Постепенно трейлер прогрелся, мягкий свет освещал украшенное Дейзи временное жилье, и ей казалось, что на свете не может быть ничего уютнее. Надев игривый персикового цвета тренировочный костюм и толстые вязаные носки, она направилась на кухню. Обычно они с Алексом ели перед вечерним представлением, и последние несколько недель она взяла на себя готовку, находя несравненное удовольствие в этом занятии, тем более что ей не приходилось придерживаться классических кулинарных рецептов.

Морщась и плача, она нарезала лук и сельдерей, бросила их на маленькую сковородку и начала жарить с чесноком и розмарином. Найдя в шкафчике коробочку со смесью неочищенного и белого риса, она выбросила приложенный пакетик с пряностями и добавила к рису собственные травки. Готовя, Дейзи настроила приемник на станцию, передававшую классическую музыку. Запахи домашней пищи смешались со звуками прелюдии Рахманинова. Дейзи приготовила салат, разложила куриные грудки на смесь лука и сельдерея и спрыснула лакомство белым вином из бутылки, которую они открыли несколько дней назад.

Окна запотели, а стены покрылись капельками сконденсированной влаги. Дождь неистово барабанил по железной крыше, но Дейзи чувствовала себя как в уютном маленьком коконе — пахло вкусной едой, было тепло и звучала красивая музыка. Она выставила на стол потрескавшийся китайский сервиз, фаянсовые чашки, разномастные хрустальные бокалы и старый кувшинчик из-под меда, куда она поставила букетик клевера, собранного вчера, до происшествия с Синджуном. Дейзи осталась очень довольна своей сервировкой. Такой красоты, как в их маленьком потрепанном трейлере, она не видела даже в лучших домах, где ей неоднократно приходилось бывать.

Дверь распахнулась, и в трейлер ввалился промокший Алекс. Вода струями стекала с его желтого плаща, волосы намокли и прилипли к голове. Дейзи подождала, пока он закроет дверь, и подала ему полотенце. Сверкнула молния, и трейлер содрогнулся от раската грома.

— Однако здесь очень вкусно пахнет. — Он огляделся, и она уловила в его глазах выражение острой тоски. Интересно, был ли у него когда-нибудь свой дом? Нет, не в детстве, а потом, когда стал взрослым?

— Обед почти готов. Ты переоденешься?

Пока Алекс переодевался в сухое, Дейзи наполнила до половины хрустальные бокалы и разложила на тарелки салат. По радио теперь передавали Дебюсси. Когда появился Алекс в джинсах и сером свитере, Дейзи накладывала на тарелки курицу с рисом.

Дождавшись, когда она сядет, он расположился на своем стуле. Подняв бокал в молчаливом тосте, он коснулся им бокала Дейзи.

— Не знаю, что у меня получилось, — заскромничала Дейзи. — Я приготовила обед из того, что было.

Алекс попробовал курицу и салат.

— Чудо, как вкусно!

Некоторое время они ели, наслаждаясь тишиной, музыкой и уютом трейлера, сотрясаемого грозой.

— Вот получу деньги, куплю тебе мельницу для перца, — мечтательно произнесла Дейзи. — Это лучше, чем та жестянка, которой ты пользуешься.

— Я не хочу, чтобы ты тратила свои деньги на мою мельницу.

— Но ты же любишь перец.

— Дело не в этом. Дело в том, что…

Она не дала ему договорить.

— Если бы я любила перец, разве ты не купил бы для меня мельницу?

— Если бы ты захотела.

Дейзи улыбнулась.

— Так ты хочешь, чтобы я купил тебе мельницу для перца? — озадаченно спросил Алекс.

— Нет, нет, я не такая большая любительница перца.

Рот Алекса скривился.

— Стыдно признаться, Дейзи, но я только теперь начал понимать твой мудреный разговор.

— Не мудрено. — Она озорно улыбнулась. — Ты же у меня умный.

— Ты здорово меня разыграла! Просто мастерица!

— К тому же очень сексуальная мастерица.

— Этот вопрос даже не обсуждается.

— Может быть, ты все же что-нибудь скажешь по этому вопросу?

— Хорошо. — В его взгляде появилась нежность. Он протянул руку и погладил ее по плечу. — Ты, без всякого сомнения, самая сексуальная и самая сладостная женщина в мире.

