Бармен чуть удивленно хмыкнул, перегнулся через стойку, осматривая Лару, а затем в задумчивости окинул взглядом зал.

– Хм, весьма интересный вопрос, признаться, я ожидал, что ты спросишь что-нибудь про дневную норму заработка или про часы отдыха, положенные за смену… Карен примерно твоего роста и похожа фигурой. Но сегодня воскресенье и она вряд ли будет в настроении с тобой разговаривать.

– Ну, я бы все же попробовала. Где мне ее найти? – Лара сделала еще несколько глотков горько-сладкой жижи, чувствуя, как слегка посасывает в животе. «Сначала платье, потом уже еда. И только в таком порядке».

Мужчина неуверенно пожал плечами, снова оглядел зал.

– Только ждать, пока она выйдет, а выйдет она…

Одна из дверей, что вела во внутренние помещения и находилась как раз неподалеку от бара, распахнулась, с грохотом врезавшись в стенку. Что-то мелькнуло, упав в дверном проеме, раздалась какая-то возня, злое шипение. Лара, привстав на стуле, с удивлением рассматривала двух сцепившихся женщин. Каждая, обхватив противницу ногами словно пылкая возлюбленная, пыталась добраться острыми ноготками до ее лица и, одновременно с этим, не дать расцарапать лицо себе.

Бармен, очевидно, лицезрел такую картину не в первый раз, потому как тяжело вздохнув, вытащил из-под стойки какое-то ведро и, подняв его и донеся до края столешницы, молча опрокинул на дерущихся женщин. Шипение сменилось визгом, многоколенной руганью, но нужный эффект был произведен – дерущиеся расцепились, метнулись в разные стороны от потока чуть мутной воды и, фыркая, встали, бросив по убийственному взгляду на все еще стоящего с ведром мужчину.

– Сука ты, Джозеф, хоть и кобель, – наконец презрительно бросила одна из них, с длинными темными волосами и азиатским разрезом глаз, поправила задравшуюся на груди майку, демонстративно отжала длинные волосы на ковролин и прошла обратно в коридор, толкнув свою недавнюю соперницу плечом.

Названный Джозефом насмешливо фыркнул вслед, сунул пустое ведро под барную стойку и повернулся к оставшейся в зале коротко стриженной рыжеволосой женщине, что зло отряхивала с себя воду. После чего, вздохнув, вытащил из-под столешницы полотенце и протянул его ей.

– Из-за чего на этот раз?

– Эта мразь опять пиздит мои шмотки, – энергично растерев короткие волосы, мотылек принялась вытирать мокрое тело. Кроме кислотно-розовых микрошорт и майки-сеточки на ней ничего не было, и Лара, поняв, что у нее с этой женщиной примерно один размер, вопросительно глянула на бармена. Тот, поймав ее взгляд, кивнул и снова посмотрел на мотылька.

– А вот это все зачем было? Доложила бы управляющему, он проверит камеры и… Уволить не уволит, но штраф в твою пользу ей выпишет.

– И что мне с ее штрафа? Ты же сам понимаешь, что после ее бидонов на мне любое платье будет, как на вешалке, а за ее штрафы новое не купишь, – мотылек села на стул и вздохнула. – Плесни мне на два пальца. А… А ты кто еще такая?

Женщина, наконец, обратила внимание на сидящую рядом Лару, что все это время с интересом наблюдала за мотыльком.

– Привет, я Лара. Джозеф сказал, что ты разбираешься в одежде и я хотела с тобой поговорить.

– М-да? – Карен прищурилась с подозрением, потом перегнулась через барную стойку и уверенным движением вытащила из-под нее портсигар и зажигалку. Прикурила, продолжая разглядывать Лару с ног до головы. – И что ты хочешь?

– Узнать, можешь ли ты продать мне что-то прилично выглядящее, чтобы меня пустили в клуб, – ответила наемница честно. Мотылек хмыкнула, затянулась сигаретой и еще раз осмотрела сидящую напротив нее молодую женщину.

– А знаешь, я могу. Только не продать, а обменять, на одну услугу. Что скажешь? Кстати да, я Карен. – Лара аккуратно пожала протянутую ей ладонь, Карен бросила выразительный взгляд на Джозефа и тот, поставив перед мотыльком шот и пепельницу, понятливо удалился на другой конец барной стойки. – Как ты относишься к… Скажем так, силовым методам воздействия?

