Все последующие дни, после того как покинули сельскую таверну, шел дождь, в первый день мелкий и редкий, еле моросящий, но с каждым днем интенсивность его увеличивалась. В последний день, когда вышли на королевский тракт, дождь уже поливал вовсю. Дорога постепенно начинала раскисать, но пока по ней еще можно было ехать. Коней не гнали, двигались мелкой рысью: по такой погоде кони и сухожилия потянуть могут.

Сзади в прямой видимости следовал десяток воинов, которые сопровождали их весь путь. Близко они не подъезжали, но находились на таком расстоянии, чтобы суметь вовремя среагировать в случае каких-то неприятностей для тех, кого охраняли.

Дорога в сторону столицы в обе стороны была запружена каретами, верховыми, повозками и просто пешеходами, спешащими быстрее добраться, куда им надо, успеть до того, как дожди развезут дороги и сделают их непроходимыми. Тогда останется только ждать заморозков, и лишь после этого по ним снова можно будет передвигаться. Ингар тоже видел, как дорога постепенно раскисает, он спешил, постоянно подгоняя коней, и те бежали рысью.

Наконец к вечеру увидели впереди стены столицы. Когда до въездных ворот оставалось несколько сот метров, их окликнули.

– Ингар, дружище, неужели это ты?! – заорал вдруг один из людей, стоящих на крыльце постоялого двора «Жирный гусь», мимо которого проезжали Крад и компания.

Повозка остановилась, словно не зная, двигаться дальше или свернуть на постоялый двор, где стоял знакомец.

– Давай заезжай, место найдется, чего на ночь в город-то переться, тут и дешевле малость будет! – тем временем продолжал орать тот.

– Давай, Ингар, поворачивай на постоялый двор, – сказал Дарк и сам направился к тому, кто их остановил. Это был один из воинов сержанта Ринка, который рискнул отправиться с ним в Болар.

Наконец определившись, возница направил коней в распахнутые ворота постоялого двора. Почти сразу же на улицу под дождь выскочил мальчишка и показал, куда загнать повозку. Ее определили поставить под навес, и возница принялся распрягать коней.

Пассажиры направились в помещение, в котором после промозглого дня было тепло и уютно. Находившийся в обеденном зале народ (в основном мещане и мастеровые, мелкие дворяне, приехавшие по делам в столицу) никакого внимания на вошедших не обратил. Для вновь прибывших, на удивление, тут же нашлось место у горящего камина. И не успели они сесть, как подавальщица уже несла им горячий травяной настой, который мог и согреть, и немного взбодрить.

Несколько столов, находившихся рядом с молодым парнем и четырьмя женщинами, к которым погодя присоединился и взрослый мужчина, были заняты наемниками, которые жили здесь уже вторую неделю. Один из них, покачиваясь, вылез из-за стола и направился к выходу, спотыкаясь на каждом шагу. Но, выйдя на улицу, почему-то стал совершенно трезвым и уже уверенной походкой направился к конюшне. Оседлав под присмотром конюха коня (мало ли что, вдруг это кто-то посторонний, еще уведет коня постояльца), он вскочил на него и направился в город.

А на постоялом дворе все жило своей жизнью: бегали подавальщицы, разнося заказанный ужин и напитки, посетители ели и выпивали, кто-то с радости, кто-то с горя. Крад и компания, плотно поужинав, сидели и небольшими глотками пили фруктовый взвар. Девчонки сидели с сонными глазами, и мать, почему-то в сопровождении одного из наемников, повела их на второй этаж – в комнату, которую уже вторую неделю оплачивали, но в ней никто не жил. Таких комнат было три, и это вызывало большое любопытство хозяина и работников заведения.

Под утро, когда постояльцы еще спали, а ворота постоялого двора были закрыты, в них настойчиво стали стучать, а потом и вообще ломиться. Перепуганный слуга открыл ворота, и во двор ворвались несколько десятков конных гвардейцев, заполонив собой все пространство двора. Кроме них во двор въехала простая карета, на ее двери не было герба или какого другого знака, говорившего, кто ее хозяин.

Офицер, командовавший конниками, соскочил с лошади и вошел в здание. Почти в дверях его встретил хозяин заведения и поклонился.

– Вы что-то хотели, ваша милость?

