел за его спиной неторопливой походкой, внимательно наблюдая за происходящим. Филипп, не сдерживая улыбки, повернулся в сторону приближавшегося к нему человека. Он уже мысленно отвечал на вопросы, которые мог услышать от завороженного зрителя, но вместо этого похолодел всем нутром.

По поляне, задрав голову вверх, приближался Борис Жорин, одетый в куртку цвета хаки и военные ботинки, возможно, доставшиеся ему от старшего брата. Парень, засунув руки в карманы, не сводил взгляда с летающего аппарата.

– Это что, летающая тарелка?

Усмехнувшись, спросил Жорин, остановившись рядом. Он даже не стал дожидаться ответа, а просто выхватил из рук Филиппа пульт.

– Нет, это квадрокоптер, я его сам собрал.

Ответ прозвучал очень тихо, почти шепотом.

Жорин посмотрел на Филиппа взглядом презрения. Этот парень презирал абсолютно всех в своем городе. Чем были вызваны подобные чувства, мало кому известно, но Филиппа подобное не интересовало. Он никогда не стремился влезть в чужую жизнь, собирая сведения о тех, кто жил по соседству. Многие подруги его мамы, когда приходили в гости, любили посудачить о тех, кто каждый день окружал их. Но они никогда не говорили о семье Жориных, словно тех не существовало вовсе.

– Неужели сам?

Ответил Борис, разглядывая пульт. Квадрокоптер тем временем завис над одним из соседских домов.

– Да. С осени собирал.

– А ты головастый. Как эта срань летает?

Жорин дернул за один из джойстиков и коптер моментально устремился вниз, словно к нему привязали тяжелый камень.

– Нет!

Выкрикнул Филипп, попытавшись вырвать обратно пульт, но Борис встретил его сильным ударом в грудь. Отлетев на несколько шагов от него, мальчик упал в снег. Он все еще слышал, как по воздуху разносится жужжание моторчиков, раскручивающих лопасти каптера, а значит, аппарат не упал. Он все еще в воздухе, под контролем этого негодяя.

– Ты что, напасть на меня вздумал?

Огрызнулся Борис, сделав шаг вперед. Он точно так же, как и при их встрече в магазине, держал пульт одной рукой, опустив его вниз. Потеряв весь интерес к игрушке, парень был озабочен только своим имиджем. Он никому не позволял выхватывать что-либо из своих рук. Только под страхом смерти ребята со школы могли проделать подобную вещь.

– Это мое!

Ответил Филипп, пытаясь подняться с земли, но Борис, подскочив ближе, вновь толкнул парня в грудь, только уже не рукой, а подошвой своего военного ботинка.

– Лучше не вставай, пока я тебе нос не сломал…

Начал Жорин, блестя выпученными глазами. Он буквально рассвирепел и был готов броситься на соперника с кулаками, заранее зная исход схватки. Но мужской голос, прозвучавший из-за спины, остановил его.

– Лучше отвали от него, пока я тебя не взгрел, парень.

Они оба повернулись в сторону высокого мужчины, на лице которого уже стали появляться первые морщины. Он был одет в длинное черное пальто, доходящее почти до щиколоток. На голове черная шапка с закрученными полями. Филипп сразу вспомнил этого человека, он несколько дней назад приходил в их дом. Мама о чем-то разговаривала с ним на кухне, а перед тем как уйти, незнакомец поздоровался с Филиппом. Мальчик не мог толком вспомнить их короткий разговор, но точно запомнил, как при этом сильно нервничала мама.