Ступор. Надо что-то ответить.

— Я Бахтияра сто лет не видела! Мы в последний раз общались, когда мне было лет… двенадцать. Папа, мы же… Мы не любим друг друга, у нас разные жизни и интересы! Какая свадьба? Я только на первом курсе института! — Я пытаюсь собрать слова, в голове — каша. Уверенно говорить не получается.

— Дочь, вопрос про институт и твое желание работать врачом нужно обсуждать с будущим мужем. Твоя мама была чудесной женщиной, и ты знаешь, что она выбрала: уверенность в своем мужчине, достаток, дети. Все это и у тебя с Бахтияром будет! — Спокойно и четко говорит отец, хотя, мне кажется, он удивлен, что я имею что-то против его решения.

— Но я… Я не хочу без любви!

Не знаю, какие еще аргументы привести. От того, что мы вообще это обсуждаем, меня потрясывает. Неужели он серьезно? Дед бы ему такого не позволил! Но дедушки больше нет…

— Не переживай, Бахтияр вернется, встретитесь, пообщаетесь, узнаете друг друга лучше. Сделает официальное предложение, объявим помолвку, потом обсудим свадьбу. Договорились?

То есть у меня еще есть время, чтобы расстроить эти планы? У меня же спрашивают, да? Ладно, попробую отвоевать кусочек свободы.

— Хорошо, я тебя поняла. Но у меня есть просьба. Можно летом я останусь в Москве? Хочу спокойно сдать экзамены и найти работу на лето. Я буду работать и учиться. Обещаю: больше ничего.

Отец хмурится, внимательно смотрит в глаза, что-то прикидывает.

— Ну, хорошо. Только без глупостей. Дом, учеба и работа, если я ее согласую.

Выдыхаю: отпустил.

— Алсуш, ты чего зависла? — Вопрос Дианы возвращает меня в реальность.

— Да… Про средние века задумалась.

Диана хохочет. Договариваемся созвониться завтра и обсудить пару тем перед экзаменом. Мы и сблизились, потому что я была готова помогать ей в учебе. Дианка хорошая, но часто отвлекается, пропускает детали. А мне совсем не сложно объяснить: заодно повторю сама и разберусь еще лучше.

Итак, я теперь — сотрудник клинки, у меня есть немного времени, чтобы изменить отноешния с отцом и расстроить эту свадьбу, которую он задумал!

АЛСУ

Три дня — и я освоила работу с программой, научилась отвечать на звонки. Общаясь с пациентами и врачами, чувствую себя куда увереннее.

Здесь современный ремонт, даже стильно: стены в бежево-кофейной гамме, темно-коричневая мебель, на стенах постеры с фотографиями природы — никаких «зубных» плакатов. Работает кондиционер: прохладно, хорошо. Первый этаж — стоматология, ортодонты, кабинеты с томографами и рентгеном, а на втором этаже — челюстно-лицевая хирургия, операционные и палаты. Ну, и кабинет директора. Правда, я его еще не видела.

Говорят, Егор Владимирович Белов — уважаемый профессионал, доктор наук, хотя ему исполнилось только тридцать шесть. Несколько лет он работал в научно-исследовательском институте стоматологии и челюстно-лицевой хирургии Минздрава, а потом решил открыть собственную клинику, небольшую, но отлично оснащенную. С клиентами проблем нет.

— Алсу, доброе утро! Как справляешься? С программой освоилась? — Мария Петровна подходит ко мне, улыбается.

— Доброе! Да, все отлично! — улыбаюсь в ответ.

— Ну и замечательно! Главный с тобой сегодня поговорит.

Чувствую, как напряглось мое тело. Стало холоднее? «Главный» — это же не папа приехал? Мама называла отца главным мужчиной в своей жизни, а родственники и подчиненные — просто «главным». И для меня это слово звучит как триггер, запуская воспоминания о последнем разговоре с отцом.

— Главный? — уточняю на всякий случай.

— Ну да! Егор Владимирович пару дней был в институте, а сегодня — в клинике.

Выдох. Значит, и здесь свой Главный… Но это не так страшно: он точно не имеет права выдать меня замуж.

Киваю Марии Петровне. Она отходит, и я разворачиваюсь навстречу идущему мужчине.

— Добрый день! Вы к кому и на какое время?

— До-о-обрый! — тянет он и улыбается голливудской улыбкой. Похоже, в услугах клиники этот мужчина не нуждается… — Да мне как-то не было назначено. Так вот зашел, на удачу, и оп: удача — вот она!

