– Но это же бешеные бабки, Томка!
– Подруга – укоризненно посмотрела на неё та – ну тебе какая разница. Зовут – иди, бьют – беги… Не за твой же счёт банкет… Ты, на мой взгляд, слишком любопытна.
Они проболтали до самого начала пары, а потом, по окончанию занятий, Томка довезла Киру до дома, так что у девушки было чуть больше времени, чтобы собраться на очередное позирование.
Три часа протекали на этот раз тяжелее, к тому же у Жидяева было отвратительное настроение – он то и дело покрикивал то на своих подопечных, то на Киру.
В конце-концов девушка не выдержала и сказала ему, что, если он не прекратит беспочвенно орать на неё, она соберётся и уйдёт, и ему придётся искать другую натурщицу.
Не привыкший к такому обращению, художник, выпучив глаза, уставился на неё, возмущённо хватая ртом воздух, как гигантская, нелепая рыба, выброшенная на берег, а потом вдруг притих и, сказав: "Перерыв пятнадцать минут", удалился в свою каморку.
Кира увидела заинтересованный взгляд Германа, он усмехнулся, на этот раз открыто, и подмигнул ей. Зардевшаяся девушка улыбнулась ему в ответ – наконец-то этот красивый парень обратил на неё внимание!
– Ну ты даёшь, подруга! – подошла к ней с кофе в руках для себя и для неё, Бет – у нас Жидяй никогда такого отпора не получал. Ловко ты его, а то орёт почём зря. Походу, он вчера перебрал с алкоголем.
– С чего ты взяла? – удивилась Кира.
– А вот увидишь. Он в каморку пошёл, чтобы хлебнуть там своё пойло. Сейчас с запахом явится.
– А чего он пьёт-то, я не пойму?
Бет покачала головой:
– Кирюш, ну ты как маленькая. Ну ты же психолог будущий… Сама представь – тебе уже под шестьдесят, когда-то ты подавал, ну то есть он, Жидяев, очень неплохие надежды, но потом что-то поломалось и пошло не так. И вот – ты никто, непризнанный талант, живёшь в какой-то халупе, и людей учишь тоже в халупе. Разве это студия? Снял самое дешманское помещение, а от этого искусственного света глаза болят после занятий. Ну то есть, к закату жизни ты никто и звать никак, а самолюбие-то раздуто до невероятных размеров! Чем повод не бухать?
Кира задумалась:
– Несбывшиеся мечты… Что ж, ты, пожалуй, права…
– Так, по местам все! – раздался грозный окрик художника.
Бет хихикнула, а Кира почувствовала резкий запах спиртного. Да уж, хорош художник! И как не боится, что его подопечные пожалуются, куда надо?!
Впрочем, ученики, видимо, привыкли к подобным выходкам своего учителя, и только улыбались, переглядываясь.
Кира была несказанно рада, получив в этот день на две тысячи больше, чем обычно. Все простились с Жидяевым до понедельника, и Кира осведомилась у подруги насчёт того, не посещает ли тот их вечеринки.
– Ды ты что! – хмыкнула Бет – он же там все запасы спиртного уговорит! Извини, подруга, сегодня я тебя не подвезу – дела, срочные дела.
– Да ты что! Ты и так меня вон как выручаешь!
Они вышли из здания, убедились, что машины, которая следила за Кирой, нигде не видно, Бет объяснила ей, как приехать завтра по её адресу, и уехала.
На крыльцо вышла та самая старушка, которая внушала Кире, что "девки", позирующие в студии, потом пропадают. Качая головой, она смотрела девушке вслед, потом произнесла про себя: "Эх, горюшко – ещё одна загубленная душонка", и ушла к себе.
На следующий день Кира приехала к Бет пораньше, чтобы успеть приготовиться к вечеринке. Она с удивлением оглядела большой, да нет, просто огромный, похожий на дворец, дом девушки. Кованые ворота ей открыл охранник в чёрном строгом костюме и чёрных очках. Посмотрел на неё с интересом, уточнил, кто она и, услышав, что её ждёт Бет, тут же проводил в дом.
Навстречу ей уже спешила подруга, откуда-то из глубины дома выпорхнула моложавая блондинка, представившаяся мамой Бет, вышел представительный, с усами, мужчина в домашнем халате и брюках из мягкого блестящего материала – папа девушки. Они приняли Киру с таким радушием, что та даже растерялась.
Бет увела её в свою комнату, и Кира совершенно не ожидала увидеть подобного. Она думала, что комната подруги будет в любимых ею чёрных цветах, но комната Бет была вся розового цвета с вкраплениями белого.
