К нашему приезду бабушка и дедушка ягоды не собирают. Оставляют нам наши любимые, чтобы "поесть с куста" – это особый кайф. Для мамы обычно черная душистая смородина. Для меня клубника и малина. Очень скучаю по этому. Меня там всегда ждали.

Дедушка, сколько помню, в самом начале сезона утром выходит в огород и приносит в ладошке только-только поспевшие ягодки, обычно маленькие клубничинки. Специально смотрит, чтобы принести первые, когда только начинают поспевать. Образ руки и красных ягодок в глубине ладони рисуется в воображении сам и на глаза наворачивается слеза.

***

Дома скандалы без конца. У мамы с папой обострения кризиса семейной совместной жизни – нарывает и болит. Папа часто психует, говорит "повешусь" и уходит в туалет. Папа любит резкие движение и слова. Папа не знает слово “конгруэнтность”, дальше обещаний дело не заходит. Я слушаю это из раза в раз. Я боюсь зайти в ванную и найти его висящим. Он закрывается надолго в туалете, курит там или курит дома. В квартире постоянно коромысла дыма.

Папа любит хлопнуть дверью и уйти в ночь. Мама сидит дома, ждет и волнуется. Однажды она укором сравнивает в сердцах папины уходы с поведением бабушки: “Ты как твоя мать, она всегда так делала”, и папа перестает уходить. Остается гасить свои чувства дома – внешне курить и внутренне умирать.

Сейчас я точно знаю, чью ненужность я бережно в себе храню. В каждом члене моей семьи ее тонны. На одном из тренингов я буквально "топлюсь" в этом ощущении – падаю в каменной колодец с высоты. Лечу. С хлюпом падаю на гранитный пол. Разбиваясь в кровь и клочья. И лежу, подыхая, никому не нужная. Я живу этот сценарий в своей голове из раза в раз каждый раз, когда меня накрывает в жизни это чувство. Постепенно отпускает.

***

На выпускном начальной школы проводят игру “Любовь с первого взгляда” по мотивам популярного в те годы телешоу. В 10 лет. Родители, вы серьезно? По итогам мероприятия все мальчики как один выбирают меня, все девочки выбирают Виталика. Того, который без хлястика. Ощущение мега идеальной пары – лучший и лучшая.

После игры я взвешиваю – кто из мальчиков чем лучше, кто чем хуже. А может, нужно было выбрать Илью? Он математику хорошо решает. А у Леши вон папа военный, шоколадки приносил в школу. Я всегда ищу лучше после уже сделанного выбора. После стольких лет? До сих пор. Быть выбранной – это важно.

Нам двоим дарят электронную игру. Она пролежит у дедушки под кроватью до самой смерти бабушки, когда я в последний раз буду в этом доме. Мне очень ценна эта игра, но мама и папа так и не удосуживаются поставить туда батарейки. Официальных причин масса: нужно разбираться, батареек нет, непонятно как работает. Спустя годы я нахожу ее под кроватью, и с грустью чувствую недоигранность. Так хотелось.

***

В деревне у дедушки есть своя "столярка". В ней кроме него никто не бывает. Он пилит там двери, режет по дереву, вытачивает детали-балясины. В столярку нечасто входишь. Дедушка словно бережет свои пространство и не любит видеть там иных людей. Я иногда захожу, мне очень нравится вдыхать свежепиленного дерева.

Я решаюсь однажды и прошу у него опилки – их рассыпаны горы на полу, все разного калибра. Спрашивает, зачем, рассказываю, что буду из них "готовить". Разрешает, играю с ними. Очень приятная текстура на ощупь и запах. Я дышу, дышу, дышу. Я чувствую запах опилкового дерева каждый раз в сочетании с видением дедушки. Обратно это тоже работает.

***

Резко падает зрение до -2. Все говорят, что наследственность – у мамы и у папы зрение откровенно так себе. Мне заказали очки, доктор рекомендует не носить их постоянно. С мамой ездим на занятия для зрения. Методика с чтением разных текстов в очках с разными диоптриями. Конечная цель – тренировка мышц. Зрение улучшается на 0,1 диоптрию.

Сходим на два курса по десять раз. Почему только на два? Мама решает, что это бестолковое занятие. Едем к бабушке в деревню. Я на подъеме, крепко сжимаю очки в руке в кармане – очень хочу надеть, похвастать. Чтобы мы такие зашли. Я такая в очках. И бабушка такая как удивится.

