После института мама устроилась на работу, и мной продолжила заниматься бабуля. Детский сад, школа, домашние задания, кружки – все это легло на плечи бабушки, пока мама работала и устраивала личную жизнь. Отца я ни разу не видела, и в семье было принято не говорить о нем.

Мама вообще не отличалась строгими нравами, в ее жизни всегда было много мужчин. Но в итоге замуж она так и не вышла. Потому отчасти я легко согласилась на переезд в Москву: понимала, что для нее съехаться с мужчиной – серьезный шаг. И хотела поддержать.

Только вот еще бы хотелось, чтобы кто-то поддержал меня.

Глава 3

— Ну ты как? Все хорошо? – мама вваливается в квартиру, груженная кучей фирменных пакетов. – Идем к тебе.

Бросив их на мою кровать, она быстро обнимает меня и целует в лоб.

— Я специально с утра прошвырнулась по магазинам, прикупила тебе кое-что, – сразу отвлекается на пакеты, я прячу руки за спину, глядя, как она вытаскивает оттуда вещи. Когда кидает на кровать короткую юбку, я только вздыхаю.

— Мам, я не ношу такую одежду, ты же знаешь.

— Милая, – она выпрямляется, а я только обращаю внимание, что она тоже сменила стиль, более строго, но при этом очень женственно, ей идет. Но у нее классная фигура, а у меня… Высокий рост, очень худая, грудь маленькая…

— Новая прическа тебе классно, – перебиваю ее, зная, что сейчас мама скажет. Что Москва – это не Казань, и я должна быть в потоке. Или в ресурсе, или в моменте, Короче, в чем-то таком, в чем быть модно, даже если ты не всегда понимаешь, что это значит и зачем тебе нужно.

— Кстати, волосы можно распрямить, – мама, видимо, решила, что таким образом меняет тему, я старательно растягиваю губы в улыбке.

— Мне нравятся кудри.

— В любом случае за ними надо ухаживать. Я запишу тебя к одной моей знакомой, она творит чудеса со внешностью.

Хочется сказать: мам, мне всего девятнадцать, рано творить вообще что бы то ни было. Но я молчу. Так проще, чем вступать в конфликт, который ни к чему не приведет. Ссориться с мамой сейчас ни к чему.

— Ты, наверное, есть хочешь! – мама шутливо шлепает себя по лбу. – Идем.

Оказавшись в коридоре, тут же стучит в соседнюю дверь и громко спрашивает:

— Слава, есть будешь?

— Нет! – доносится оттуда, пожав плечами, она порхающей походкой идет дальше, и я следом за ней, задержавшись у забитого книгами стеллажа. Что ж, вкус к литературе неплохой, можно будет зацепить что-то потом, чтобы почитать.

— Почему ты не говорила мне, что Юрий настолько богат? – я понижаю голос возле работающей микроволновки, в которой мама греет блюдо, явно заказанное в доставке еды.

— Не хотела тебя пугать, – пожимает она плечами. – Ты же такая впечатлительная, начала бы думать, что не соответствуешь и еще что-то. Поверь, Юра – отличный человек. Конечно, у него есть свои загоны, и он в чем-то требовательный и строгий, но это никак не связано с деньгами. Просто все мы разные. Ну, милая, – она треплет меня за щеку, как ребенка. – Расслабься. Со Славой же познакомилась?

Микроволновка пищит, останавливаясь, и я только киваю, не желая говорить о моей первой встрече с представителем этой семьи. Мама ставит на стол тарелку с пюре и запеченным мясом, и пока я ем, делает нам кофе.

— Спасибо, вкусно, – говорю ей, моя тарелку.

— Это из доставки, но правда, вкусно. Я наконец могу отдохнуть от всей этой бытовой суеты. Она жутко меня задолбала.

Задолбала за пару лет после смерти бабушки? С учетом того, что часто готовила и убирала дома я?

— Быт – это не мое, – продолжает мама, допивая кофе. – В Москве я чувствую себя на своем месте. Здесь в первую очередь думают о саморазвитии, здесь столько курсов, выставок, интересных людей… И нет дурацкой ограниченности мышления, как у нас, что женщина должна стоять у плиты и рожать детей. Желательно там же.

— И чем же ты тут занимаешься? – я мешаю ложкой пенку в капучино, пока она не становится кремового цвета.

— Ты что, не следишь за моим блогом?

— Ты про блог с одеждой? – уточняю я.

