Я нахмурился, такое дружелюбие мне совсем не нравилось. Или я чего-то не понимаю, или эти двое абсолютно уверены в моём проигрыше.

С кукловода одна за другой начали слетать нити, открывая сначала его лицо, а затем и фигуру. Всё те же чёрные вены, змеившиеся по коже, но абсолютно чистые зрачки. Он растянул губы в мёртвой ухмылке и отсалютовал мне двумя пальцами. Что-то похожее я уже видел. Вот только тогда в качестве оружия был кнут, а сейчас что-то похожее на обычные крестьянские вилы, которые были сделаны из костей.

Это было многосоставное оружие, я отчётливо видел где одна пластина наслаивалась на другую и где кость переходила в кость.

Больше я ничего отметить не успел, ибо мне пришлось спешно уворачиваться — кукловод был очень быстр. Так и не скажешь, что парень уже давно мёртв и в процессе разложения. Даже запах гниения не так сильно бил в нос, как от обычных осквернённых.

Вилы в очередной раз просвистели рядом, вспарывая кожу на скуле. Я чертыхнулся, кукловод не давал мне ни шанса на ответную атаку. Вынуждая постоянно защищаться от своих выпадов, он заставлял меня отступать всё дальше и дальше от кабинета.

Единственное в чём я не уступал, так это в мастерстве с оружием. Вот только, это мало что могло мне сейчас дать, ибо в скорости я не просто ему уступал, я терпел сокрушительное фиаско.

Очередные фаланги пальцев превратились в костяные иглы, но и это мне не особо помогло. Это чудовище спокойно и даже как-то играюче от них уворачивалось.

Да что с ним вообще не так?!

Рывок на грани физических способностей и я, наконец, достигаю цели, вбивая ребро в подмышку. Оно прошло насквозь, пробивая плечевую кость — не то чего я хотел, но тоже неплохо. По крайней мере, моя самооценка перестала стремительно падать вниз.

Впрочем, в следующее мгновение я понимаю, что эта скотина просто позволила мне так сделать, чтобы провести свою атаку.

Мощный пинок сотрясает грудь и я кубарем лечу с лестницы, лишённый костяного оружия.

Кукловод метает мне вслед вилы и я едва успеваю встать, только для того чтобы оказаться пришпиленным к стене, словно сраная бабочка.

— Кха... Вот же тварь какая, — рычу, понимая всю безвыходность ситуации.

Во рту уже знакомый привкус крови, мешочек с костями давно показал своё дно, а этот осквернённый на максималках довольно скалится и медленно спускается ко мне.

Он замирает на последней ступени, с хрустом выламывает мой ятаган из своего плеча и остриём указывает на меня.

Ещё и издевается, сука.

В груди, вместе с кровью, заклокотала злость. Как же я хотел стереть с его лица эту мерзкую ухмылку. Но вместе с этим прекрасно понимал и то, что сейчас я с ним не справлюсь.

Решение, принятое мгновенно, отозвалось болью — вилы нехотя отпускали мою плоть.

Ятаган стремительно летит в мою сторону, стремясь раскроить мне череп, но в этот раз я даже не думаю уворачиваться. Ловлю ребро между зубьев и проворачиваю, вырвать оружие у этой твари не получилось, но я и не рассчитывал, просто пытался выиграть себе несколько лишних секунд.

Завожу черенок ему за голову, чуть ниже затылка и резко толкаю, осквернённый летит в стену, а я бегу вверх по лестнице. В голове пульсирует только одна мысль — должен успеть, пока эта падаль не очухалась.

Ключ от кабинета скользит в окровавленных пальцах, а позади уже слышатся торопливые шаги.

Промахиваюсь ключом мимо замочной скважины, дыхание смерти холодит затылок.

Щелчок! И я уже в директорском кабинете, судорожно ищу, чем можно подпереть дверь. Вряд ли тварь сможет её выбить, всё же его преимущество в скорости, а не в силе, но проверять это я, конечно же, не буду.

Подлетаю к книжному шкафу, вбиваю пальцы в щель между задней стенкой и стеной, и рывком опрокидываю его. Отлично, теперь на пути у осквернённого будет ещё одна преграда.

