Всё с той же вежливой улыбкой он повёл её к перилам борта. Ей открылся вид на глубокое синие море, её волны с белыми пенящимися гребнями и линия горизонта что сливалась с таким же синим небом. Луна глубоко вдохнула славный воздух моря и еле заметно улыбнулась.
– Держите, выпейте это, – юноша протянул ей фляжку и заметив в её глазах сомнение добавил: – Не переживайте, это поможет унять тошноту и только.
Луна приняла фляжку, нерешительно посмотрела на неё, затем слегка глотнула и тут же закашлялась от горького, слегка приторного вкуса.
– Фу! Что это? – спросила она, вытирая губы. – Не похоже на саке.
– Ну да, это ром – с этими словами он сам отглотнул из фляжки и лишь затем убрал её за пояс. – Несколько бочек этого напитка нам подарили чужеземцы из одной далёкой страны, впрочем, это неважно. Полегчало?
– Не много, спасибо.
– А-а, ерунда, – отмахнулся юноша. – Морская болезнь – это привычное дело для начинающих мореплавателей, пару дней, и вы привыкните к этой качке. Если честно я тоже страдаю подобным недугом, правда наоборот, – заметив в её взгляде недоумение он объяснил: – Когда слишком долго пребываешь на вечно волнующемся, неспокойном море, привыкаешь к качке настолько что, сойдя потом на сушу твёрдая земля начинает вырываться из-под ног. Кажется, что песок под ногами то поднимается, то опускается и что дома прыгают вокруг тебя, точно борты корабля.
– Ха-ха, вот уж не думала, что и такая болезнь бывает, – весело ответила Луна. – Хм, вы не слишком похожи на обычного матроса. Кто же вы?
Задав этот вопрос, она с любопытством оглядела этого моряка. Его длинные, кудрявые волосы были перевязаны банданой, а одет он был в белую атласную рубашку с расстёгнутыми у воротника пуговицами. Загорелая точно медная кожа, была обветренной от суровых морских вихрей. Он также отличался крайне высоким ростом и казался худощавым, но повернувшись к девушке, она со смущением заметила за расстёгнутым воротником поджарую грудь и свойственные, бывалым морякам, сухие мускулы.
– Ах, где же мои манеры госпожа, я ведь так и не представился. Но в этот славный день, вместо того чтобы просто назвать имя, позвольте описать характер персонажа, – с галантным поклоном начал он. – Вуаля! Перед вами дух морских ветров, ветеран пережитых штормов, которому судьба благоволит, сей образ не высокомерием выдуман – является покорителем суровых бурь, первопроходец, если изволите, океанских проливов… – тут он осёкся, заметив с каким изумлением на него смотрела девушка. – Воистину я выше всякой меры, витиеват и выспрен, весьма доволен знакомством с вами. Я – штурман этого корабля, Койон Удесиани, но для друзей просто Удэс.
– Весьма красноречивое знакомство, Удэс.
– Пожалуй, однако с кем имею честь беседовать?
– Меня зовут Луна.
– Луна, Луна – он произносил это слово будто пробуя его на вкус, – какое красивое и необыкновенное имя.
Её внимание резко отвлёк звук доносящейся музыки, Луна заглянула Удэсу за плечо и увидела, как в центре корабля возле основания грот мачты собралась группа матросов и устроила своеобразный оркестр. Луна с улыбкой наблюдала за игрой на самодельном струнном инструменте, флейте и барабане. Моряки с задором принялись отплясывать и хором завели песню:
Эй, выпей рому, Лау, ром хорош!
Эй, Лау, тяпни — ром хорош!
Эй, Лау, тяпни — ром хорош!
Стакан всего за медный грош, ля-ля,
Стакан всего за медный грош!
– Что они делают? – с улыбкой спросила Луна.
– Бездельничают, что же ещё, – отозвался штурман. – По-хорошему мне бы стоило разогнать этих лодырей, но на ум мне пришла другая мысль. Как на счёт потанцевать? Я буду польщён если вы составите мне кампанию.
– Потанцевать? – удивилась девушка. – Нет, извините, мне нужно найти одного человека. Своего друга.
