Шекруш повёл их в подземелье по кручёной потрескавшейся лестнице, на ступеньках которой сидели крупные скорпионы и скарабеи. На нижних этажах располагались просторные залы с саркофагами, грудами золота или оружейными стендами, уходящими во тьму. Глаза варваров загорелись огнём алчности при виде оружия – золото их мало волновало, и они не видели в нём ценности.

– Забирайте всё, это вам пригодится, – разрешил хаотический бог.

Пока его воины, приняв вид знатоков, выбирали себе клинок из металла цвета олова по вкусу, Гер-Гар с сомнением заметил:

– Оружие – хорошо. Но ради твоей проверки мы потеряли очень много бойцов. Самки ещё не скоро нарожают новых, а детёныши могут не пережить переходы. Даже добираясь сюда нам пришлось пустить на мясо несколько десятков.

– У вас будет армия, – загадочно проговорил Шекруш, не оборачиваясь. – Да такая, что не сможешь решить, куда её деть. Причём самки вам больше не понадобятся. На краю пустыни у границ земель ксити-па стоит королевство Ломар-Нанн. Оно не очень сильное, и мы поможем вам захватить его, но при одном условии. Местный народ использует для размножения ямы богини Жизни Угуд. Их род имеет кое-что общее с твоим на уровне генов, давно вымерших предков. Тебе пока этого не понять. И хотя ваши народы разошлись давным-давно и сильно изменились как раз благодаря этим ямам, они сработают на брудугарах точно так же, как и на них. Заронив в грязь жизни часть себя, вы сможете восполнять ряды легко и быстро, главное всегда иметь жижу Угуд и следить за тем, чтобы она не иссякла.

– И что ты хочешь за помощь?

– Вон, видишь? – вместо ответа Шекруш указал на стоящий в соседнем зале заострённый обелиск из оникса. – Это шпиль-накопитель хаотической энергии. Когда рядом творится жестокость, он наполняется силой. При должном заряде ты сможешь приоткрыть завесу между этим миром и Морагодом, тогда безликие придут к тебе. Вытащите его на поверхность.

Гер-Гар развернулся к грохочущим оружием дикарям, застав их за тем, что кто-то из них вытащил с полки оружейного шкафа штуковину, выглядящую как остроконечный осколок того же оникса с несколькими шипами на конце. Неуклюжий зверо-людь надавил на что-то и в долю секунды один из этих шипов выстрелил в другого брудугара, пробив его почти насквозь. Не успел длагат рявкнуть на виновника, как пронзённый варвар взорвался кровавым фонтаном. Гер-Гар покосился на кивающего Шекруша.

– Видишь, о чём я говорил? – довольно промурлыкал бог. – Твоим врагам сильно не поздоровится. Теперь несите накопитель.

Не без труда, но брудугары умудрились вытащить шпиль, лишь пару раз ударив его о стены. Его установили на телегу, и вождь приставил к нему охрану. После чего вновь обратился к своему наставнику:

– И где нам набрать эту твою энергию? Сколько тебе надо?

– Можно начать прямо сейчас, – зловеще блеснул глазами бог-демон. – Я уже сказал тебе, что самки и дети вам больше не понадобятся… Да и путь из пустыни долог. Покажи, что готов идти до конца.

Гер-Гар помрачнел и нахмурился, хоть из-за маски, заменившей ему лицо, понять это было непросто. Некоторое время он сохранял тяжёлое молчание, затем кивнул собравшимся вокруг воинам…

Абхра пребывала в особом волнении. Тысячи ксити-па сползлись со всех окраин на Площадь Владыки, чтобы посмотреть, как готовится к походу войско принцев. Абхей полз, неторопливо виляя хвостом, по центральной дороге, ведущей от дворца к площади. Он наслаждался вниманием толпы, бряцаньем собственных лат и бликами солнца, отражёнными зеркальным лезвием паты – длинного меча с обоюдоострым лезвием на широкой гарде, крепящейся прямо к наручу. Доставать оружие сейчас смысла не имело, но зато выглядело эффектно, а любой властный обитатель Царства Золотого Змея любил лишний раз показать себя в блеске славы и величия. По Сторонам от дороги возводились дополнительные башни, несколько особых жрецов-строителей собирались вокруг них, дуя в золочёные свистульки, настроенные на нужную им частоту. Создаваемый инструментом звук заставлял огромные камни пониматься в воздух, лететь, туда, куда укажут, и размещаться на положенном месте. Рабы допускались к зданию лишь позже, дабы довести его до идеала. Абхей довольно кивал, видя, как империя растёт буквально у него на глазах. Сомнений в успехе похода на Юг у него не возникало ни на секунду. Если ксити-па и проигрывали битвы, то это случалось настолько давно, что сам принц и его братья-близнецы, вышедшие из одной кладки, просто одни чуть раньше, другие, то бишь Иша, позже, тогда ещё не сменили в первый раз чешую.