Офицер оглядел полутемный зал и тихо спросил:

– Что, все еще спят?

– Да, ваша милость. Прикажете поднять?

– Нет, не стоит, подожду. Организуй мне травяной отвар. И, пожалуй, завари его много – так, чтобы я и десятников напоил.

– Будет сделано, – проговорил хозяин и кинулся на кухню.

Офицер вышел на крыльцо и дал команду спешиться. Дождь пока прекратился, но осенний холод, грязь и темнота создавали мерзкое ощущение.

Вскоре со второго этажа спустился старший над наемниками. Он, к удивлению хозяина постоялого двора, пожал руку офицеру.

– Как сам? – спросил офицер, кивнув в ту сторону, откуда только что спустился наемник.

– Да вроде бы нормально; правда, видно, что устал.

– Ну, пусть поспит, не будем будить, – проговорил офицер. – Ну а вы тут как, Ринк? Не всех баб еще перепортили?

– Да ладно вам, баронет, парни не отвлекались. Ну, может, кто и валял местных девок ночью, не без этого, но все по согласию.

В это время со второго этажа спустился и парень, который вселился в одну из тех комнат, что долго стояли пустыми. Он почему-то разительно изменился. На нем был дорогой камзол, новые сапоги и на поясе меч. Парень совсем не напоминал того селянина, которым был вчера. Его волосы рассыпались по плечам, в руках он держал шляпу.

Парень поздоровался с прибывшими гвардейцами, которые в этот момент пили травяной настой, и пожал руку офицеру. Гвардейцы при виде парня вскочили и поклонились.

– Кальвин, я готов, – сказал парень, пожимая руку офицеру.

Тот уже, видать, хотел дать какую-то команду, но парень его опередил:

– Пусть спокойно пьют, я тоже немного взбодрюсь.

– Как скажете, ваше высочество, – поклонился офицер.

– Перестаньте, баронет, не на приеме, – поморщился тот, кого назвали высочеством. – Хозяин, принеси мне настоя покрепче, – попросил он.

И тут до хозяина дошло: это, наверное, прибывший наследник короля, о котором последний год не говорил только немой. Неся отвар, он попытался лучше рассмотреть принца, ведь теперь он может всем рассказать, что первым увидел наследника. А посмотреть было на что: принц был высоким, с широченными плечами и взглядом удивительно лучистых глаз, который притягивал и уже не отпускал от себя.

Когда Дарк выпил отвар и поставил кружку на стол, тут же прозвучала команда выходить на улицу, и десятники потянулись к выходу.

– Ваше высочество, пора и нам, – сказал офицер.

– Ринк, оставь пару человек, пусть присмотрят за Ингаром и его семьей, чтобы их не обидели. Через недельку, как все утрясется, я их устрою.

С этими словами принц вышел, кивнув на прощание хозяину постоялого двора как старому знакомому, у того даже дух перехватило от неожиданности.

Только начало светать, когда кавалькада подскакала к ограде королевского замка. Там, видать, были предупреждены, по знаку сразу же открыли кованые ворота, и все проследовали дальше. У резного каменного крыльца всадники остановились. Из кареты появился Дарк и в сопровождении баронета и нескольких воинов во главе с Ринком вошел во дворец.

Там их уже ждал слуга в расшитой ливрее. Сразу же определив, кто есть кто, он повел Дарка и сопровождающих его лиц в комнаты, выделенные будущему наследнику.

– Ваше высочество, – сказал он, когда пришли, – вот ваши апартаменты. Ваша охрана будет располагаться в комнатах по соседству, я им все сейчас покажу, а вообще жить они будут в казарме гвардии. Вы сейчас можете привести себя в порядок, а через час вас ждет его величество. Вас проводят. – И, показав Ринку и воинам следовать за ним, слуга пошел дальше по коридору.

Дарк открыл дверь и вошел. Это была не очень большая комната, в которой находились несколько кресел, диван и стол. За следующей дверью располагалась комната уже больше, в ней стояли большой стол и стулья вдоль стен, а также шкафы, в которых лежали рукописи и стояли книги. Потом следовал коридор, который вел в еще одну комнату, и еще одну с камином. Далее шла, по всей вероятности, столовая, а за ней были очередная гостиная и огромный зал для приемов. Лестница вела на второй этаж, где располагались несколько спален и две ванные комнаты.