— Да. Сейчас я прохожу курс, после которого смогу сама работать консультантом. Буду помогать людям подбирать одежду, которая подходит их типу фигуры и будет модной и удобной для них.

Я вспоминаю мини-юбку в моей спальне и снова улыбаюсь. Ну может, когда мама окончит курс, она поймет, что удобно носить мне.

— Ты будешь моим первым клиентом, – она складывает ладони в умоляющем жесте, но только это не вопрос, это утверждение.

— Мам, я… Я боюсь, мне будет не до того. Через несколько дней начнется учеба, и сама понимаешь, МГУ – это серьезный ВУЗ, придется много сидеть над учебниками.

— Перестань об этом тревожиться, – она машет рукой. – Если что, Юра тебе поможет, договорится, с кем надо.

— Я бы хотела сама… То есть я хочу учиться, а не просто получить диплом.

— Ну неужели в твоем плотном графике не найдется места для родной матери? – она хлопает глазками с улыбкой, не предполагающей слова “нет”. – Это не займет много времени, не переживай. Ты все успеешь. Главное, расслабься и будь в моменте.

Ну супер. Момент, что надо.

— Ты ведь училась на рекламе в своем институте, Регина? – вопрос Юрия не кажется мне неожиданным.

Весь ужин после знакомства я только и делаю, что жду, когда меня о чем-то спросят. Еда в горло не лезет, несмотря на то, что она действительно вкусная, намного вкуснее того, что готовила мама у нас дома.

— Да, я окончила второй курс на отлично. Многие экзамены и зачеты получила автоматом.

Сидящий напротив меня Слава закатывает глаза, явно записывая мою успеваемость мне же в минус.

— Это хорошо. Тебе нужно будет в первый день учебы занести все документы в деканат, думаю, никаких проблем не возникнет. Но если что, позвонишь маме, она свяжется со мной, и я все улажу.

— Спасибо, – я опускаю глаза в тарелку, а когда поднимаю, вижу, что Слава успел все доесть. По всей видимости, глотал, не жуя.

— Спасибо за ужин, – кивает он, скорее, отцу, чем маме, и когда встает, чтобы уйти, Юрий его спрашивает:

– Ты отвезешь Регину в университет? Вы учитесь вместе, это будет удобно.

Слава переводит взгляд на меня, и я почему-то жду колкости или резкого ответа, но он только кидает:

— Без проблем, пап, – и уходит в кухню.

Кажется, свое недовольство сложившейся ситуацией сводный брат высказывает только мне.

— Прошвырнемся завтра по магазинам? – спрашивает мама, когда после ужина я помогаю ей загрузить тарелки в посудомойку.

— Ты и так купила столько всего. Мне хватит.

— Брось, деньги есть, почему не порадовать себя?

— Хорошо, давай пройдемся, – я изучаю панель, нажав нужную кнопку, поворачиваюсь к маме. – А сейчас я пойду к себе, ладно?

— Как тебе Юра? – она понижает голос, я топчусь на месте, пожимая плечами.

— Вроде нормальный.

Мне сложно судить, я не могу отделаться от изучающего взгляда, которым мужчина меня смерил на входе, отстраненного общения, и слов Славы о том, что его отец не умеет любить, только использует.

— Почему он развелся с женой?

Мама делает такое лицо, что сразу ясно: я зашла на запретную территорию.

— Я толком не знаю, – понижает она голос. – Он сказал, что не хочет обсуждать прошлое, я не навязываюсь. Они были вместе с самой юности, у них трое сыновей. Видимо, за такой срок она ему изрядно надоела.

Или он ей – добавляю мысленно. Для мамы сейчас любая женщина, бросившая ее драгоценного Юрия – идиотка. Оно и понятно. Мама, кажется, как и сказала Ленка, считает, что вытащила выигрышный билет. Но что-то меня во всем этом тревожит. Конечно, в любом разрыве виноваты двое. Но хотелось бы знать точно, что произошло. И чего можно ждать от этого Юрия.

Боже, я становлюсь мнительной, и все из-за брошенных слов этого идиота Славы. Люди расходятся, такое встречается сплошь и рядом. Не стоит мне лезть не в свое дело.

Я зависаю рядом с книжными полками, прежде чем отправиться к себе. Открыв стеллаж, вытаскиваю книгу, а закрыв, вздрагиваю, потому что в дверях своей комнаты стоит Слава, сложив на груди руки.