Самой сложной задачей оказался поиск судна. Предполагалось, что на нем должно разместиться 15 человек членов экспедиции, а также хорошо подготовленная и в должном количестве команда самого судна. Таким требованиям могло соответствовать лишь очень небольшое число судов. И кроме того, большая часть судовладельцев сразу же отмахивалась от меня, поскольку они не хотели вступать в конфликт со шведскими властями.
Наконец, я узнала про некую Komet, старое гидрографическое судно, стоящее в Куксхафене после только что закончившегося его капитального ремонта и ждущее своего арендатора. Теперь оно уже называлось One Eagle, сменило флаг и с недавнего времени принадлежало одной судоходной компании с офисом на острове Сант-Винсент на Гренадских островах. У этой компании не возникло никаких проблем с реализацией моих намерений взять судно внаем. Команду судна, как оказалось, можно было набрать в течение трех недель, а капитан уже имелся. Казалось, все выглядело блестяще, но в чем-то должна же быть загвоздка?
Эта загвоздка обнаружилась вскоре в форме стоимости найма в размере 10 тысяч американских долларов за четырнадцать дней аренды плюс расходы на топливо. Это превзошло все мои ожидания. А если к этому прибавить еще и стоимость снаряжения, которое, например, было необходимо для водолазов, а также и все другие расходы, то эта часть экспедиции обошлась бы нам в 300 тысяч немецких марок. Я сразу же вспомнила слово Грегга, сказанное им в Стокгольме: «спонсоры». Возможно, именно к ним мне и следовало бы обратиться.
Но кого это могло бы заинтересовать? Возможно, судостроительную верфь Мейера в Папенбурге? Пустой номер. Они сразу же отклонили мою просьбу, поскольку не хотели еще глубже влезать в эту историю. Единственным, кто предложил мне свою помощь, оказался Вернер Хуммель, который, как и я, интенсивно занимался делом «Эстонии» в течение последних шести лет и который предложил мне, чтобы по всем техническим вопросам я в любое время обращалась к нему.
Мы еще раз посчитали все вместе. Большую часть расходов, а может быть, и все полностью мы могли бы покрыть за счет продажи прав на распространение в печати добытых нами сведений. А если и этого не хватит? Мы бы остались на бобах.
Последовали дни сомнений. Несколько телефонных разговоров между Греггом и мной. Время стремительно бежало. Лето уже скоро должно закончиться, а вместе с ним уходили и шансы на проведение экспедиции в этом году. И тогда мы, с тяжелым сердцем, приняли решение: если никто не захочет принять участие в спонсировании экспедиции, то мы сделаем все за свой счет.
Грегг был процветающим предпринимателем, поэтому такие финансовые затраты не очень беспокоили его. Совсем иначе дело обстояло со мной. Большую часть расходов я должна была выплатить из своего кармана и могла рассчитывать только на небольшую помощь нашей кинофирмы. К счастью, водолазы отказались от оплаты их опасного труда: они рассматривали свое участие в экспедиции как дело чести, и даже то обстоятельство, что им грозил запрет на въезд в Швецию, не могло остановить их. Таким образом, наша команда была полностью укомплектована, мы располагали всем необходимым снаряжением и, главное, у нас было судно, готовое к выходу в море.
Грегг направил письмо в соответствующее министерство Швеции, а именно Моне Салин, выдержанное в самых дружественных тонах, где проинформировал о нашей экспедиции. Он даже пригласил г-жу Салин поучаствовать в ней. Он стремился всеми силами создать вокруг нашей экспедиции искреннюю и дружественную атмосферу. Меня сначала это развеселило, поскольку из моего опыта обшения со шведским правительством мне было ясно, что ничего хорошего от него ждать не следует, но тем не менее я не сопротивлялась наивным дипломатическим усилиям Грегга. Однако вместо прямого ответа г-жа Салин опубликовала в местной прессе заявление о том, что она категорически против такой экспедиции и что будет настаивать на немедленном проведении переговоров с американским послом в Стокгольме.
