Еще понизил голос и томно протянул:

– Зато у меня есть чувство юмора. И всегда найдется, чем накормить красивую женщину. Бросайте его, Мирослава, и уходите ко мне. Ян скучный сухарь, интересуется только курсами валют и мировыми опционами. С ним вы умрете с тоски, – и вдруг жгуче полыхнул на меня раскосыми глазами, едва не заставив меня отшатнуться.

Мужская рука, обнимающая мою талию, напряглась, и над головой холодно и предостерегающе прозвучало:

– Арс! Уймись…

Арсений выпрямился и негромко рассмеялся, хотя глаза остались серьезными. Неспешно, сверху донизу прошелся по мне внимательным взглядом, словно впитывал то, что увидел, и повернулся к Славинову:

– Столик ждет вас, приятного вечера.

Снова перевел на меня взгляд и мягким голосом добавил:

– Мирослава, рад нашему знакомству. Уверен, мы еще увидимся.

– Не мечтай, – отрезал Славинов и подтолкнул меня в сторону ярко освещенного зала.

Уходя, я затылком чувствовала, как Арсений продолжает внимательно смотреть нам вслед. И от этого взгляда мне почему-то захотелось зябко передернуть плечами.

– Не ведись на его слова, Мирослава, – не глядя на меня, произнес вдруг олигарх. – Арс Ковалев не тот, с кем тебе будет хорошо. Хотя я все равно не дам ему к тебе приблизиться. Поэтому тебе не стоит рассчитывать на продолжение этого знакомства…

Янис Славинов

Психологиня все-таки вывернулась из моего захвата. Очень вовремя, мы как раз подошли к нашему столику, и халдей уже приготовился отодвинуть для нее стул.

Я шевельнул бровью, чтобы проваливал, и паренек понятливо исчез. Хорошо Арс персонал дрессирует, молодца.

– Садись, Мирослава, – сам отодвинул для ежика стул.

– Послушайте меня, папа Даниила… – размеренным тоном начала она, словно с маленьким или буйным разговаривает. Психологиня, что с нее возьмешь.

Я с интересом наблюдал, как она с прямой спиной опустилась на краешек сиденья и сложила руки на коленях. Аристократка, однако. Серьезно, чувствуется в ней порода.

– Я заранее заказал нам салаты и вино, а то есть очень хочется. Сейчас уже все принесут. Горячее сама выбери. И десерт, конечно, – перебил ее, не желая слушать недовольное ежиное пыхтение.

На секунду задумался, устроиться рядом с ней или напротив. И все-таки сел, чтобы между нами оказался стол – не буду пока нервировать ее. Да и мне так спокойнее.

Чего доброго не удержусь и опять решу ее потрогать или понюхать ее странные духи, особо острые в рыжеватых волосах. Не буду пока ежика злить. Нам как-никак серьезный разговор предстоит. Так что, это все потом, когда договоримся.

– Знаете, что, папа Даниила, – сверкая глазами, снова начала психологиня. – Мне неприятно ваше поведение. Я здесь для того, чтобы поговорить о вашем сыне, и все! Не надо меня хватать и решать за меня, что мне есть или пить.

– Пока несут салаты, у нас есть пара минут. Так что, просто послушай меня, Мирослава.

Я чуть задумался, решая, какую степень откровенности могу допустить в предстоящем разговоре. Мысленно махнул рукой – начну с главного, а там посмотрим.

– Мирослава, ты в курсе, что Даниил растет без матери. Да и без отца, по большому счету. Я все время работаю и не могу уделять ему много времени. Так что, папа я так себе…

– Я заметила. Звание «Отец года» вам точно не светит. Если не сказать хуже, – психологиня произнесла это совершенно спокойно, даже без обычного своего ехидства. Похоже, просто озвучила личное мнение.

– Ты всегда такая прямолинейная? – поинтересовался я с любопытством.

– Обычно нет. Но с вами мне не хочется быть милой, – это она тоже сообщила на полном серьезе.

– Ладно, меня это мало волнует, Мирослава, – отмахнулся я. – Вопрос в том, что мой сын мечтает о семье. О маме и папе, которые будут с ним рядом, как у других детей. Мечтает о том, чего у него никогда, по сути, не было. Просто о семье…

– Даже Деду Морозу письма пишет. Каждый год, с тех пор как научился писать, – я усмехнулся и сделал паузу. Откинулся на спинку стула и впился взглядом в лицо психологини, пытаясь предугадать ее реакцию на то, что собирался сказать дальше.

