Антонине казалось, что в этом манимирке не настоящих вещей, выдуманных для приобретения прибыли, таких же искусственных людей её понимает лишь один Илья. Это было заметно по его нежной и доброй улыбке, но вот глаза он постоянно опускал, что вызвало затруднение понять его.
– “Кто ты и что можешь сделать? Зачем прислали тебя в этот миг, и почему кидает то в жар, то в холод? Можешь ли ты быть для меня спасением из этого намалёванного стада призиравших, друг друга, за глаза и за спинами. Мир розовых грёз уносится последним поездом, как вдруг появляешься ты, загадочный малый. Всё в тебе таит некую загадку, вопросы исходят из тебя, передаваясь лично мне. Называю своим другом, а по сути, не знаю тебя. А вообще может ли существовать дружба? Существует ли она между нами как между индивидами, или же может ли она существовать между нами как между мужчиной и женщиной? Ха-ха. Да почему же мне хочется думать рядом с тобой? А мы всё молчим и молчим, прошло уже минуты две как были сказаны последние слова, а мы не можем, ни навидится друг на друга. Ах, а эти наши глупые улыбки, может, мы вместе ощущаем одно. От всех этих мыслей у меня разболелась сильнее голова. Подруга, почему же ты не сбегаешь сейчас, когда дают этот шанс? Забудься хотя бы раз, и выкинь обязанности из головы. Пойди против всего, что сдерживает в клетке. Правда, же, что ты это не сделаешь…”
Антонина и не догадывалась, что у Ильи сердце бьётся ничуть не слабее. От неловкого молчания, он не знал, куда себя деть, куча вопросов всплывало в голове, дабы ответить на один – что скрыто за молчанием той, в кого он так сильно влюблён? Внутри себя он метался и кричал. Стоит заметить, что из него мог сложиться вполне самый настоящий разведчик, так как ни один мускул не дёргался на лице, если только периодически жвала напрягались, предавая ему мужественности и выделяя скулы, это можно было списать на то, что Илья делал всё чтобы придать лицу большую привлекательность и характерность. Всё за него говорили его глаза, они постоянно выдавали его. Именно поэтому в этот раз он не мог выдержать взгляда печально нежных глаз. Множество раз он мог сталкиваться с куда более свирепыми, страшными глазами, угрожающими расправится с ним и ни когда первым он не отвёл глаз. Бесстрашные глаза, которым больше не чего терять могут быть страшнее множества злых глаз, с этими глазами свершалось множество подвигов, этот взгляд смотрит на нас с портретов Че Гевара. Возможно, если смотреть с точки зрения стойкости и уверенности, то действительно любовь делает нас слабее, или же мы сами добровольно хотим показаться для любимых слабее. Возможно второе “Я” ставит нас в определённые рамки, из которых порой тяжело выбираться, и мы переступаем через него, а оно продолжает кричать вслед, что нет больше или никогда не было смысла, нет логики, необходимо всё обдумать.
В то время как у Антонины прекратилось повышенное сердцебиение, у молодого парикмахера оно наоборот ускорялось при встрече с её глазами, при томительных мгновениях её молчания. Он умолял её не игнорировать его, сказать хоть что то, в тоже время ни чего не понималось, чем вызваны такие длинные молчания. У него начала кружится голова, а внутренний голос спрашивал постоянно: правильно ли он сделал, что пригласил Тонечку в ресторан, не выглядело ли это ни хорошо, не было ли наглости в его словах, ни глупо ли он поступил, ни напугал ли её собой. Он усмехнулся. Конечно, напугал, согласившись с собой, но своим присутствием, ну, то есть неожиданным появлением, а может это она неожиданно появилась и тем самым она могла испугаться неожиданной находке в лице древнего друга, с которым не так давно вновь встретилась и по воле судьбы вновь пересеклась. Волнение и томительное ожидание ответа влекут за собой эффект состояния замедленного времени.
