– Не прошло и двух дней как на корабле уже погибло три человека! – воскликнул боцман. – Чёрт возьми, что же это происходит, капитан?

– Я не знаю, – хмуро пробормотал Удэс и обведя взглядом всех столпившихся моряков произнёс: – но один из присутствующих хладнокровный убийца. Смею предположить, что всё дело в найденном на галеоне золоте. Вместо того чтобы разделить его поровну кто-то из вас вознамерился присвоить его себе и перебить всех остальных членов команды.

Все подозрительно переглянулись меж собой, в некогда дружной и сплочённой команде нарастало общее гнетущие напряжение и теперь уже никто не мог доверять друг другу. С телом дозорного поступили также, как и с предыдущими. Луна с дрожью наблюдала как его заворачивали в парусину вместе с отрубленной головой и без всяких почестей, просто выкинули в море. Больше всего девушку пугало как удивительно быстро эта ужасная процедура стала уже монотонно-привычным процессом наравне с чисткой картошки или драянием палубы.

– Ты не пострадала? – подошёл к девушке Удэс. Подавленная Луна лишь молча покачала головой, и он продолжил: – Ты говорила остальным, что видела убийцу, но не смогла его разглядеть, неужели совсем ничего, Луна? Никаких даже мельчайших черт внешности?

– Нет, в темноте я разглядела лишь силуэт и… Господи Удэс, я не могла пошевельнуться, даже на помощь позвать, – сказала она чуть ли не плача. – Я увидела, как покатилась голова, а потом эти глаза… думала, что он сейчас наброситься на меня.

– Тише-тише, – он крепко обнял её и успокаивающе произнёс: – Всё в порядке, бояться это нормально, в этом нет ничего такого.

– Да, ты прав, – ей стало легче и подняв на него взгляд она сказала: – Но ведь это не про тебя. Когда корабль попал в ураган – ты был единственным кто не испугался и смог всех спасти. Как же тебе удаётся? Как ты ничего не боишься?

– Хм, всё очень просто, – не сводя с неё глаз он медленно произнёс: – Страха в реальности нет. Страх живёт в одном закоулке, в наших мыслях о будущем. Страх – это плод нашего воображения. Он заставляет нас бояться того, чего нет и, вероятно, не будет никогда. Это же чистое безумие, Луна. Ты только пойми меня правильно, опасность – это реальный факт. Но страх – это твой выбор. Все мы рассказываем себе сказки. Я перестал это делать.

Луна глубоко задумалась над его словами и молча кивнула.

– По крайней мере круг подозреваемых сузился, – вернулся Удэс к предыдущей теме разговора. – Теперь это остались: плотник, лекарь, кок и боцман. Один из них и есть убийца, нужно только понять кто именно. Ладно, подумаем над этим за ужином, а мне сейчас надо свериться с картами.

– Постой, – резко что-то вспомнив сказала Луна. – Когда произошло убийство, тебя почему-то не было в каюте. Куда же ты пропал, Удэс?

– Ах да, – он почесал затылок и девушке это движение показалось каким-то нервным. – Мне не спалось, и я решил спуститься в трюм, убедиться, всё ли золото на месте. Сама понимаешь, за такой вещью глаз да глаз нужен. Всё в порядке? Почему ты на меня так смотришь?

– Да так, просто… – Никому не доверяй – звенели слова Кая в её голове. «Нет, – отгоняла Луна дурное наваждение. – Только ему я и могу доверять. Убийцей может быть кто угодно, но только не он».

***

За ужином произошла небольшая сцена, которая натолкнула Луну на одну гипотезу.

В кают-кампании царила гробовая тишина, вся команда пребывала в угнетённом состоянии и хмуро жевали, лишь изредка подавая признаки жизни жалуясь на еду повара:

– Датч! Какого чёрта вкус у твоей стряпни стал хуже? Ты что разучился готовить?

– Верно, раньше было лучше, – поддакивал другой матрос. – Куда подевался знаменитый суп по рецепту твоей бабушки?

– А, да это просто мясо начинает стухать, – отмахнулся кок. – Ешьте что дают.

– Причём здесь мясо? – возмутился ещё один матрос. – Ты же просто-напросто пересолил еду, нет ну точно разучился готовить, Датч.

