— Я пришла за своими вещами, — первой нарушила повисшее между ними молчание она.

Он ничего не ответил, просто зашёл в свою квартиру, прикрыв за собой дверь. Но через пять минут снова появился на пороге и кинул ей под ноги её конспекты. Девушка присела на корточки и принялась с пола собирать их.

— Здесь не все, посмотри, у тебя должно остаться ещё три моих тетрадки, — робко попросила она, не поднимая на него глаз.

Он опять, молча, зашёл к себе, а она тем временем перебирала свои конспекты, проверяя, каких не хватает. На одном из них она заметила, что на обложке её фамилия исправлена на другую. Пересмотрев все, она увидела, что на каждом из них есть такие же исправления. Это её весьма удивило и даже возмутило. Что он себе позволяет? Когда дверь снова открылась, и на неё полетели оставшиеся тетради, она не выдержала:

— Что ты швыряешь, как собаке? Нормально нельзя отдать?

— Ты заработала такое обращение, — недовольно пробурчал он.

— Ну, ты говорил, что я могу забрать все свои вещи?!

— Размечталась, ничего ты не получишь! Радуйся, что конспекты вернул, потому что зачётная сессия начинается. Бери, что дали и вали!

— Слышишь ты, психопат, я отсюда никуда не уйду без своих вещей. Ты не имеешь права! — огрызнулась она.

— А ты вправе, так со мной поступать? Что заслужила, то и получила. Всё, разговор окончен, — злостно произнёс он, намереваясь закрыть дверь.

— Да, что ты себе позволяешь, вообще?! И зачем тетрадки мои почёркал? Это, что месть такая? — продолжала негодовать она.

Парень замер и непонимающе уставился на неё.

— Я ничего не делал, — невозмутимо ответил он.

— Как же, не делал он?! А это, что? На каждой ты зачеркнул мою фамилию и написал свою, смотри! Ну и зачем это? — она поднялась и, подойдя к нему, стала тыкать свои конспекты ему в лицо.

Он посмотрел, а затем рассмеялся.

— А, это я пьяный в хлам был.

— Придурок, заняться что — ли больше нечем? Детский сад, подготовительная группа, — рассердилась она и шлёпнула его по лицу одной из тетрадей.

Неожиданно он схватил её за руку и затянул к себе в квартиру. А затем закрыл дверь на замок и, ничего не говоря, прошёл в спальню. Девушка в растерянности осталась в прихожей, не понимая, что он хочет. Постояв какое-то время, она разулась и сняла дублёнку. Он не выходил, тогда она решилась пройти к нему в комнату. Он стоял возле стола, она остановилась в дверях и вопросительно взглянула на него. Он продолжал молчать и смотрел прямо на неё, словно ждал чего-то.

— Я могу забрать свои вещи, где они? Куда ты поставил мою сумку? — спросила она, оглядываясь по сторонам.

— Ты, что думала, я буду складывать твои шмотки? Не хватало ещё, сама собирай, — разозлился он.

Увидев, что её одежда и косметика так и лежат, там, где она их оставила в последний раз, она подошла к шкафу, и достав оттуда свою большую сумку, принялась быстро скидывать туда всё своё, пока он даёт ей такую возможность.

Нервно расхаживая возле стола из стороны в сторону, парень развернулся и ударил кулаком по его поверхности. Да, что с ним происходит? Злость так жжёт, будто ему в душу насыпали раскалённые угли. Он позволит ей это, снова, и так холодно оттолкнув? Только разве может он поступить иначе? Ведь, он так и не услышал от неё, то что хотел и до сих пор не знает, что она к нему испытывает. Он так соскучился по ней, так хотел почувствовать, что она снова принадлежит ему. Эти несколько дней показались ему вечностью без её тела, её стонов и тепла. Невозможно было смотреть, как любимая собирается, чтобы опять оставить его одного. Она нужна ему. Как он, вообще, смог прожить эти дни без неё? Он так любит её, так в ней нуждается. Только почему же не хватает сил остановить её?

— Ты вот так просто возьмёшь и уйдёшь? — наконец, заговорил он.

— Да, меня здесь больше ничего не держит, — категорично заявила она, торопясь пока он не передумал.

— Совсем ничего? — обиделся Роман.

— Ты же сам этого хотел, не так ли?

— Может, мы хотя бы поговорим сначала?