Я же, тем временем, нажимаю тревожную кнопку и обессиленно сползаю на пол. Всё что мог я сделал и дальше от меня уже ничего не зависит.

До отеля я добрался глубоко за полночь. Устало кивнул администратору, красивой девушке с неживой, словно приклеенной, улыбкой, и прямиком направился в номер.

Единственное, чего я сейчас хотел, так это принять обжигающе горячую ванну, лечь в кровать и проспать ближайшие сутки. Слишком уж напряжённый выдался день.

Дверь в директорский кабинет, всё-таки, вышибли. Вот только не тот шустрый осквернённый, а парни в бронежилетах с автоматами наперевес.

При помощи огнестрела они очень быстро зачистили всю территорию Академии. К тому моменту, когда нас выпустили во двор, другие парни уже в хим костюмах складывали тела в какие-то ящики и уносили. И судя по тому, сколько помещалось осквернённых в один ящик, это были такие же артефакты, как и кольцо, подаренное Бритвой.

Вот только на вопрос, как мать его, они этими ящиками пользуются, мне так и не ответили. Только посмотрели как на идиота и попросили больше не мешать, иначе есть неиллюзорный шанс, что я смогу узнать работу пространственного кармана изнутри.

Позже Ярик объяснил, что ящики и кольцо это две абсолютно разные вещи. Ну как объяснил, он возмущённо втолковывал мне на протяжение часа, что это всё равно, что сравнивать рисунок ребёнка с творением гения. Многоэтажный муравейник со старинным особняком. Дорогую дизайнерскую ручку с обычной. Там было ещё много подобных эпитетов, но ни один из них меня не пронял. Ибо какая разница, если они в свой муравейник заходят с ноги, а я в своём старинном особняке даже на газоне постоять не могу.

Потом пришли хмурые люди в одинаковых серых костюмах и очень долго нас допрашивали. Сначала всех вместе, а затем по одиночке. Я опасался, что ко мне у них будет особенно много вопросов, но не смотря на все заявления Ады Марковны, что именно я то зло во плоти, которое устроило всё это безобразие, меня продержали не дольше остальных. Они с достоинством выдержали прессинг старухи, которая, после того как увидела, что случилось с кабинетом её любимого директора её любимой Академии, перешла на ультразвук.

Как я понял, это были люди из ведомства Романа Андреевича. Тусклые и незапоминающиеся лица и каменное спокойствие, это уже как визитная карточка тех, кто ему служит.

В промежутках между бесконечными допросами меня подлечили и весьма сносно покормили, но я бы всё равно предпочёл ещё раз сразится с кукловодом и толпой осквернённых, а не отвечать на одни и те же вопросы по кругу.

Где вы были, когда всё началось?

Что делали?

Почему решили вызвать господина Соболева и господина Куницына на дуэль?

Знали ли про действия Скверны на адамантовый браслет?

И всё в таком же духе, раз за разом, и только на сотый раз мои ответы их, наконец таки, удовлетворили. Хорошо, потому что к этому моменту я уже был в бешенстве.

На мои вопросы, к слову, они вообще не отвечали. А меня всего-то интересовало, где сейчас Роман и был ли среди трупов хотя бы один с чистыми зрачками.

В общем, дверь в номер я открывал в паршивом настроении и что-то огненно-рыжее летящее в мою сторону, радости не добавило. Тело отреагировало быстрее, чем мозг и я захлопнул дверь обратно.

В неё яростно забарабанили изнутри.

— Тварь!

Бах!

Она что ногой дверь выбить пытается?

— Скотина!

Бумс!

А это уже какой-то глухой звук... элементы мебели?

— Мой отец тебя уничтожит, грязный, подлый аморал!!! — продолжала бесноваться Лисова.

ДЗЫНЬ!

Если хочешь открыть дверь, как то нелогично бросать в неё посуду. Но логика девушку не интересовала, до меня доносились звуки хаотичного погрома.

Вот, значит, куда пропала Аня. Отправилась прямиком в логово к грязному и подлому аморалу.

— Что ты о себе возомнил, когда решил, что я проведу с тобой хотя бы секунду своего драгоценного времени?!

Я опешил. Мне кажется или она сама себе сейчас противоречит?

— Открой! Мне! Дверь! Немедленно! — Лисова забарабанила в дверь кулачками.