Мама против:

– Зачем тебе? Доктор сказал носить, когда читаешь или в школе на доску смотреть.

Окулист прописывает атропин. Я вижу размыто, мама пытается читать вслух и учить со мной уроки. Фокус не работает – я визуал и почти не воспринимаю на слух. В 38 я начну осознанно ловить себя за уши и учиться “читать” аудиокниги. Научилась это делать с любым жанром кроме художки. В порыве бессмысленности затеи мама перестает читать и я просто сижу дома, пиная балду и отбивая баклуши.

***

Лето провожу дома. Жаркие каникулы я просиживаю в бетонной коробке. Гулять выхожу только на балкон – на улицу одной нельзя, а все на работе. Мама с работы приносит почитать кучу детских книг – я их глотаю пачками и читаю все лето. Лежу, жую конфеты и читаю.

Чтобы не ела много сладкого, конфеты мама насыпает в вазочку, а пакет прячет в неожиданных местах – от духовки до антресолей. Я находчивая. Нахожу везде, а обертки бросаю в секретное место – за диван. Мама потом найдет, конечно. Она тоже находчивая. В школе в начале учебного года учитель по казахскому языку спросит – кто прочитал сколько книг за лето? Честно отвечаю: "128", или около того. Учитель с насмешкой резюмирует, не верит. Все смеются. Обида. Я прячу ее в себя, укутываю и несу в себе класса до 10. Там созреет и бомбанет.

***

Мама.заставляет.носить.шапку. Она синяя с цветочками и нифига не модная. А я между прочим уже в третьем классе. И шарф. Он бело-коричневый и не подходит ни под шапку ни под красный пуховик. Он просто шарф. С мамой спорить бесполезно. Я пытаюсь и не добиваюсь успеха. Когда выхожу в школу, я прячу шапку и шарф у соседей в кладовке в пустом ведре. Делаю так долго. В один непрекрасный день соседка приносит маме шарф и шапку. Нашла, говорит, в ведре.

Младшая дочь соглашается после моих хмурых бровей надеть теплые штаны в мороз. Складывает в рюкзак или снимает в парадной. Карма. Родительская карма.

***

Я карманного размера. Всегда. В школе меня дразнят и пристают. Это обидно. Во-первых, излишнее внимание, и это пугает. Во-вторых, да просто чё они… Жалуюсь дома маме. Мама жалуется папе. Мама с папой решают, что нужно сходить папе в школу. Папа ведет меня в школу, я маленьким перстом указующим тычу в обидчика. Я точно даже не уверена, он ли это. Вроде он, портфель похож. Обидчик катается с кучи снега как с горки.

Папа подходит и издалека при всех говорит что-то вроде "будешь ее обижать, я тебе уши надеру". Выглядит даже тогда по-детски на равных и несерьезно, но мне приятно, что папа заступился. Не разобравшись и не умеючи. Не будучи уверенным, за что и кого. Единственный раз, больше я не прошу. Я решаю сама. И самое ужасное, вырастаю и делаю то же самое со своими детьми – они тоже научились решать все самостоятельно. Где взять машину времени, чтобы исправить…

***

С огромным рюкзаком на спине я похожа на маленькую черепашку. Иногда кажется, что если случайно упаду на спину, я не смогу подняться – рюкзак перевесит. Иду в школу, сзади несколько ребят-одноклассников. Они дружат между собой. Они идут сзади и придумывают маленькой мне прозвище. Молекула. Обидно совсем не по-маленькому. По мне очень сильно бьет мой маленький рост.

На физкультуре я стою самая последняя. С физкультурой вообще как-то не задается, я не самый спортивный человек. Меня никогда не водили в спортивные секции и не выпускали во двор – я диванный житель. Мама сравнивает с собой:

– У меня только по физкультуре всегда четыре было. Остальные все пятерки.

Такое себе утешение. Мама научит, и позже я буду отбиваться афоризмами:

– Женщина должна быть статуэткой, а не Эйфелевой башней.

Из уст второклассницы это звучит забавно и неуместно. Мама подобные вещи говорит мне в утешение, я использую их в школе. Меня не понимают, я как будто из другой сказки. До сих пор примерно также и есть. В 38 я начинаю замечать вокруг себя похожих странных людей. Нас, похожих странностями, можно пересчитать по пальцам.