— К чему все эти разговоры? И так всё ясно, — показала свою гордость она.

— Что ясно?! Ты мне так и не объяснила своё поведение. Зачем он приходил?

— Я пыталась и много раз, но ты даже не захотел меня выслушать. Больше не буду унижаться, теперь уже я не хочу с тобой общаться!

— Ты мне не ответила, почему он постоянно устраивает эти встречи? Между вами что-то есть? — снова начал злиться он.

— Что значит постоянно? Он пришёл всего один раз и то по делу, чтобы сообщить мне кое — что важное.

— Анжела, что за тайны от меня?

— Нет никаких тайн, если бы ты меня тогда выслушал, то всё узнал. А сейчас я не считаю нужным, что либо тебе пояснять!

— Значит, ты уже всё решила? — вопросительно глянул на неё он.

— Нам не о чем больше разговаривать. Я уже увидела твоё отношение ко мне. Ты оттолкнул меня, унизил, растоптал всё, что между нами было. Что ещё ты хочешь? — дерзко проговорила она, продолжая складывать свои вещи.

Ну и что ему делать? Она же сейчас уйдёт навсегда. Душу уже разрывало на части. Он ненавидел это состояние, когда нервы на пределе, и ничего с этим не сделать, не можешь успокоиться и отогнать неспокойные мысли. Она принадлежит и может принадлежать только ему. От воспоминаний о близости с ней по телу пробежала сладкая дрожь, заканчиваясь ощущением сильной необходимости в повторении всего этого. И даже больше. Он так хочет снова почувствовать тепло её тела, насладиться зрелищем до боли знакомых очертаний её соблазнительной фигуры. От тупой безысходности он сжал кулаки, не в силах совладать со своими чувствами и эмоциями.

— Зачем ты это делаешь? Я с тобой говорю, в конце концов! — схватил он её за руку, когда она проходила с сумкой мимо него.

— Я устала от тебя и от твоего пренебрежения. Мне плохо рядом с тобой, поэтому я ухожу, — без злости вымолвила она.

— Ты думаешь, я тебе позволю так мной манипулировать? — на его лице застыла жуткая маска гнева.

Она даже не успела испугаться, когда парень в порыве ярости налетел на неё, толкнув на кровать, и выбил и без того, слабо удерживаемую сумку из рук. Упав на постель, она сразу поднялась и села.

— Мне надоело, ты опять красноречиво указал мне моё место, — безразлично откликнулась она, уже не делая попыток уйти.

— Только попробуй шаг ступить, и я тебя по стенке размажу, поняла меня?!

— Я это слышала, причём неоднократно. И в таком же ультиматуме. Уже не актуально, честное слово. Отпусти по — хорошему.

— Как же я тебя ненавижу! — выдохнул он.

— Я тебя тоже, — слабо улыбнулась она.

Девушка настраивала себя: чтобы не случилось, чтобы он не говорил — она будет спокойной, холодной и рассудительной. Никаких слёз и истерик! Тем не менее, с каждой его фразой, с каждым грубым словом она всё больше желала ответить ему так же: нагрубить, нахамить, задеть его самолюбие. Но в это самое время, ей, как наркоманке снова хотелось прижаться к нему, чтобы ощутить его рядом.

— Ты холодная и расчётливая стерва! Во всём ищешь лишь выгоду, — продолжал оскорблять её он.

— На чём основаны такие обвинения?

— Пока тебе было удобно, ты была со мной. Ты неплохо устроилась, у меня, ведь лучше жить, чем в общаге? Почему бы ещё и не получить удовольствие, которое я тебе доставлял, тебе же нравилось со мной спать, не так ли? А теперь, когда на горизонте снова замаячил очередной богатенький женишок, тебя, как ветром сдуло. Конечно, зачем теперь я нужен, когда появилась возможность жить красиво. Так, как ты привыкла, я прав?!

— О каком богатом женихе ты говоришь? Я не понимаю?!

— Хватит строить из себя святую невинность, ты всегда ждала своего Мажора. А меня просто использовала, чтобы я скрасил тебе твоё ожидание. Но зачем тратить зря время, если можно пристроиться к Егору?! Он тоже из обеспеченной семьи и его папа не последний человек в городе! Какой же я дурак, как я мог поверить, что ты не такая?! Красивые тёлки все одинаковые, только за деньги способны раздвигать ноги.