– Машин много, они по три штуки раз восемь за ночь прошли!

– Хм, а они точно мертвые? – медленно произнес Николай, не решаясь дотронуться до лица трупа.

Сержант оглянулся на бойцов, проверяющих документы у экспедитора, на Николая и неожиданно плюнул мертвецу на лицо. Плевок, попав на лицо, тут же закристаллизовался, превратившись в лед. Николай удивленно посмотрел на сержанта.

– Вот такая херня, – сказал сержант.

Они выпрыгнули из холодильника.

– Почему посторонние военнослужащие на КПП? – раздался голос.

Николай обернулся, услышав знакомые нотки.

– Морозов?! – воскликнул он. – Сашка!

Голос принадлежал человеку, с которым они долгие годы делили на двоих парту, прошли огонь, воду и медные трубы…

– Коля! – Морозов подскочил к Николаю, пожал руку, и друзья крепко обнялись.

– Ты тоже здесь, значит, – радостно сказал Николай. – Тесный мир какой стал…

– И не говори, – ответил Морозов. – Ты теперь кто? Капитан Петров? Командир отряда специального назначения?

– Выше бери и ниже. Майора дали, а командир не я.

– Ни фига себе, товарищ майор! Ничего, что я, простой капитан, так с вами разговариваю? – зашутковал Морозов.

– Сашка, я еще не привык.

– Ну ладно, ладно… Извини, Николай Андреевич. Давно здесь? – спросил Морозов уже серьезнее.

– Вчера только из Питера, точнее, даже сегодня ночью. А ты?

– Мы тут уже пару недель, караулим. Как место застолбили под базу, нашу роту сюда и выдвинули в охранение.

– Загораете, значит? – улыбнулся Коля.

– Да не особо. На второй день обстреляли КПП, двоих пацанов ранили, а на пятый через нас отряд боевиков попер… Хорошо, танковый взвод в усилении был и пара беспилотников… Парни у меня и на хозяйстве, и на обеспечении используются, а тут понеслась… Но ничего, отстрелялись, – Морозов махнул рукой. – Там, Коля, говорят, много их. Если бы серьезно захотели, то через нас могли бы пройти. В первую неделю у нас и складов с боезапасом как таковых не было. И авиация через раз поддерживала.

– Херово, – протянул Николай. – Зато сейчас мышь не проскочит…

– Мышь не мышь… А я вот все думаю – если знали эти боевики, что мы их давить начнем, чего ж в тот вечер, на пятый день, через нас не прошли? Понимали же, что больше шансов не будет… Как будто играли с нами…

– Ха, ну ты интриган! Кто ж их знает?!

– Вот и я про то. Так ты все-таки в СКАР?

– Так точно. Вернее, как говорит наш командир, в СКА. А московский отряд СКАР он называет ЦСКА…

– Жаль, я тогда не прошел…

– Да ладно, не навоевался еще?

Морозов посмотрел с улыбкой на Николая:

– А может, возьмете меня к себе?

– Ты двадцать километров медленно бегаешь, – отшутился Николай.

– Зато я могу по следам любой автомобиль любой страны определить, да и следы сапог… – сказал Морозов с гордостью и спохватился: – Ладно, друг мой, вечером заходи, поболтаем. Поеду, прокачусь с этими труповозками. А то сплошная писанина. Мы их, видишь ли, охраняем. А тебя в операцию бросят или на спецзадание?

– Секрет, – сказал Николай. – Да нам еще и самим не сказали.

Старший лейтенант, стоящий рядом, многозначительно кашлянул.

– Саш, – начал он, – ты куда?

– Коля, это Рома, мой зам, – познакомил их Александр.

Николай пожал вялую руку Романа. Роман показался ему пришибленным, с какой-то невыносимой грустью в глазах.

– Приятно познакомиться, – сказал он Николаю и перевел взгляд на Морозова. – Саша, желаете, может, очередной отчет написать на дцати страницах?

– Рома, я устал уже по каждой трупной колонне отчет ваять, – заговорщически начал Морозов. – Я поеду, прокачусь, а отчет тебе по электронке сейчас пришлю. За меня подмахнешь и с моего кабинета отправишь доклад в штаб. Пароль мой ты знаешь. Я ведь и за охрану транспорта отвечаю, а значит, и маршрут следования должен проверять на наличие супостата.

Роман, как показалось Николаю, оживился.