Дейзи потонула в янтарной глубине его глаз. В горле ее появился ком. Как могла она считать холодными эти глаза? Она стремительно наклонила голову, чтобы он не успел заметить навернувшиеся слезы.

Он заговорил о прошедшем представлении, и скоро они весело смеялись над недоразумением между одним из клоунов и богато одетой дамой в первом ряду. Они рассказали друг другу о делах, которыми им приходилось сегодня заниматься: Алекс повздорил с одним рабочим, Картофелина капризничал, когда его стреножили. Завтра утром надо успеть заехать в прачечную да заодно залить масла в мотор пикапа. Они могли бы быть отличной супружеской парой, подумала Дейзи, пока слушала рассказы Алекса о его повседневных делах. Надежда продолжала теплиться в ее душе — может быть, все образуется, и они останутся вместе?

Алекс вымыл посуду и добродушно попенял Дейзи на то, что она перепачкала при готовке массу посуды. Пока он ее дразнил, в голове Дейзи созрел дерзкий замысел.

Конечно, Алекс открыл ей свое происхождение, но о своей настоящей жизни он по-прежнему ничего не говорил, а она была для Дейзи гораздо важнее. Пока он не скажет ей, что он делает, когда не выступает в цирке, искренних отношений между ними не будет. Но как выудить у него признание? Единственный способ — прибегнуть к невинном обману. Ничего страшного, решила Дейзи, на кону стоит их счастье, так что маленький обман вполне простителен.

— Алекс, у меня, наверное, какая-то инфекция в ухе.

Оторвавшись от посуды, Алекс посмотрел на нее с такой заботливостью, что Дейзи почувствовала себя виноватой.

— У тебя болит ухо?

— Не сильно, так, чуть-чуть.

— Мы поедем к врачу, как только кончится представление.

— К тому времени все кабинеты будут уже закрыты.

— Я отвезу тебя в госпиталь — в отделение неотложной помощи.

— Нет, это слишком. Я думаю, ничего серьезного нет.

— Я не хочу, чтобы ты ходила с инфекцией в ухе.

— Тебе виднее. — Дейзи задумалась. Сейчас надо было сделать самое трудное. — У меня появилась одна идея. Может быть, ты сам посмотришь, в чем дело?

Алекс в изумлении застыл на месте.

— Ты хочешь, чтобы я посмотрел, что с твоим ухом?

Чувство вины пронизало все существо Дейзи. Потупившись, она мяла в руке салфетку. Но она помнила, как он настаивал на необходимости сделать прививку от столбняка, как время от времени оказывает помощь травмированным рабочим. Нет, она имеет право знать правду.

— Мне кажется, что независимо от твоей основной специальности ты вполне способен справиться с банальной инфекцией в ухе. Если ты, конечно, не ветеринар.

— Я не ветеринар.

— Ну, тогда…

Алекс молчал. Дейзи, ощущая неловкость положения, бесцельно переставляла по столу солонку и перечницу При этом она уговаривала себя, что все делается для блага Алекса. Даже полугодовой брак не может основываться на лжи и недомолвках.

— Хорошо, Дейзи, я посмотрю тебя.

Она вскинула голову. Как хорошо получилось! Как она ловко поймала его в такую нехитрую западню. Сумела добраться до истины. Ее муж — врач, и она заставила его признаться в этом.

Она понимала, что Алекс рассердится, когда после осмотра выяснится, что никакой инфекции в ее ухе нет, но из этого положения она сумеет выпутаться. Она сможет доказать ему, что пустилась на хитрость ради его блага. Не слишком прилично вести себя так скрытно, в этом есть что-то нездоровое.

— Сядь на кровать, поближе к свету.

Она последовала его совету.

Алекс вытер руки и, отложив полотенце, подошел к Дейзи.

— Ты обойдешься без докторского саквояжа?

— Он лежит в багажнике, и я не жажду вымокнуть. Кроме того, диагноз можно ставить разными способами. Какое ухо болит?

Долю секунды Дейзи колебалась, потом указала на правое ухо. Алекс отвел в сторону волосы и склонился над «больной».

— Очень плохой свет. Ляг на спину.

Дейзи откинулась на подушку. Матрац прогнулся, когда муж уселся рядом и приложил кончики пальцев к ее горлу.