С трудом повернувшись в тисках Славы, говорю:

— На нас все смотрят.

Его рука уже скользит по моей ноге у кромки юбки, сводя с ума.

— Почему ты отказала Лехе? – спрашивает Слава, я хмурюсь.

— Не твое дело.

— А по-моему, очень даже мое. Ты его не хочешь. Что бы ты там ни говорила, какие сказки ни сочиняла, ты хочешь меня, и ничего не можешь с этим поделать.

Внутри меня два коктейля, злость, обида и еще куча других неконтролируемых эмоций. Потому когда поезд начинает тормозить на нашей станции, я отвечаю Ярову почти в губы:

— А ты хочешь меня, Слава, так что мы на равных.

От неожиданности он позволяет мне пройти, когда я его отталкиваю, но уже на эскалаторе догоняет. Мы едем в молчании, проходящие мимо люди толкают его, но Славе плевать, он стоит рядом со мной, слегка покачиваясь от выпитого.

Так же молча мы доходим до дома, где, стянув на входе кроссовки, Слава идет в комнату, на ходу снимая толстовку вместе с футболкой. Бросив их на пол, скрывается за дверью. Я сначала переодеваюсь, а уже потом выхожу в коридор, подняв его одежду, тихонько заглядываю в комнату.

Постояв с полминуты, пока глаза привыкнут к темноте, различаю на полу скомканные джинсы, сам Слава спит. Положив вещи в кресло, я аккуратно вытаскиваю покрывало из-под парня. Накрыв его, ухожу из комнаты, тихо закрыв дверь.

Иду в душ и долго стою под сильными горячими струями. Все стало слишком сложно. Слишком сложно, и я просто не знаю, что с этим делать.

Глава 21

Утром Слава так и не появляется из комнаты. Аккуратно заглянув, обнаруживаю его спящим, скомканное одеяло он загнал себе под ногу. В комнате не помешало бы проветрить, спертый запах, пропитанный алкоголем, не дает нормально дышать. Надо бы, наверное, разбудить парня, но я уверена, что он этому вряд ли порадуется.

Оставив на тумбочке стакан воды и таблетку, я уезжаю в универ. Мои мысли напрочь увязли в Славе и том, что происходит между нами. Наверное, потому я забываю о ситуации. И только зайдя в аудиторию, топчусь на месте, не зная, куда мне сесть.

— Что, Юсупова, заблудилась? – хмыкает Зацепин с последней парты, нахмурившись, я занимаю место рядом с Олей. Славы же нет, так что какая разница, где я сижу?

— А где Яр? – доносится мне в спину голос Богдана. Я терпеливо молчу. – Укатала парня?

По аудитории разлетаются отчетливые смешки, но на мое счастье, приходит преподаватель, так что Зацепину приходится заткнуться.

— Все в порядке? – спрашивает Оля, я неоднозначно качаю головой, тут же поспешно добавляя:

— Нормально.

Она не расспрашивает, да мы и не настолько близки, чтобы обсуждать личную жизнь.

Слава не появляется ни на одной паре, хотя уже на первой перемене вижу, что он в сети. Выкладывает сториз и посты по рекламе моего аккаунта. Я тоскливо вздыхаю, глядя на растущее число подписчиков. Даже в директ уже писали, спрашивали по ценам и срокам. Кто-то хочет заказать подарок на день рождения.

Я совершенно не успеваю за происходящими событиями. Учеба, работа, наши со Славой отношения – в это никак не вклинить еще активную страничку в соцсети, которую нужно обновлять как минимум раз в три часа. Хотя я уже начала понимать схему работы, наблюдая за Славиными сториз.

Он действительно пишет график и следует ему. Некоторые события выкладывает запоздало, но об этом мало кто знает. Вчера утром я видела сториз, которую он снимал несколько дней назад. В общем, блог – с виду жизнь онлайн, а на самом деле это действительно работа по плану.

Остаток дня я провожу на нервах, то и дело подгоняя стрелки часов вперед. Нет никакого настроения делать кофе, я хочу домой. Хочу поговорить со Славой, понять, что между нами происходит. То, что он говорил мне вчера по-пьяни, как обнимал… Сбежал ото всех, чтобы проводить до дома… Это ведь что-то значит? Ему не все равно, я же вижу.

После смены, не увидев нигде знакомую машину, еду домой, но и там никого не обнаруживаю. Даже достаю телефон, чтобы написать Славе, но не решаюсь. Не могу уснуть часов до двух, ожидая, что он вот-вот вернется. Должен ведь, время такое… А потом понимаю наконец: не вернется. Не будет он ночевать дома.