– Так вот, Мирослава, я собираюсь дать это своему сыну, исполнить его мечту. И ты примешь в этом участие. Не знаю почему, но Даниил искренне привязался к тебе. Это удивительно, учитывая твой неприветливый характер, но факт остается фактом – он в тебе души не чает.

Поэтому мы с тобой поженимся, и ты станешь моему сыну мамой. Настоящей. Любящей и заботливой, какой была бы его родная мать, если бы она у Даньки была.

Еж вытаращил на меня глаза и открыл рот. Пришлось его прихлопнуть, пока не опомнилась и не умчалась с воплями.

– За это я заплачу тебе… скажем, полмиллиона долларов при условии, что наше соглашение продлится хотя бы пять лет. Ну и полное твое содержание на это время, естественно.

Ежик рот захлопнул, открыл и снова закрыл.

– Вы больной, – выдавила из себя через паузу.

– Возможно, – я кивнул. – Но сын у меня один и других не предвидится. А ты первая женщина за несколько лет, с кем Данька нашел общий язык. Поэтому я тебя заполучу, Мирослава. Говорю тебе прямо, чтобы ты понимала перспективу и не тратила время на сопротивление. Потому что ресурсов у меня достаточно и рычагов, чтобы получить твое согласие, тоже.

Полюбовался на ее ошалелое лицо и предложил:

– А теперь можешь задавать свои вопросы о моем сыне.

– Вы точно не в себе, – повторила, задумчиво глядя мимо меня.

Я усмехнулся. Краем глаза заметил приближение официанта с подносом. Маякнул ему, чтобы не спешил и снова повернулся к психологине.

– Я уже согласился, что возможно я больной, или не в себе. Мне плевать, какой у меня диагноз. Меня волнует мой сын и то, что ему становится все хуже и хуже. Ему нужна мать и нормальная семья. И я ему это обеспечу.

Психология открыла рот, пошевелила губами и закрыла. Помолчала, рассматривая мое лицо странным взглядом, и вдруг предложила:

– Янис, командуйте уже, чтобы несли еду. На мой взгляд, вам точно лучше жевать, чем говорить.

Подумала, неверяще покрутила головой и нервно рассмеялась:

– Да и мне, пожалуй, нужно заесть свое офигение…

– Мирочка, – мама осторожно приоткрыла дверь и заглянула в мою комнату, – можно к тебе?

– Заходи, конечно, – я села на кровати, где, не в состоянии заснуть, лежала с книжкой.

– Поздно уже, почему ты не спишь? – мама наклонилась и поцеловала меня в щеку, обдав запахом своих нежных духов. Я втянула в себя их аромат и счастливо улыбнулась.

– Пока не хочется. Вот, решила немного почитать. У меня же завтра выходной, утром смогу поспать подольше. Что, Мариша все-таки уехала?

– Да, вызвала себе такси. Я уговаривала ее остаться. Но ей дочка позвонила и попросила завтра с Мишенькой в цирк сходить. Вот Мариша и помчалась домой. Счастливая, – мама села на край моей кровати и вздохнула.

Я сделала вид, что не понимаю, что лежит под маминым вздохом. Хотя понимаю, конечно, она давно хочет внуков. Но мне обрадовать ее нечем, Дима, единственный кандидат в мои мужья, похоже, вычеркнул себя из списка этих самых кандидатов.

Так что перспективы изменить статус «одинока и бездетна» у меня нет, и не предвидится. Да я и не стремлюсь что-то перестраивать в своей жизни. Живут ведь женщины без мужей и детей, и ничего. И я спокойно обойдусь без этого, мне достаточно моей работы и друзей.

Только мама переживает. Я же вижу, как она смотрит на внуков своих подруг… Но чем я могу ей помочь? Разве только принять дикое предложение зарвавшегося олигарха – обзавестись фиктивным мужем и приемным ребенком и предъявить их маме, чтобы порадовалась за меня.

Но такой вариант даже в шутку рассматривать было как-то… неприятно. Вернее сказать, противно. Словно от этого предложения я грязью с головы до ног покрылась.

Как этому человеку такое, вообще, в голову пришло?