___________________
____________________________
__________________
Симфонией красок рассветного спектакля, разгорался день, сизый дымок костерка тянулся ввысь к легко плывущим облакам.
Маленький зверек, укутанный в игольчатую шубку, длиной в ладонь взрослого человека, с коротким хвостиком и широко расставленными коротенькими ногами. Пробирался сквозь мягкую, усыпанную слезами росы, траву, поближе к двум, сидящим у огня существам, что совсем не боялись жарких язычков пламени. Остановившись, спрятался под низкорослым кустом голубики. Замер, задрав мордочку, словно вслушиваясь в разговор этих двух существ, купающих в жаре костра озябшие руки.
– … Ты говоришь: «Правда у каждого своя, а истина одна», значит, я понимаю так, ты считаешь меня не правым, ты не веришь мне?– спросил парень, один из этих двоих, чуть осипшим голосом, на вид ему было лет восемнадцать, может ему, действительно было восемнадцать, одет он был в потрепанную, уже давно не белую рубашку, в когда – то шикарные, форменного покроя брюки теперь выглядящих весьма плачевно, одна штанина порвана у колена, правый карман разодран, все потертые и заляпанные грязью. Единственно, что у этого нищего на вид паренька из вещей выглядело неплохо, это его офицерские, высокие, из черной атласной кожи сапоги.
– Нет, я не сказала, что не верю тебе, я говорила, о том, что ошибается тот, кто думает, что знает истину, он знает, лишь свою правду, – ответила ему его собеседница.
– Что ж теперь, нет правды, не верить никому? И даже себе не верить?
– Нет, это крайние степени суждения о сказанном. Выслушай одного, прими к сведенью, послушай об этом же другого человека, если можешь, убедись еще сам, проверь. Найди во всем этом соприкосновение, совпадения. Так ты приблизишься к истине. Поспешные решения не приближают к истине. Обдумывай, учитывай ситуацию, обстоятельства.
– И, что же мне, как судье, выслушивать свидетелей, в поиске истины. У меня не было этой кучи свидетелей, у меня был только один источник, моя мать. Понимаешь МАТЬ!?
– Да мать, я это понимаю.
– И я должен отомстить, за мать, за отца, за себя!
– Да, но кто отомстит за тебя?
– Не понял?! Я же сказал, Я. Я сам за себя отомщу!
Девушка покачала головой.
– Когда ты строишь планы на будущее, мечтаешь, думаешь о будущем, что там у тебя значится после твоего возмездия?
– А, что об этом думать? Там не будет ничего. Я реалист, меня убьют, невзирая на результаты, получится, не получится, за вторую попытку в живых не оставят.
– Вот именно, но я говорю не о том, что будет некому отомстить, всем тем, что казнят тебя. А о том кто, а главное кому станет мстить за, то во, что ты себя превратил. Оружие мести. Цель в жизни – это хорошо. Хотя, когда это месть – это уже. Но даже если месть – то не настолько, ни так, что б поглотила полностью, и не осталось, ничего больше. Они забрали у тебя отца, мать, твое детство, ты же забрал сам у себя жизнь. Тебя нет, есть только твоя месть. Ты наказал себя больше, чем сможешь наказать своего врага. Месть – разрушающая гниль, изначально смердящая тупиком.
– И, что же, отказаться от мести?
Девушка нахмурилась, – Нет, ты не понял. Может, я не так говорю? Способ общения и передачи информации людей беден, ограничен. Речь она слишком линейна и узка.
Парень непонимающе смотрел на свою собеседницу. Девушка болезненно потерла виски.
– Тебе, выпал второй шанс, не повтори прежних ошибок. Не ошибись, в выборе пути, – девушка говорила спокойно и размеренно, ее речь была лишена жара эмоций.