– Да не вопрос, – сказал он. – Хорошо, езжай! Только надо уточнить, там только трупы…

– Эй, там только трупы?! – окрикнул Морозов проверяющего сержанта.

– Так точно, – ответил сержант. – Керосина нет.

– Ну вот, – повернулся Александр к Роме. – Только трупы.

– А при чем тут керосин? – спросил Николай.

– Да в прошлую ночь везли бочку авиационного бензина, якобы для работы крематория. Турбины у них там, что ли? Ладно! – махнул рукой Морозов. – Все, бывайте.

Морозов прыгнул на подошедшую БМП. Он махнул рукой, и колонна рефрижераторов с БМП в авангарде и арьергарде, взревев дизелями, двинулась в путь мимо военной базы, углубляясь в оцепленный войсками район.

Роман, не прощаясь, повернулся и побрел к штабу, сжимая в руках папку. Николай посмотрел ему вслед.

В штабе в эти утренние часы было неспокойно. Работали радисты, сновали адъютанты. Операторы беспилотных разведчиков изучали картинку, передаваемую с аппаратов, сверяли карты местности и их соответствие реалиям. У большой карты, развернутой на плазменном экране, стоял самый главный человек во всей операции – генерал Платонов Андрей Николаевич. В штабе в течение уже двенадцати часов каждые тридцать минут проходили получасовые совещания, где обсуждались очередные вводные сверху и малейшие изменения в разведданных. Андрей Николаевич не пропустил ни одно.

– Товарищ генерал, из ставки звонили…

Один из офицеров, только что прибывший на транспортнике, переспросил:

– Из ставки?

Послышался короткий смешок.

– Отставить, – произнес мягко Андрей Николаевич. – Вы только прибыли и не могли знать, что мы тут так наш подставной штаб называем. Там командует руководитель пресс-службы министерства обороны, генерал Логинов Савелий Федорович. Ему же надо что-то журналистам докладывать и рассказывать, коль они думают, что он глава всей операции, вот и запрашивает, бедолага, что можно говорить, а что нельзя.

– Тоже мне бедолага. Он же на всю страну пропиарится как генерал, разбивший бандитов, – вставил майор Скворцов, руководитель инженерного соединения.

– Еще не разбивший, – укоризненно заметил Платонов. – Товарищи, давайте к делу.

Он говорил мягко, но это была мягкость тигра, пребывающего в прекрасном расположении духа, однако готового в любой момент выпустить когти. Больше никто не пытался говорить не по делу. Встал полковник Захаров.

– Товарищ генерал, – начал он, – у нас по-прежнему не решен вопрос с объектом «Крематорий». Десять минут назад сверху пришел приказ не трогать объект и не проводить эвакуацию.

У них какой-то важный международный контракт, невыполнение которого…

– За чьей подписью приказ? – поинтересовался генерал.

– Замминистра… Барсукова Василия Михайловича, вот электронная подпись, – указал на экран полковник.

– Продолжайте, Сергей Витальевич, – произнес Платонов, разглядывая карту с выделенным объектом.

– Значит, согласно приказу, объект будет функционировать во время проведения операции. У них там вооруженная охрана около ста человек. Говорят, если что, запросят SOS.

– Понятно. А что скажет руководитель спецопераций?

Генерал Хасанов поднялся и вздохнул:

– Честно сказать? Мы эвакуировали из района всех жителей, а тут целое предприятие оставляем на радость бандитам. Так еще их труповозкам сопровождение обеспечивать приходится. Не допустить гибель гражданских – и нельзя эвакуировать предприятие! Это как, Андрей Николаевич?

– Ну, это все-таки край оцепленного периметра. – Андрей Николаевич медленно пригладил усы, всматриваясь в подчиненного. – Мы всегда сможем помочь с воздуха, а потом и броней… Вы так не считаете, Руслан Талович?

– Это может здорово отвлечь наши силы. А мы не спасательную операцию проводим. Я понимаю, что многое тут для показухи… Всю передовую технику нагнали, но только спросите у Сергея Васильевича, что у нас с топливом и топливными элементами – он вам скажет, что на пару-тройку дней активных боевых действий. А если затянется операция? Кому обездвиженная техника поможет? И как подтаскивать, канистрами будем? Здорово, когда в ставке шеф-повар рассказывает о блюдах, которые предстоит отведать простым солдатам, но меня не надо этим кормить. Почему опять кому-то можно нарушать правила?!