«Разучился готовить? – Задумалась Луна. – Хм, чудовище может похитить облик человека, может подражать ему и, судя по всему, даже скопировать голос, но ведь есть и то, чего оно не в состоянии украсть. Например, навыки этого человека, личностные качества, способности которыми тот обладал. Вспомним-ка: лекарь продолжает справляться с лечением раненных матросов, плотник мастерски латает повреждения в корабле, а боцман, что ж его обязанности не существенны, с ними может каждый справляться, но вот кок… – она бросила пристальный взор на Датча, который убирал пустые миски со стола. – Он действительно стал хуже готовить. Быть может это надуманно, но что, если он и есть чудовище?».

Внезапно в кают-кампанию забежала несколько матросов и стали кричать капитану:

– Пожар! Пожар!

Поднявшись на мостик Удэс увидел, как из его каюты валит дым. В страхе он метнулся внутрь, матросы что стояли рядом с вёдрами воды пытались успокоить его, дескать: мы успели вовремя потушить огонь, и каюта особо не пострадала. Однако капитана интересовало не само помещение, а то, что лежало на столе. Пробираясь сквозь густой дым, он, то и дело задыхаясь кашлял, а глаза нещадно разъедало. Но было уже поздно, карты, компас и другие навигационные приборы вместе с заметками вычисления маршрута – сгорели дотла. Остался лишь пепел на обугленном столе.

Спустя какое-то время вся команда вновь собралась на мостике, и их капитан сообщил печальное известие:

– Боюсь, что нам теперь не выбраться из Разлома орла. Вызванный пожар сжёг все средства навигации в моей каюте и теперь мы обречены плыть наугад, так что мы надолго застрянем в этих водах.

– Вот дерьмо! – воскликнул один из матросов.

– Да мы же все здесь сдохнем, – испуганно произнёс другой.

– Плакали мой ром и шлюхи, на которые я хотел спустить своё золотишко. – печально выдохнул следующий.

– Погодите, а кто вообще мог устроить пожар? – спросил Малыш Бат разводя руками в сторону. – Мы же все обедали в это время.

– Не все, – Удэс покачал головой и перевёл взгляд на боцмана. – Джун, ты единственный оставался на палубе.

– Ну да, я стоял за штурвалом, – Джун смутился от того, как на него смотрел капитан. – Чего это ты? Думаешь это я учудил?

– Посудите сами, – обратился Удэс уже ко всем присутствующим. – Ты Джун – стоял за штурвалом в ночь убийства Сэнка и сейчас, когда произошёл пожар, тоже. Тебе самому это не кажется подозрительным, как-то многовато совпадений не находишь?

– Пошёл ты к чёрту, долговязый! – вскипел боцман. – Я от грёбанного колеса ни на сантиметр не отходил!

Удэс скрестил руки на груди и спросил:

– Чем докажешь?

– Чем? Чем… – боцман растерялся. Капитану удалось добиться своего, теперь все остальные матросы с опаской поглядывали на него как на предателя. От чего он лишь сильней рассвирепел и наконец ответил: – Чем доказать? А вот чем!

Он размахнулся и ударил капитана прямо в челюсть. Между двумя моряками мгновенно завязалась драка, сыпались ругательства, летели размашистые удары и последующие за ними брызги крови. Остальным матросам пришлось потрудиться чтобы разнять этих озверевших людей.

– Скотина! Это же я всем предложил поставить тебя капитаном! – прорычал боцман, вытирая красные струйки из разбитого носа, – ничего, я ещё доберусь до тебя, упырь долговязый!

Он вырвался из рук державших его матросов и покачиваясь точно косолапый медведь ушёл на нижнею палубу. Удэс сплюнул сгусток застоявшейся во рту крови и сказал остальным:

– Держимся ветра. Нам остаётся лишь уповать на милость бога, что он нас не оставит и выведет из этих гиблых вод.

***

Остаток дня пока матросы тянули шкоты и следили за парусами, Удэс сам стоял за штурвалом. Как ему сказали боцман заперся в своей каюте и совсем притихнув не выходил даже на ужин. На сей раз в ночную вахту Удэс выставил на несколько матросов больше и приказал всем перекликаться между собой каждые полчаса. Время от времени, для проверки он сам выходил на палубу и делал обход по всему кораблю. И лишь ближе к ночи он поставил у штурвала одного из старших матросов и ушёл в свою каюту. Луна помогла ему навести порядок в помещение, выкинуть после пожара напрочь сгоревший стол, вымести сажу и протереть всё от пепла.