Я засыпаю с восходом солнца, и стоит ли удивляться, что утром не слышу будильник. Наплевать на учёбу и весь день проваляться в кровати – тот ещё соблазн, но начавшие желтеть синяки под рёбрами – лучшее напоминание о том, что прогулы – это зло. Я резко вскакиваю с постели, наспех чищу зубы и одеваюсь. На лету заглядываю к Ваньке, но тот дрыхнет без задних ног, и я решаю в очередной раз его не трогать. Срываю с холодильника листок с номером сиделки, намереваясь вызвать несчастную, чтоб накормила малого обедом, а сам на голодный желудок несусь в школу.

Пятница – день идиотских шуток и бесконечных уроков. Алгебра, геометрия, химия сменяются стихами на уроке литературы и разбавляются беспрерывным бурчанием Ули. Она снова всем недовольна: я не так ем, не то пью, недостаточно часто беру её за руку, и слова мои всё не о том и не с той интонацией. Создаётся ощущение, что Громовой на завтрак подают отвар белены, а она ещё и добавки просит.

Бессонная ночь отзывается непроглядным туманом в башке и заторможенностью мыслей. Наверно, поэтому мне абсолютно наплевать, зачем Горыч снова крутится возле Ильиной, а физрук спускает на меня всех собак. Я пропускаю мимо ушей бесконечные разговоры о завтрашнем дурацком квесте и едва не забываю вызвать сиделку для Вани. Всё, чего я хочу – это выспаться. Всё, о чём думаю – о своём ускользающем из рук авторитете.

Уроки, тренировка, пятничный поход в кофейню с Улей – домой я возвращаюсь под вечер, и первым делом стремглав несусь к брату.

В его комнате убрано и проветрено, а на столе стоит поднос со свежей едой. Сам же пацан по обыкновению с кем-то чатится и почти не обращает на меня внимания.

– Вань… – Я бросаю у порога рюкзак и, опустившись на корточки рядом с креслом, перехватываю слегка озябшие ладони брата в свои.

Дежурная улыбка касается его губ, но взгляд всецело прикован к экрану и мигающему курсору в поле для ввода нового сообщения. Я отлично помню наш уговор не лезть в личную жизнь друг друга, но сейчас меня распирает от любопытства и, наверно, ревности: еще недавно центром его вселенной был я…

– С девочкой своей болтаешь? – От волнения путаю жесты, но суть вопроса мелкий улавливает на «отлично».

– Да! – кивает немного смущённо.

– Расскажи мне о ней.

– Потом.

– Давай фильм посмотрим? – Я не хочу уходить, да и Ване не помешает развеяться. Безвылазно сидеть в чатах – то ещё удовольствие! Но брат в очередной раз выбирает не меня.

– Не сегодня. – Он снова пытается мне улыбнуться, а сам изнывает от желания поскорее открыть новое сообщение от своей виртуальной девушки.

Я поднимаюсь на ноги и, привалившись спиной к шкафу, достаю мобильный. Что ж, если Ванька привык общаться с миром с помощью мессенджеров, пусть будет так!

ZipperFly[05.09 17:02]: Вань, что происходит? Ты второй день сам не свой!

Joker [05.09 17:04]: Чего тебе, Вжик?

Брат закатывает глаза, как манерная девица, и ухмыляется.

ZipperFly[05.09 17:06]: Чего?! Ты опять не поел! Опять целый день перед компом зависаешь! Так нельзя!

Joker [05.09 17:07]: Не превращайся в строгую мамочку!

ZipperFly[05.09 17:09]: Вань, я просто волнуюсь.

Joker [05.09 17:12]: А я хочу побыть в одиночестве, прикинь? А ты мне мешаешь!

ZipperFly[05.09 17:13]: Ну извини!

Я вылетаю из спальни брата неуправляемым вихрем. Раза три спускаюсь на первый и столько же возвращаюсь к дверям спальни. А потом не выдерживаю и снова беру в руки мобильный.

ZipperFly[05.09 17:48]: Я из-за тебя свернул все планы на выходные!

Joker [05.09 17:51]: Я не просил!

ZipperFly[05.09 17:52]: Как ты не понимаешь: я за тебя головой отвечаю!

Joker [05.09 17:54]: Не надо. У меня своя на плечах.

ZipperFly[05.09 17:55]: Я хочу помочь!

Joker [05.09 17:56]: Я сыт твоими советами по уши!

