Лиля приехала домой повеселевшая и загорелая. Никаких беспричинных слез. Никаких разговоров про удушающую временную петлю, затянувшую ее в водоворот пеленок, бутылочек и памперсов. В доме снова воцарился покой.

Няню, которая ухаживала за Лизой весь месяц, пока Лиля лечилась от послеродовой депрессии в Португалии, было решено пока оставить.

– Она отлично справляется, Арсюш. Просто без-у-ко-риз-нен-но! А мне нужны силы и время, чтобы заниматься развитием и воспитанием нашей малышки.

Да, дел было невпроворот.

У Лили имелся план. Четкий, продуманный до мелочей.

Во-первых, поэзия. Стихи – это же определенный уровень. Уровень культуры.

Пока Лиза не умела говорить, Лиля декламировала ей поэмы, то расхаживая по детской, то замирая у окна с устремленным вдаль мечтательным взглядом. Позднее, когда малышка начала складывать слова в предложения, Лиля принялась учить с ней стихи. Не Бродского, нет, конечно. «Муху-цокотуху», «Мойдодыра», «Тараканище»… Это занимало уйму времени. Зато какой фурор они производили на детской площадке! «Уникум! Вундеркинд!» – с придыханием восклицали восхищенные мамочки.

Во-вторых, музыка. Лиля купила диск «Классика для малышей» и вручила его няне.

– Ставьте, пожалуйста, при любом удобном случае. Пусть купается под Моцарта, просыпается под Шуберта и кушает под Вивальди.

В-третьих, эстетика.

– Будем воспитывать ее вкус, – объяснила Лиля мужу. – А заодно она привыкнет не стесняться камеры, почувствует себя начинающей звездочкой. Это же так важно для девочки!

Арсений благодушно посмеивался: «Эти ваши женские штучки…» Он ласково целовал жену и спешил на завод:

– Приезжают партнеры из Казани, буду поздно.

– Сегодня поставка оборудования из Германии, нужно все проконтролировать, к ужину не жди.

– Налоговая проверка. Возможно, заночую в офисе…

Лиля не перечила.

Она ведь с самого начала знала, что выходит замуж не за офисного клерка Васю Пупкина, который вечерами будет сидеть на уютном домашнем диване, а по выходным – нахваливать блины за столом у тещи. А то, что Арсений совсем не занимается Лизой… так он и не скрывал, что мечтает о сыне. И потом, все равно же Арсений – прекрасный отец. Он оплачивает няню, нанял модного дизайнера, чтоб тот обставил детскую, не жалеет денег на Лизочкины игрушки и наряды, разрешает Лиле тратить сколько угодно на продвижение сайта – красивой воздушно-розовой странички с элегантной шапкой в завитушках и названием «Элизабет Иртышова».

Сладенькая Элизабет на пеленальном столике, в окружении цветов, в густой пене, под новогодней елкой… Креативная фотосессия в студии, мимимишные домашние съемки, стильные уличные кадры. Крылья ангела, нежная балетная пачка, повязка с огромным цветком… Отфотошопленная круговерть, неуемный креатив, тщательно выверенное очарование.

– Ах, какая ты у меня пре-е-елесть! – улыбалась Лиля, поглаживая Лизоньку по иссиня-черной макушке.

Лиля обращалась к дочери, но смотрела почему-то на ту, другую девочку – безупречную Элизабет с воздушно-розовой странички.

У балтийского ветра голос мальчишки из церковного хора. Чистый, звенящий, пробирающий до дрожи. Пубертат с его хрипотцой и «петухами» еще далек и призрачен, и потому мальчишка бесстрашно берет самые высокие ноты. И тогда пространство пронзают тончайшие иглы хрустальных звуков – фейерверк острых игл, метящих в сердце. И сердце ликует. Кровоточит и все равно неистово торжествует.

Мальчишка-ветер пел для Леры, в то время как та гнала по трассе в сторону Рыбачьего с улыбкой на лице и вся в мурашках. За улыбку стоило благодарить лиса. Всамделишного лиса – нелепого, большеголового, с редким тусклым мехом. Лера встретила зверя всего пару минут назад – она остановилась, чтобы рассмотреть его как следует. Думала, он испугается, нырнет в лес, скроется за деревьями. Ничуть не бывало. Напротив, лис подошел ближе к дороге, и выражение морды у него при этом было что ни на есть невозмутимое. Наглое даже. Так и казалось, что сейчас спросит: «Псс, малышка, нет ли чего вкусненького? Мышки там или на худой конец колбасы».

