В то время как некоторые американцы наклеивали на бампера машин таблички с требованием "Освободите Келли!", а участники антивоенных манифестаций обвиняли в случившемся высокое армейское начальство, лейтенант Уильям Келли был признан виновным в убийстве двадцати двух человек и 29 марта 1971 года приговорен к пожизненным каторжным работам. Но не прошло и трех дней, как по особому распоряжению президента Никсона заключенного освободили из-под стражи и разрешили подать апелляцию. Больше он так и не попал за решетку, а провел три года под домашним арестом в своей просторной квартире на военной базе в Форт-Беннинге, штат Джорджия, в условиях полного комфорта, наслаждаясь созерцанием тропических аквариумных рыбок и преданностью любимой собаки.

9 ноября 1974 года бывший лейтенант Келли вышел на свободу. Для многих американцев он так и остался жертвой войны.

На многострадальной земле Вьетнама давно воцарился мир. Имена пятидесяти трех тысяч погибших американцев выбиты на полированном граните мемориала в Вашингтоне. Но для Келли и других, кто был с ним в тот день, эта война не закончится никогда.

Варнадо Симпсон — один из тех, кто был рядом с Келли в тот черный день. К сорока четырем годам он трижды покушался на самоубийство. На глазах Варнадо от шальной пули погиб его сын. Он считает, что это Божья кара за бойню, учиненную в Сонтми. Варнадо ежедневно проглатывает бесчисленное количество таблеток. "Да, я убивал. Я отрезал уши, снимал скальпы и перерезал горло. Да, я делал это. Кажется, раз двадцать пять.

Меня мучают кошмары. Перед глазами постоянно стоят убитые дети. Где бы я ни был, везде мерещатся лица убитых мной людей. Как вы можете простить меня, если я сам не могу это сделать… Я никого не подпускаю к себе близко и никого не люблю. Моя любовь умерла в Сонгми".

Келли сейчас — лысеющий бизнесмен с брюшком. Бывший лейтенант работает в ювелирном магазине своего тестя в Коламбусе, штат Огайо. Он не глотает таблетки и не нуждается в услугах психиатра.

Сонгми навсегда осталась в его памяти, но он никогда не заговаривает об этом. Несколько лет назад Келли написал автобиографию, в которой попытался оправдать безумие, которое обуяло его и его солдат. "Мы пришли в Сонгми не для того чтобы убивать мирных людей. Мы пришли туда, чтобы убить идеологию, носителями которой были эти — я не знаю, как их назвать, — пешки, винтики, куски плоти. Я был там, чтобы уничтожить коммунизм. Я относился к коммунизму примерно так же, как южанин относится к негру. Это ужасно".

Для Келли уже слишком поздно извлекать урок из того, что произошло в Сонгми, но, может быть, для человечества сделать это еще не поздно.

В лесной глуши под Смоленском весной 1940 года были тайно расстреляны тысячи польских офицеров, искавших спасения в России после гитлеровского вторжения в Польшу. Страшная правда Катынского леса в конце концов стала известна всему миру.

В августе 1939 года Адольф Гитлер направил в Москву министра иностранных дел "третьего рейха" Иоахима фон Риббентропа для подписания важных документов с руководителями Советского Союза. Бывший торговец шампанским фон Риббентроп после нескольких дней дипломатических реверансов, которыми он обменивался со своим советским коллегой Вячеславом Молотовым, объявил ошеломленному миру, что между двумя бывшими противниками подписан пакт о ненападении.

На Западе пакт Молотова — Риббентропа рассматривали как предвестник захватнической войны в Западной Европе. Обещанное бездействие Советов в ответ на удовлетворение "территориальных претензий" Германии к ее соседям западные стратеги расценивали как удачный ход Гитлера, заткнувшего рот самому сильному из своих врагов без единого выстрела.