Он повернулся к ней. Блеск чёрных глаз и дерзкая улыбка на юном миловидном лице бросило её в краску.
– Говорю без лукавства, вы хорошо проведёте время, после чего я помогу вам найти пропащего друга.
– Что ж, ладно, – застенчиво ответила Луна.
Стоило ей согласиться как он тут же взял её за руку и увёл к тем балагурам. Они ворвались в круг танцующих точно вышибая дверь с порога. Поначалу Луна двигалась неловко и топталась на месте, её смущали удивлённые взгляды окружающих мужчин. Но тут к ней вновь приблизился Удэс, он показал ей пару безумных движений что больше походили на дёргание ужа на сковороде чем на галантный танец, к которому она привыкла, живя во дворце. Юная принцесса засмеялась и поймав азарт от происходящего повторила за штурманом, матросы вокруг тоже захохотали, а затем продолжили хором:
Люби свою одну, пой нежности
Люби свою, пой нежности.
Люби свою, пой нежности,
Не будет больше ревности, ля-ля,
Не будет больше ревности!
Луна забыла о всяких стеснениях, о морской болезни и о страхе перед этими казалось грозными моряками. Сама, не заметив того, она уже не уступала мужчинам в их дикой морской пляске. Удэс внезапно остановился и с завороженным глазами наблюдал за Луной, в этом весёлом и лёгком танце, порыв морского ветра развивал её русые пряди и трепал подол платья, она напоминала ему птицу феникс, вольную и невероятно красивую. Инструменты заиграли громче, музыка набирала обороты, и Луна с усмешкой принялась подпевать хору:
Сказали мне, что бабник я и пьянь,
Я бабник, ветреник и пьянь.
Я бабник, ветреник и пьянь.
Любитель рома, юбочник и пьянь,
Любитель рома, бабник, пьянь.
Эй, выпей рому, Лау, ром хорош!
Эй, Лау, тяпни — ром хорош!
Эй, Лау, тяпни — ром хорош!
Стакан всего за медный грош, ля-ля,
Стакан всего за медный грош!
Луна звонко смеялась вместе с моряками и продолжала отплясывать. Затем она заметила, как штурман подошёл к музыкантам, что-то им шепнул, те согласно кивнули своему командиру и мотив музыки резко сменился, приобретя лирические нотки. Матросы что секунду назад окружали девушку, внезапно, словно по сигналу расступились в стороны. Удэс вышел в центр, с присущей ему галантностью поклонился ей, на что она поклонилась в ответ. Затем он взял белоснежную ладонь принцессы, блеск чёрных глаз и изгиб улыбки вновь вызвал в её теле приятную дрожь. Он это почувствовал, мягко приобняв её за талию. Матросы засвистели и хлопая в ладоши словно мальчишки ухмылялись, глядя на эту прелестную пару.
Лютня звучала с нежным дрожанием и под её переливы вместе с певучим свистом флейты они закружились, но не в танце, а в чем-то скорее похожем на полёт двух, незнающих оков, душ. Удэс двигался грациозно, вёл свою партнёршу легко и уверенно пускал её в полуобороты вокруг себя. Луна невольно задумалась: «Откуда у этого бывалого моряка взялось такое чувство такта? Этот прекрасный юноша, кто же он на самом деле?». Всё забылось в этом танце, стёрлось, смешалось в порывах ветра и изящных движениях. Ей казалось, что она уже не на корабле, на краткий миг, рядом с этим человеком, она ощутила себя вновь во дворце и кружилась так будто пребывала на весеннем бале.
«Пусть корабль плывёт в никуда, пусть время летит, пусть оно уйдёт. Пусть меня повяжет её красота, – думал Удэс. – Есть только здесь и сейчас – руки её и мои плечи…».
Однако всю эту феерию нарушило появление одного незваного гостя. Ронин растолкал толпу моряков и ворвавшись в круг танцующих схватил юную принцессу за руку.
– Привет! – Луна посмотрела на него с озорной улыбкой. – О, как же здесь здорово! Потанцуй со мной, Кай!
– Я не танцую. Идём.
– Куда? Что может быть лучше танцев? – смеясь ответила та.