На возвышении неподалёку от огромной статуи Яган-наты в самом центре площади, куда он держал сейчас путь, собрались несколько нарядных змеев, среди которых был царь Деврадж и его супруга, мать братьев, Ритика. Также тут находился и аргиянатх – владыка жертвоприношений, Болдева, ибо по традиции перед военным походом, чтобы он непременно увенчался успехом, надо было принести в жертву Тысячеглавому Шеше десяток рабов. Иша тоже приполз с отцом. Выглядел он крайне недовольным, и Абхей мог его понять: всех, кроме него, отправляли снискать боевой славы и всяческих почестей, а он должен сидеть в золотом дворце, как наказанный. Впрочем, нечего перечить воле Яган-наты. А вот Махины пока не было видно. Принц знал повадки своего брата-богатыря, тот и правда был нерасторопен и слишком медлителен там, где следовало бы проявить большую прыть. И ещё он любил загулять. Потому его никто не рассматривал на роль царя, ему вполне хватало титула воеводы-махаратхи. Только он подумал, что не видит и Ракеша, как тут же услыхал его голос:

– Смотрю, ты от гордости сейчас из шкуры выпрыгнешь! Не думай, что если отец направил на Юг большие силы, то вы с Махиной получите преимущество.

– Я не меряюсь славой, – неискренне отозвался Абхей.

– Ну да, всё для Кшемама, – не менее язвительным тоном подхватил Ракеш. – Рассказывай об этом отцу или этим пафосным жрецам, – без уважения змей махнул рукой в сторону Болдевы, увенчанного высокой тиарой и светящегося от много килограммового одеяния, состоящего почти целиком из золотых пластин и драгоценных камней. – Сейчас именно на делах решится будущее нашего государства. На наших делах. Хорошо, Ишу оставят протирать хвост тут, ему стоит держаться от престола подальше.

– Ха! Хоть в чём-то мы можем сойтись, не думая. Но ты сам вызвался идти на Север, так что винить потом будет некого. Джа, может быть, и смелые, но не настолько безмозглые, чтобы на полном серьёзе выступать войной против Кшемама. Зря обморозишь хвост…

– Зато ваш поход будет весёлым! – не став оспаривать слова Абхея, его брат указал куда-то в сторону Большого рынка.

Оттуда, двигаясь мимо строящейся башни, над которой кружили кирпичи весом в пять тонн каждый, полз Махина. В правой руке он держал обмякший винный бурдюк, копьё в левой сошло за посох для опоры. Могучий воин покачивался из стороны в сторону, его окружала свора хихикающих девик, ласкающих широкую грудь, прикрытую панцирем, и его открытые плечи и музыкантами. Шумная компания больше напоминала гуляк, нежели свиту принца.

– Похоже, нашему большому братику «великая слава» уже ударила по мозгам, – покачал головой Абхей. Тут парировать сарказм Ракеша ему было нечем.

Царь тоже заприметил подвыпившего сына и грозным голосом позвал его подняться. Тот вальяжно всполз по покатой рампе, по-прежнему «увитый» девицами. Царь грозно прикрикнул на них, стукнув золочёным жезлом оземь. Девики молниеносно метнулись в разные стороны и поспешили скрыться в толпе зевак, сопровождаемые её хохотом. Длился он, впрочем, недолго. Не желая показать, будто насмехаются над Яган-натой, горожане быстро умолкли.

– Ты что, решил позорить наш великий род перед чернью? – зло прошипел Деврадж, именно в тот миг, когда Абхей и Ракеш встали позади него.

– Яган-натой мне всё равно не быть, – парировал Махина, в глубине души всё же уязвлённый этим неоспоримым фактом.