__________________
Завтракать ныне не пришлось, затоптав, обижено и зло зашипевший на это костерок, отправились дальше в свой путь. Nэин, как – то на днях обмолвилась, что ее путь проходит и через Готер, а это вполне пока, устраивало Адуи. Хотя он прибывал в полном недоумении и неведенье, кто она, его спутница. Задавать ей вопросы, не навязчиво выведывать, что – либо, смысла не имело, она просто напросто отмалчивалась и вообще ничего не рассказывала о себе и своем прошлом. Каждый день их совместного пути, все больше отдалял его от мысли и первого впечатления, что Nэин просто девушка, случайно попавшая в беду, оказавшись не в то время, не в том мести, тем самым попав в плен к стражникам эпатирующих арестантов. Но все чаще преследовала мысль, что она отнюдь, не просто так, оказалась там. Вот только зачем? Чего ради?
Всякий раз глядя на нее, возникало сверлящее ощущение о ее инородности, все казалось принадлежащим какому – то иному миру. Что – то такое в ее манерах, в ее речи, не явно, но навязчиво вызывало ощущение ее странного, незнакомого акцента. Ее одежды и в особенности ее удивительные, невероятные способности, все это настораживало. Особенно последнее, то, что порой замечал он, неведомое, непостижимое в глубине души порой, вызывающее трепетный ужас, благоговение, как перед божественным чудом.
Он уже почти привык к тому, каким образом, Nэин предпочитала зажигать огонь. Первый раз он, увидел это два дня назад, когда возвратился к выбранному для ночлега месту, принеся большую охапку хвороста. Цепляясь корягами хворостин за ветки и стволы растущих деревьев, запинаясь о торчащие из земли корни, добрался до места и мимоходом глянув на Nэин, обомлел, выронив из рук сучья, что с глухим грохотом повалились на землю. Nэин, сложив сухие веточки в подобии шалашика, для лучшего горения и вложив в него нарванные ленты бересты, взяла тонкую веточку в одну руку, а пальцами другой, немного потерла, свободный кончик веточки. Из под пальцев тут же вырвался язычок пламени, весело и жадно пожирая веточку. Вложив горящую веточку в выложенный шалашик. Nэин проделала тоже самое еще с двумя веточками и, вот костер уже во всю заполыхал. Вот так, и без всякого там, огнива. А сколько бы пришлось потратить времени и усилий, разводя огонь в отсыревшем от дождя лесу, не имея заранее запасенного и сбереженного от сырости, трута.
От всех этих размышлений, его отвлекли, обширные, густые заросли колючего кустарника, высотой чуть выше среднего человеческого роста. Преградившие им путь заросли, широко раскинулись, что влево, что вправо так, что обходить их не было ни какого желания. Решили продираться напрямки, через заросли. Играя в благородство, вызвался идти первым. Прорубая мечом путь в густых зарослях, еще больше разорвал рубашку, зацепляясь за ветви, на лице и руках появились свежие царапины. Поглядывая на Nэин, удивлялся, как она шла, не оцарапываясь и даже полами своего плаща не цепляясь о кусты. Но вот заросли кустарника стали редеть и они вышли на более-менее открытое пространство. Из-под ближайших кустов, выскочил и помчался, мелькая в высокой траве, заяц.
Ранее, до наступления Новейшей эры, до Ночи становления, эти зверьки отряда грызунов, с длинными ушами и сильными задними ногами, пушистым мехом, были безобидны и трусливы. Впрочем, такими же они почти и остались, изменения при их мутации оказались незначительными, увеличилась масса тела, зайцы стали крупнее, на мордочке образовались роговые наросты над глазницами и срастающиеся над носом, образовывая склоненный назад рог, длиной около двадцати сантиметров. Но каких либо как таковых защитных и в проявлении агрессии, функций не играл. Зайцы не бодались, по – прежнему предпочитая спасаться бегством. В народе их розвали «Рогатики».
Заяц мчался, что есть духу, спеша скрыться. Nэин отреагировала на внезапное появление зайца моментально, но каким – то странным образом. Остановившись выкинула открытой ладонью руку в направлении убегающего зайца. Не сводя с зайца взора, она вела вытянутую руку направленную ладонью на него по мере его продвижения. Потом пальцы ладони сжались в подобие когтистой, звериной лапы, заяц тут же неожиданно замер, остановив свой бег, встав как окаменевший средь склоняющейся от порыва ветра травы.
Адуи так и метался взглядом, то на руку Nэин, то на зайца. Ладонь девушки сжалась в кулак. Заяц мгновенно как подкошенный рухнул в траву.