Мышки у Леры не было. Как и колбасы. И потому лис быстро потерял к девушке интерес и неторопливо ушел в лес, не оглянувшись на прощание.

Воспоминание о лисьем покерфейсе (или лучше сказать покерморде?) заставляло Леру улыбаться. А мурашки… От чего по телу бегали мурашки, Лера и сама не знала. То ли от порывистого ветра, то ли от восторга и предвкушения.

«Вот видишь! Видишь! Чего-то ты да стоишь! Сама нашла жилье, сама разруливаешь проблемы. Еще и друзья появились почти сразу. И двух дней не прошло, как приехала, а уже познакомилась с классными ребятами», – думала Лера.

И главное – они подошли сами. Три парня и две девчонки, на вид чуть старше нее, подсели к Лере, когда та ужинала под зонтиком уличного кафе в Лесном.

Вообще-то Варвара Ильинична разрешила ей хранить продукты в холодильнике и готовить на старенькой двухконфорочной плите. Лера так поступать и собиралась – понятное дело, будешь в кафешках питаться, денег и на неделю не хватит. Решила, один только раз устроит себе праздник: поест в красивом месте с видом на море, а потом все – скрупулезный расчет и экономия.

И да! Заказанный судак под грибным соусом был чудо как хорош. А штрудель… штрудель выглядел настолько аппетитно, что Лера ощущала, как тает на языке невесомое тесто, пропитанное теплым обволакивающим вкусом яблок, корицы и изюма. Ощущала еще до того, как успела съесть хотя бы кусочек.

Попробовать штрудель ей пришлось много позже. Впрочем, так же как и судака. Нет-нет, она была даже рада, хотя и растерялась сначала. Смутилась, когда к ней подошли ребята и, посетовав на то, что свободных мест в кафе совсем нет, уселись за ее стол.

Лере они сразу понравились. Доброжелательные такие, ничуть не душные. Легко и непринужденно завели с Лерой разговор, как будто знакомы с ней лет сто. Алиса рассказала, что неделю тому назад ей больше трех часов заплетали в Калининграде афрокосы. Лика поведала, как на практике в кулинарном цехе чуть не лопнула, поедая неликвид. Лёха, Игорь и Серёжа с неутомимостью самонаводящегося пулемета выстреливали шутками и анекдотами.

Лера и не заметила, как пролетело время. А ведь в рассеянности ее не упрекнешь – обратила же она внимание, что ребята почти ничего не заказали. Куриные крылья в кляре только взяли – две порции на всех. И пиво.

Лере сделалось не по себе. Перед ней тут – судак, грибы и штрудель еще. Ужин принцессы. А ее новые друзья косточки обсасывают.

– Знаете что, а закажите себе чего хочется! – предложила Лера. – Я угощаю. В честь знакомства.

– Вау, круто! – Лика взвизгнула и подозвала официанта.

Пока ребята делали заказ, Лера глядела на волны, гладила взглядом их серебристые спины, провожала глазами рассыпающиеся брызги белых гребней.

– Вы не знаете, почему Балтийское море такого необычного цвета? – задумчиво спросила она, когда ушел официант. – Особенного. Оттенка рыцарских доспехов из Средневековья.

Никто не ответил. Лишь Серёжа пожал плечами, да Алиса как-то странно (с опаской? Или показалось?) взглянула на Леру.

Впрочем, уже через минуту все за столом корчились от смеха: Игорь до того комично изобразил одного из посетителей кафе – потного пузатого дядьку с лысиной, что сохранить серьезное выражение лица было ну никак невозможно.

Лера шутила тоже – рассказала анекдот, который сумела вспомнить. И все смеялись. Да-да. Гоготали как кони. И вовсе не ради приличия.

Лере хотелось, чтобы веселье продолжалось подольше, но ребята засобирались на последний автобус, покидающий Куршскую косу в девять. Обещали вернуться на следующий день и показать Лере классный пляж, расположенный неподалеку. Пока не скрылись из вида, то и дело оборачивались, подпрыгивали на месте, размахивали руками, посылали воздушные поцелуи.