Но на Западе не знали, что пакт содержал секретную статью о разделе Польши между Гитлером и Сталиным. Это стало ясно неделю спустя, когда гитлеровские полчища ранним утром 1 сентября 1939 года перешли польскую границу, положив начало второй мировой войне. Польша как государство перестала существовать. Остатки ее армии, некогда считавшейся одной из сильнейших в Европе, но раздавленной немецкими танками, искали спасения в соседней России. Поляки считали, что из двух зол они выбирают меньшее. Эта ошибка стоила жизни тысячам офицеров, сложивших оружие в надежде на милость победителей. Сдавшись в плен Красной Армии, которая без боя заняла восточную половину Польши, ее поверженные защитники были уверены, что статус военнопленных поможет им уцелеть. Однако полгода спустя четыре тысячи польских офицеров, от генерала до лейтенанта, были расстреляны и захоронены в ямах с известью в густом Катынском лесу под Смоленском.

У всех жертв впоследствии были обнаружены пулевые отверстия в затылочной части — неопровержимое свидетельство того, что люди не погибли в бою, а пали от рук палачей.

Почти пять десятилетий никто не признавал за собой вину за преступление в Катынском лесу. Немцы утверждали, что это сделали русские, а русские сваливали вину на немцев.

И только после распада Советского Союза, когда были рассекречены и обнародованы документы из архивов КГБ, мир узнал правду о Катыни. Польские офицеры были расстреляны как "классовые враги" советского народа. 13 апреля 1990 года Михаил Горбачев признал вину советской стороны в катынской трагедии. Это случилось через сорок семь лет после того, как Германия объявила, что немецкие солдаты наткнулись на массовые захоронения в лесу под Смоленском.

С началом операции по захвату Поль1чи гитлеровские бомбардировщики и бронетанковые колонны обрушили на гражданское население этой страны тысячи тонн смертоносного металла. Поводом для нападения послужил весьма сомнительный инцидент, в ходе которого польское войсковое подразделение якобы атаковало немецкую пограничную заставу. Через шестнадцать дней, когда города Польши были охвачены пожарами, а ее армия почти полностью уничтожена, отчаявшимся полякам пришлось противостоять еще одному удару, нанесенному на этот раз ее восточным соседом. Красная Армия тоже под надуманным предлогом перешла советско-польскую границу и, почти не встречая сопротивления, продвинулась до Белостока. В результате значительная часть польской территории оказалась захваченной СССР. Эти действия были предусмотрены секретным протоколом, приложенным к пакту Молотова — Риббентропа.

Сталин объяснял советское вторжение в Польшу необходимостью защитить права белорусов и украинцев, живших на польской территории у границ с Советским Союзом. В три часа ночи 17 сентября, через несколько часов после начала наступления Красной Армии при поддержке отрядов НКВД, польский посол в Москве Вацлав Гржибовский был вызван к советскому наркому иностранных дел Молотову, который в полном соответствии с нормами дипломатического этикета сообщил ему: "Польское государство распадается, и мы хотим помочь вашему народу избавиться от тягот и лишений войны, в которую он вовлечен своим недальновидным руководством, и обеспечить ему мирную жизнь".

К 5 октября, когда было окончательно сломлено сопротивление польской армии, Германия владела двумя третями, а Советский Союз — одной третью польской территории. Немцы захватили около шестисот тысяч военнопленных, Красная Армия пленила двести тридцать тысяч человек. Вслед за боевыми частями пришли батальоны СС с германской стороны и подразделения внутренних войск советского НКВД. Действия тех и других были поразительно схожи. Начались жестокие репрессии против польской интеллигенции, университетской профессуры, национальной аристократии, известных радикалов, деятелей церкви — против всех, кто мог представлять, по мнению обоих диктаторов, хотя бы малейшую угрозу "новому порядку".

Гитлер использовал государственную машину в качестве репрессивного орудия с момента своего прихода к власти в 1933 году, но в этом отношении он Сталину и в подметки не годился. На руках кремлевского диктатора была кровь десятков миллионов людей, расстрелянных в подвалах НКВД, замученных в лагерях "архипелага ГУЛАГ", раскинувшегося на необъятных просторах Сибири. По указанию Сталина к полякам, оказавшимся на советской территории, применялись те же методы воздействия, которые были надежно испытаны на многострадальном населении его собственной страны.