А где? Где он? Я снова гоню прочь неприятные мысли, хотя еще вчера заставляла себя об этом думать. А что, если он со вчерашней подружкой? Завершают начатое. Или нашел другую, с этим, как я поняла, проблем у него нет… Наплевав на конспирацию, проверяю все соцсети, но нигде никакой информации. Слава был последний раз тридцать минут назад. Хоть бы сториз выложил, что ли… Что он вообще делает? Почему уехал? Он меня избегает?

Слава не появляется и утром. Проснувшись в разбитом состоянии, я с трудом собираюсь в институт. На улице к тому же резко похолодало, деревья за окном шатает от ветра, срывается дождь, небо затянуто серыми тучами. До метро я плетусь почти без мыслей в голове – за вчерашний день и половину ночи их было столько, что думать уже нет сил. Я перестала понимать происходящее и решила просто плыть по течению.

Отчего-то я никак не ожидаю увидеть Славу в универе. Но когда вхожу в аудиторию, первым делом натыкаюсь на его холодный взгляд. Яров сидит на своем месте у окна, и при моем появлении на соседнее демонстративно ставит рюкзак.

Кажется, в этот момент замолкают все голоса, тишина такая звенящая, что от моих шагов закладывает в ушах. Сердце в груди готово остановиться. Я медленно дохожу до первой парты и залезаю к стене, куда меня пропускает вставшая Олька. Пытаюсь затолкать обратно слезы, скопившиеся в уголках глаз и быстро вытираю щеку, когда одна все же катится.

Осеняет внезапная мысль, за которую я хватаюсь как за спасительную соломинку: может, он притворяется? Мы же хотели сделать вид, что разошлись. Вот он и решил… Не сказав ничего мне? Сомнительно что-то.

Наконец ненавистную тишину разрезает голос Зацепина:

— Ну надо же, Яр, быстро ты в этот раз.

Я не хочу оглядываться, но уже через мгновенье ловлю непроницаемый взгляд холодных глаз.

— Кто следующий? – Богдан вразвалку идет вперед между рядами и замирает рядом с Соколовой. – Вик, не хочешь занять место Юсуповой?

Она только фыркает, откидывая назад блестящие черные волосы. Соколова тоже из богатой семьи, бойкая, наглая и красивая.

Слава внезапно проявляет к происходящему интерес, хотя до этого сидел, словно оглох.

— Захотела бы, уже бы встречались, – замечает Вика, сталкивая усевшегося на ее стол Богдана. – Правда, Слав? – она улыбается ему без доли стеснения, а Яров берет и предлагает:

— Так садись ко мне.

И рюкзак убирает. Снова наступает немая сцена, даже Соколова, кажется, растерялась. Смотрит на него, но Яров спокоен, как скала.

— Ты меня на слабо берешь, что ли? – спрашивает Вика.

— Просто предлагаю познакомиться поближе.

— Вот дела, – Зацепин хлопает в ладони, кидая на меня быстрый взгляд. Не знаю, как я выгляжу, но ощущения такие, как будто выкручивает все внутренности. К горлу подкатывает тошнота, меня начинает трясти, особенно, когда Соколова, встав и взяв свои вещи, усаживается к Славе.

— Ладно, Яров, поиграем, – улыбается ему, а я, не выдержав, убегаю из аудитории.

На пару не иду, отдышавшись и умывшись в туалете, спускаюсь в кафе на первом этаже. Но выпив крепкого чаю, понимаю: я не смогу. Не сегодня. Просто не выдержу все пары под любопытствующими взглядами, перешептываниями, а главное – как находиться рядом со Славой, когда он будет (а он будет!) флиртовать с Соколовой? Нет, я не настолько прокачана в подобном. И так уже потеряла лицо, когда сбежала.

Остаток дня провожу в библиотеке, вяло делаю домашку, переписываю сегодняшние лекции, которые Оля скидывает после каждой пары. В голове пустота, на душе мрачно, точно как и за окном. Весь вечер по инерции делаю кофе, не видя ничего вокруг.

Приходится признать: Слава действует решительно. Сказал мне, что ему не нужны отношения, и отрезал между нами какие бы то ни было. Жестоко так прошелся, по живому. Что ж, впредь это будет для меня наука. Сама виновата, размечталась чересчур. Яров всего лишь вернул меня с небес на землю.