Снайперша вопросительно выгнула бровь, потом – осмотрела себя и остановилась взглядом на своих ботинках. «’’Мелитон Корпорейшн’’ [4], ну конечно…»

– Ага, а еще у тебя чертовски твердое рукопожатие и ты крайне мало двигаешься, подруга, – Карен понизила голос и чуть наклонилась к Ларе. – Сопровождала как-то одного интересного мужчину из их корпорации, он мне много чего интересного про любителей такой обуви рассказал.

– И что? – наемница, взяв лежащий на стойке портсигар, прикурила и положила между собой и мотыльком.

– И то, что у тебя обувь, которую я могу купить за два месячных заработка, но остальные шмотки оставляют желать лучшего. И ты, при всем вышеперечисленном, хочешь купить у меня платье с рук. Ты не подумай, я понимаю. Жизнь по-всякому прижимает. У тебя проблемы, у меня проблемы… Поможем друг другу? Платье у меня есть улетное, новое даже. И туфли к нему отдам, если размер ноги подойдет.

Лара молчала, изучая сидящую напротив женщину и та, встретившись с ее взглядом, едва заметно вздрогнула и чуть сгорбилась.

– Так, ладно. Слушай, ко мне ходит потрахаться один мудак. Он долбанный садист. Но с деньгами. Фетиш на милых, беззащитных рыжеволосых женщин. Приходит ко мне каждое воскресенье, вечером, уже несколько месяцев подряд....

– Погоди, – Карен тут же замолкла и Лара, несколько секунд формулируя мысль, продолжила. – Разве мотыльки помнят таких своих клиентов?

– Нет, мы работаем с модулем новой личности. Но когда тебя каждое воскресенье избивают до состояния куска мяса, а потом осыпают баксами и уходят, волей-неволей, приходя в себя захочешь узнать, кто это делает. Я узнала, и мне это все совсем не нравится, он… С каждым разом все злее, понимаешь? Да, платит больше, даже с учетом процента «Небесам» я не внакладе, но последний раз мне пришлось менять буквально пол лица, а блевала я дальше, чем видела. Он же псих!

В голосе Карен слышалось неприкрытое отчаянье, а в глазах плескался страх. Мотылек нервной тяжкой прикончила сигарету и тут же прикурила новую.

– На те деньги, которые он тут оставляет, можно трех меня купить. А типа «несчастный случай» покроет страховая, но я жить хочу, понимаешь?

– Понимаю… – кивнула Лара, изучая лицо своей собеседницы. Карен была как раз одной из тех, кто решился пойти в имплантации чуть дальше. Этому свидетельствовали тонкие, красиво оформленные золотым линии, отмечающие, что у девушки дизайнерские импланты носа и скул.

– Сделай что-нибудь с ним, пожалуйста. Мне самой обратиться больше не к кому, как мотылек, я подписала контракт, что не буду пытаться установить личность своего клиента и обратиться в полицию не могу без вреда для себя, а ты… Ты выглядишь как женщина, которая может взять за яйца одного психопата. И, в принципе, он на тебя может клюнуть, что должно облегчить… Так ты согласна?

– Сделать что-нибудь… – задумчиво повторила Лара, потом медленно кивнула. – Скидывай все, что у тебя на него есть. И проверь, что платье чистое, оно понадобится мне уже сегодня вечером.

Из клуба наемница выходила, спиной чувствуя полный надежды взгляд мотылька. Информацию Карен копала не хуже, чем какой-нибудь сыщик, оно и понятно: в переданном ей пакете был кусок видео-съемки, демонстрирующей процесс «воспитания» и «благодарности». Мотылек на этом видео уже была без сознания, что совершенно никак не сдерживало её клиента и если Лара до просмотра этого видео еще колебалась – все же это, как ни крути, убийство гражданского – то после все сомнения истаяли. Она убивала по приказу корпорации людей зачастую виновных лишь в том, что они не работали на «Такэду», а этот урод вообще не вызывал у нее никакой жалости. Тем более, как Карен смогла выяснить, он несколько лет назад отбрехался от срока за непреднамеренное убийство своей любовницы. Очевидно, брошенная в руки какому-то продажному следователю или, скорее, его начальнику, пачка денег сделала свое дело, а псих переключился на мотыльков…

«Значит, беззащитная девушка в беде, да? Ну ладно, будет тебе девушка в беде. Где он там работает?»