Она вопросительно посмотрела на подругу, а та пожала плечами:
– Я люблю одеваться в чёрное, но если ещё и комната будет такого цвета, то, наверное, у меня случится жуткая депрессия. Ну и потом, я люблю розовый цвет…
Кира подумала о том, что это может быть признаком какого-либо расстройства психики, но не стала придавать этому значения, по крайней мере, сейчас.
Бет вытащила из шкафа на кровать весь свой гардероб, а из соседней комнаты на этом же этаже принесла ещё целую кучу одежды своей мамы.
– Слушай, Бет – сказала Кира – извини, что я это говорю, но по твоей маме совершенно не скажешь, что она когда-то пила.
Бет усмехнулась:
– Ну, пластические операции делают просто чудеса с человеческой внешностью. А моя маменька прошла их три…
Бет отзывалась о матери с таким пренебрежением, что Кира, сев рядом с ней на кровать, спросила:
– Ты до сих пор обижена на неё за то, что она тогда оставила тебя в детском доме?
Девушка подумала и кивнула:
– Да, наверное… Я много пережила там, поэтому могу сказать тебе, что да, пока я не простила её.
– А отца? – поинтересовалась Кира.
– Отец очень хорошо поднялся с того времени. У него есть целеустремлённость и характер, в отличие от матери. Мама – пиявка, трутень. Она присосалась к отцу, не работает, ничем не увлечена. Просто делает вид, что заботится обо мне и о семье, а на самом деле думает только о себе. Кроме того, бабушка мне сказала, что мать не хотела забирать меня из детского дома – на этом настоял отец…
Они немного помолчали.
– Ладно – оживилась Бет – давай найдём тебе наряд. Как насчёт этого?
Где-то с час они подбирали для Киры одежду. Потом домработница принесла им чай и что-то ароматно пахнущее на тарелке, оказалось, что это были лёгкие пирожные, которые она только что приготовила.
Они пили чай, болтали, а потом Кира надела тот наряд, который предложила ей подруга.
Это было красное мини-платье, облегающее и подчёркивающее фигуру, с глубоким вырезом на спине чуть не до самых ягодиц. Кира было возмутилась, что платье чересчур откровенное, но когда увидела себя в зеркале, то поняла, что наряд – как раз то, что надо.
На ноги Бет предложила ей туфли-лодочки на высоких каблуках-шпильках красного цвета, на шею – украшение, красиво подчёркивающее декольте платья. Волосы Кира просто распустила по плечам, Бет помогла ей нанести макияж и вскоре, глянув в зеркало, Кира убедилась, что всё то, что предложила ей подруга, необычайно идёт ей и украшает её. Она даже ахнула от неожиданности.
– Нравится? – спросила удовлетворённо Бет.
– Ты не представляешь, насколько – поражённо заявила Кира – макияж, на мой взгляд, ярковат, и декольте на спине чересчур откровенно, но в целом образ – просто супер.
– У тебя такая спина – сказала Бет чуть дрожащим голосом – что тебе нечего стесняться и скрывать её. А макияж – он только украшает тебя ещё больше.
Увидев их, спускающихся по лестнице, мама Бет проворковала:
– Господи, ну какие вы красотки! Бетти, не так долго, пожалуйста. Ты же знаешь, что я буду переживать.
– Мама – поморщилась девушка – не называй меня Бетти, пожалуйста.
– Ты не выносима – улыбнулась женщина – Марк отвезёт вас, куда нужно. Потом позвони ему, и он вас заберёт, хорошо.
– Ладно – скривилась Бет.
– Кто такой Марк? – шёпотом спросила Кира, когда они вышли на крыльцо дома.
– Водитель – пожала плечами Бет – папин водитель, но иногда, когда он мне нужен, папа разрешает с ним ездить.
– А почему в студию с ним не ездишь? – поинтересовалась Кира.
– Терпеть не могу контроль – пожала плечами подруга.
Вскоре к крыльцу подъехал автомобиль, большой внедорожник, похожий на корабль, не тот, на котором передвигалась Бет. "Страсть у них нездоровая к этим огромным машинам" – подумала Кира. За рулём сидел представительный молодой мужчина с благородной, рано появившейся, сединой в волосах. Девушки уселись на заднее сиденье, и Кира с восторгом поняла, что её мечты о том, чтобы иметь красивую одежду и хоть иногда выбираться куда-то отдыхать, начинают потихоньку сбываться. "Интересно, какую цену я должна буду за всё это заплатить?" – вдруг пришло ей в голову. Но она отбросила её, как надоедливую муху, и стала думать о предстоящей вечеринке.