Такое обсуждение действительно состоялось через пару дней. Однако шведов постигла неудача. Они слишком уверовали в благосклонность своего союзника, однако американское посольство не оставило и тени сомнения в том, что, по его мнению, гражданину США нельзя запрещать водолазные спуски в международных водах. Теперь очередь была за Греггом.
После этого г-жа Салин заявила, что она передумала. Нужно, видите ли, сначала подождать, с каким результатом вернется г-н Бемис из своей экспедиции, а уж после этого решать, следует ли начинать новое расследование обстоятельств гибели «Эстонии». На время работ г-на Бемиса в этот район будут посланы суда-наблюдатели, но никаких препятствий проведению работ чиниться не будет.
Это был частичный, но успех.
В последующие дни и недели Грегга буквально осаждали журналисты: к нему в Санта-Фе ехали американские и европейские съемочные группы. Он проводил целые дни, отвечая на вопросы, и не мог больше заниматься ничем другим. Я договорилась с Греггом, что пока он не должен сообщать журналистам никакой информации о нашем судне и дате выхода к месту водолазных спусков, а также о моем участии в этом деле. Благодаря этому я намеревалась, во-первых, избежать ненужных интервью, поскольку мне просто необходимо было время для работы над различными кинопроектами, а во-вторых, я хотела воспрепятствовать возможному дипломатическому нажиму шведского правительства на германское, что, возможно, могло бы блокировать наш выход в море. По тому, как шведское правительство вело себя в подобных случаях раньше, можно было ожидать подобных действий с его стороны.
За неделю до начала экспедиции, а точнее, за три дня до моего отъезда из Берлина, я подала сигнал Греггу, что наконец настал момент, когда следует проинформировать мировую прессу о моем участии в этой экспедиции.
Очередным журналистом, позвонившим Греггу, случайно оказался корреспондент ТТ, шведского агентства новостей. Не прошло и двух минут после того, как Грегг закончил этот разговор, а это сообщение уже было на ленте новостей On-Line агентства ТТ, а поскольку мой партнер Кай случайно оказался в этот момент у своего компьютера, читая новости, то мы поняли, что уже на следующее утро нас ждет обвальный поток вопросов прессы. И вот уже, начиная с семи часов утра, я торопливо отвечала на вопросы. Тоже было и на следующий день. Это грозило стать моим основным занятием, и я вряд ли смогла заниматься дальнейшими приготовлениями к экспедиции. Поэтому мы решили, что я должна уехать по возможности быстрее и, прибыв на место, продолжить решать лишь организационные вопросы.
Я встретилась с нашим оператором Ники, которого я нашла еще в Берлине и который должен был снимать все происходящее на борту нашего судна в четверг 17 августа в Куксхафене.
Пятница прошла в напряженных приготовлениях и всякого рода иной деятельности. Наше судно стояло у причала Куксхафена в полной готовности к выходу в море. Капитан Фолькер, являвший собой тип современного морского волка, имел в своем распоряжении довольно пеструю команду, с большим интересом и нетерпением ожидавшую выхода в море. Поступило снаряжение, заказанное в США, прибыли также и большие тяжелые баллоны с газами для дыхательной смеси для водолазов. В Гамбурге уже высадилась американская команда: Пол Маттиас, опытный специалист водолазного дела, успевший уже побывать на «Титанике», «Британнике» и «Лузитании», прибыл в сопровождении своей подруги Лауры, которая была еще и техническим ассистентом, и Бак, который в качестве специалиста по навигации и водолазному снаряжению также уже успел побывать во многих подводных экспедициях. Эти трое везли с собой 80 ящиков и сумок, а посему вынуждены были ехать сразу на нескольких автомашинах.
Другой участник нашей экспедиции, Крейг Бассел, опытный специалист по навигации и операциям с использованием подводных роботов (ИОУ), должен был прибыть в Гамбург только в субботу, поскольку ему не удалось попасть на более ранний авиарейс.
Подготовка пошла полным ходом. Необходимо было еще раз проверить все снаряжение, чтобы исключить возможность каких-либо неполадок в работе. Были подключены все кабели, проведены необходимые подпайки, отрегулированы приборы.