Незнакомец смотрит с легким прищуром. Он просто облизывает меня взглядом. Высокий, широкоплечий сероглазый блондин с короткой стрижкой. Может, его пригласили в рекламных целях? Какая-то маркетинговая кампания, а мне не сказали? Стоит и улыбается.

— Девушка красивая, как давно вы тут работаете? Как чувствовал с утра, что нужно в стоматологию идти! — Облокачивается на стойку. А глаза — как у Чеширского кота: хитрые.

Смутил. Нет, ко вниманию со стороны мужчин я привыкла. Но одно дело — студенты, однокурсники, а вот так… Взрослый мужчина, да еще на работе? Ах, да! Я же на работе!

— Работаю недавно. На работе не знакомлюсь. Вы по какому вопросу?

— Такая молодая — и такая строгая!

— Миха? — раздается рядом еще один мужской голос.

Низкий тембр. Звук проходит сквозь меня и резонирует, трогает изнутри. Поворачиваю голову.

Стройный, обычный мужчина на полголовы ниже богатыря. А вот голос у него сильный, глубокий. Темно-русые волосы, аккуратная стрижка, чисто выбрит, в медицинском халате. Взгляд усталый. Но смотрит на этого, удачно зашедшего, тоже с легкой улыбкой. Здороваются, жмут руки.

Мужчина в медицинском халате разворачивается в мою сторону.

— День добрый! Меня зовут Егор Владимирович. Это ко мне. А с вами я чуть позже поговорю.

Внимательный взгляд, никакого «масла» в глазах. Отлично! Выдыхаю.

Главный забирает своего приятеля. Тот еще огладывается на меня, подмигивает. Уходят к лестнице на второй этаж.

ЕГОР

— Ну что, осознал себя в новом статусе? Как квартира? Когда на новоселье пригласишь?

Миха в своем репертуаре! Поднимаемся по лестнице.

— Миш, тебе бы только найти повод сесть за стол!

— Не только сесть, но и выпить, и закусить! — ржет мой друг Михаил Калинин.

— Некогда пока отмечать. Да и квартира практически пустая: кухня, диван, шкаф, табуретка одна — все. Если только фуршет стоя организовать. Будешь стоя выпивать?

— Могу и стоя… Но если так, может, в новый ресторанчик сходим? Буквально на днях открылся. Здесь недалеко. Итальянская кухня! Девушки такое меню и такие интерьеры любят: в зале всегда есть на кого посмотреть.

Он подмигивает, а я отклоняю его предложение, качаю головой. Заходим в мой кабинет.

— А по поводу статуса — осознал. Свободен, как ветер. Никому не нужен.

Прохожу к столу, киваю гостю на диван. Миха ухмыляется и садится.

— Уже переживаю за тебя, Егор! Совсем без женщин нельзя: сгоришь на работе. А я друга потеряю, да еще и личного стоматолога!

Он моложе на два года. Мы из одного города. Вместе занимались в туристическом клубе: слеты, байдарки, спортивное ориентирование. Калинин был младшим в команде. Хорошие были времена! Давний друг и, считай, единственный… Здесь, в Москве, мы встретились, когда он заканчивал юридический. Случайно попал ко мне в стоматологическое кресло. Оказалось, этот крепкий парень боится лечить зубы! И теперь к другим ходить отказывается. Только я его и выручаю. Хотя сам давно в профессии ушел в лицевую хирургию.

Смотрю на него. А ведь и правда переживает! Хоть кто-тообо мне переживает… Нет, есть еще родители, но мы общаемся редко. Как я уехал в Москву учиться, так и почувствовал себя отрезанным ломтем. Раньше раз в год приезжал к ним с семьей, но в последние года четыре и этого не было… Они на пенсии, я помогаю деньгами, но у каждого — своя жизнь. И порой, когда звоню поздравить с днем рождения или с Новым годом, не знаю, что сказать. Слова пожеланий, вопросы про здоровье и погоду… Они привыкли ко мне такому.

— Могу посоветовать парочку приличных стоматологов. Записывать будешь?

— Нет. Я надеюсь, что ты оклемаешься, встретишь женщину, влюбишься и попадешь в пучину страсти. И будешь жить долго и счастливо! — зубоскалит мой друг. — Знаешь, как бывает? Седина в голову — бес в ребро!