ZipperFly[05.09 17:56]: Да что с тобой?!

Я жду, когда Ванька ответит. Проходит минута, вторая, десять, но парень молчит. С ноги открываю его дверь – я, чёрт побери, волнуюсь за этого негодника! Но брат давно отложил в сторону мобильный и всецело поглощён общением со своей подругой.

ZipperFly[05.09 18:14]: Чем она лучше меня?

Меня раздирает немыслимая злость: как можно живому человеку предпочесть дурацкий фантом, как можно предпочесть меня левой девке?!

Ванька замечает новое сообщение на экране мобильного. Бегло читает. Оборачивается. А потом выдаёт ответ.

Joker [05.09 18:18]: Я задыхаюсь от тебя! Оставь меня в покое!

И я ухожу. Пишу сообщение сиделке, что завтра та нужна будет Ване на целый день, а потом набираю классную и, извинившись за поздний звонок, прошу записать меня на квест в «Старый химик». Мне везёт: от поездки накануне отказалась Егорова, и нас без проблем меняют местами. Что ж, если Ваньке так нужно личное пространство, он его получит сполна!

Даня

Немного не таким я представлял себе субботнее утро. Вместо того чтобы выспаться наконец и в компании брата насладиться завтраком, я вынужден прятаться от моросящего дождя на остановке общественного транспорта, чтобы успеть приехать к школе к нужному часу. О том, что мои планы дали кругаля, я решил никому не сообщать. Вчера был до одури зол на брата, а сегодня, как обычно, проспал. Да и разве должен вожак стаи оправдываться? По мне, так точно, нет.

Впрочем, о своём решении явиться нежданно-негаданно я жалею сразу, как сворачиваю с остановки к школьному паркингу и натыкаюсь взглядом на тачку Лихачёва.

Это как в бородатом анекдоте о муже, внезапно вернувшемся домой из командировки, – совсем не смешно, а порой и противно.

Тело каменеет, а мысли растекаются бесформенной лужицей, пока смотрю на переплетённые ладони Громовой и Егора. Мне даже не нужно объяснять, какого хрена они приехали вместе. И по их влюблённым взглядам ясно: сегодня ночью меня предали оба.

Первое желание – развернуться и идти прочь. Я совершенно точно не готов к скандалу, да и драка во дворе школы чревата разборками с отчимом. Впрочем, было бы за кого драться! И всё же меня скручивает в бараний рог от неприятия ситуации. Предательство – это всегда погано, но здесь другое… Я не дурак и понимаю, что этот союз больно ударит по моей репутации.

Наверно, поэтому отхожу за угол и пытаюсь отдышаться. Дёргаю волосы на башке, заставляя ту думать, и даю время паршивым голубкам сбрызнуть с моих глаз. Считаю до ста, чтоб хоть немного прийти в себя, а потом натягиваю на рожу маску безразличия и вальяжно шагаю к входу в школу. Возле крыльца нахожу всех наших и хмыкаю, стоит заметить, как Громова напоказ ластится к Маше, у которой своими руками увела парня, а Лихачёв с улыбкой Чеширского Кота обхаживает довольную Ильину. Вот уроды! Актёры хреновы!

– Крот! – раскатом грома гремит Косолапов. – Ты ли это?

Своим недетским басом парень невольно привлекает внимание собравшихся к моей персоне, а я с нескрываемым, каким-то нездоровым удовольствием наблюдаю, как сползают довольные улыбки с физиономий предавших меня бывших друзей.

– Куда вы без меня! – ржу через силу и, засунув брезгливость в самый потаённый уголок души, подхожу к Громовой. И пока та лживо мне улыбается, изображая пай-девочку, смачно впиваюсь поцелуем в её губы – пошло, развязно, напоказ.

– Сюрприз, детка, – Прижимаю к себе подлую суку. Ощущаю, как она взволнованно дышит в моих руках, но ни слова не смеет возразить. – Не вижу радости, малышка! Разве так встречают любимых мальчиков, а?

Я снова облизываю её губы, оставляя мокрые следы, как дикий зверь, помечающий территорию. Если кто и покусится на моё, то жрать будет объедки!

– Почему ты не сказал, что придёшь? – суетливо подбирает слова мерзавка, а у самой глазки в пол и отчаяние во всю смазливую мордашку. Ну ничего, за своё предательство она ответит мне сполна!