Так, например когда наш ум находится в состоянии покоя или же прибывает в развлекательном состоянии при игре или же прочтении лёгкого чтива, просмотре любимого фильма, для нас время летит не заметно, тогда как в это же время у другого человека оно может по внутреннему состоянию длится довольно долго. Есть разница между тем, когда ты идёшь по дороге в полном одиночестве и тем когда ты идёшь с человеком интересным тебе. И там и там вы можете пройти расстояние за двадцать минут, только в первом случае, оно будет казаться пройденным за сорок минут, а во втором случае, будет казаться, что вы прошли всё за пять. Именно поэтому влюблённые люди стремятся, как можно дольше задержаться, друг с другом. Моменты, проведённые с симпатичным вам человеком заставляют вас забыть о времени, такой же эффект и у книги которая вас зацепила и поглотила определённую часть души. Как с человеком, так и с книгой вы можете, эмоционально, сблизится. Не стоит путать так же состояние покоя и состояние ожидания.
Сидя на лавочке в парке и созерцая природу или вслушиваясь в трель птиц, или делая это всё одновременно, или же вы, с закрытыми глазами, наслаждаетесь покоем мира, время, кажется для вас мимотечным. Ну а если же добавить в вашу жизнь условие встречи с кем-нибудь, то время поползёт как черепаха по суше.
Всё же это состояние нагнетало и того беспокойный ум молодого человека. Он уже хотел ломать себе руки. Начал нагнетать себя мыслями о том, что ни допустил ли он оплошности, не звучало ли это грубо. Лучшим для Ильи лекарством в этот момент оставалась его улыбка, ему казалось, что с этой улыбкой передаётся вся положительная энергия тому, кому он улыбался. Альтруистический характер молодого парикмахера не только был полезен окружающим, но и психологически положительно влиял и на самого носителя характера. Всё прекратилось, тогда когда прозвучала музыка её голоса, поэзия её слов, и просматривалась красота движений её изящных маленьких губ. Он поднял глаза и смотрел на её пухленькую нижнюю губку.
– Зайди за мной через полтора часа, – она произнесла это с полной серьёзностью в лице, но подумав о своём, о чём Илья только мог догадываться, подарила ему радостную улыбку, от которой он просто растаял и отогнал все мрачные мысли. Сила женского очарования. – Через час они точно всё закончат и уже дадут профессионалам рассмотреть поближе костюмы и потрогать, оценить материал.
– Да, а там и не только можно будет материал ощупать.
– Цыц, – приложила пальцем к своим губам Антонина и ехидно улыбнулась. – Ну, всё Илюш, я пошла.
Она развернулась и пошла на выход в зал, где располагались зрительные места. Пару раз она одаривала его своим взглядом, каждый раз поворачиваясь из-за плеча. Илья стоял, не шелохнувшись, он провожал её серьёзным взглядом. Руки были опущены и болтались так, словно, к ним были привязаны гирьки. Осанку он при этом старался держать благородной, это тоже было не свойственно ему, так как в домашних условиях, он страдал от сутулости, да и на работе можно было бы заметить этот недуг, хотя, вы бы не придали этому ни какого значения, так как порой приходилось склоняться над головой клиента, чтобы рассмотреть ровные линии или же подравнивать концы волос. Голову он слегка наклонил и смотрел исподлобья, прибывая в своих мыслях. Глаза были направлены по прямой линии на ноги, идущей вперёд Тони, а именно на икры. Постепенно он поднимал глаза всё выше и выше.
Глубокий вздох. Такой вздох, рассказывает о сожалении. Ему было неприятно думать о себе, особенно когда людское желание взяло верх. Округлые формы и небесная красота, столь привлекательного цветочка будоражили его сознания, вдохновляли и одновременно включали фантазию Молодой человек вспомнил, что имя являло собой образ цветка, что люди с данным именем априори должны быть красивыми. Смотреть же на неё как на цветок, он не хотел, да и не мог. Она виделась ему бескрайним, полем колосьев, в летний солнечный день. На этом же поле расположились прекрасные по своей природе дерева. Дубы. Древние и необъятные, напускающие тень, под которой можно будет укрыться от зноя. Поле контрастировало, с прекрасной пустыней с невероятными, по красоте, оазисами. Два пригорка, в котором он так мечтал укрыться от всех пороков бренного мира. Илья с удовольствием бы отправился в добровольное изгнание на сорок дней или даже на вечность, лишь бы только ни кто не трогал столь прекрасное чудо.
